Чтение 4–й страницы книги ~Времена негодяев~

этаж пустыми коробками из-под сухого молока. Уля осторожно заглянул за
угол, отошел на пару шагов и поднял голову - "Чистый переулок" - прочитал
вслух на грязной, запыленной доске.

- Похоже, - согласился, хмыкнув, Петро.

Саркис молча смотрел вперед. Дом впереди был очень стар. Когда-то,
видимо, он был красивым. Но ветер или люди сняли с него крышу и уронили
внутрь здания фасад. Пять колонн толстыми пальцами сиротливо торчали,
прикрывали стыдливо внутренности - перекрытия, обвисшие лестницы, коряво
изогнутые ржавые балки.

Когда ребята одолели еще с полсотни метров, грохот сзади бросил их в
траву. Они заползли за высокое крыльцо и осторожно выглянули.

Одна из колонн рухнула, улица клубилась пылью. Обломки легли
безобразной грудой, а пустые коробки из переулка засыпали улицу до
середины.

Несколько минут мальчики лежали в своем убежище, посматривая по
сторонам. Потом Саркис вскочил и громко сказал:

- Раз никто не выскочил, то и прятаться не надо.

И они пошли по пустой улице, не таясь, мимо пустых домов. Впрочем,
подняв голову, Саркис вдруг увидел лицо в окне на втором этаже. Потом Уля
заметил колыхнувшуюся занавеску, и только Петро бодро топал, тихо мурлыча
что-то себе под нос и не глядя по сторонам.

Когда тропа пошла вниз, над головами раздался громкий шелест, и тень
от большой платформы на секунду накрыла улицу.

Оставив за собой быстро оседающий шлейф, платформа исчезла за домами.

Петро зажал нос.

- Сейчас гвоздикой вонять будет! - гнусаво сообщил он. - Ненавижу.

- Пошли скорее, - дернул его за рукав Уля. - Станция где-то рядом.

А когда они вышли к площади с постаментом без памятника, то увидели
впереди на возвышении приземистое сооружение.

- Вот и метро, - сказал Саркис. - Бегом!

Перескочив через ручей, протекающий по бывшей улице, они с разбега
одолели ступеньки и затормозили только у дверей.

Саркис нахмурился. Этого он не ожидал. Двери и окна входа на станцию
были глухо заварены стальными прутьями, а поверху шла мелкоячеистая сетка.

- Зато мы дольше всех... - начал было Уля, но, посмотрев на Саркиса,
замолчал. Петро обошел оба входа, соединенные аркой, подергал решетку,
плюнул и присел на корточки.

- Должен быть еще вход, - в сомнении произнес Саркис.

Второй вход они нашли, перейдя через улицу. Лестницы, ведущие под
землю, были прикрыты балками с той же проклятой ржавой сеткой.

Петро принюхался. Рядом маслянисто блестели большие лужи, из них
выпирали бетонные стены, груды каменного хлама, грязь между лужами
затвердела и растрескалась. Судя по резкому гвоздичному запаху, здесь не
распыляли, а просто сбрасывали всю жидкость против летающих и
кровососущих.

- Свалка вонючая! - Петро зажал нос.

- Здесь раньше пруд был, - сказал Уля. - Потом его засыпали. Видишь,
сколько накидали. А все равно болото.

- Почему его засыпали? - спросил Саркис.

- Не помню.

Они перешли на другую сторону и сели на высокий бордюр. Здесь было
оживленнее. Минут за десять они увидели двух мужчин и женщину. Женщина,
проходя мимо, на секунду задержалась около них, ничего не сказав, пошла
дальше.

- Что делать будем? - спросил Уля. - Скоро обед.

Саркис пожал плечами. Раздражали миазмы, идущие с болота. Глупое -
"вот и сходили за книгами" - назойливо вертелось в голове. Метро! Кого
возить, когда возить некого!

- Чую! - вдруг сказал Петро.

- Что, - раздраженно спросил Уля, - в животе бурчит?

- Сам ты бурчишь! Земля трясется.

Бетонный брус под ними слабо задрожал.

- У нас по воскресеньям дома трамвай пускали, - мечтательно сказал
Петро и зажмурился. - Ось так же земля дрожала.

Замолчал, широко раскрыв глаза. Саркис вскочил на ноги, а Уля
выставил перед собой указательные пальцы обеих рук.

- Ну, Петро, два компота за мной, - вскричал Уля.

Петро зарделся.

- Все-таки работает метро, - сказал Саркис.

- Осталась ерунда, попасть внутрь, - добавил Уля.

Очень хотелось есть. Пить тоже. Вот уже час, как ребята сидели в тени
козырька у входа. Несколько раз над ними пролетала платформа, потом по
улице с надсадным ревом проехал тяжелый самосвал, груженный песком.
Заметив какое-либо движение, они на всякий случай прятались в густых
зарослях за входом. И не зря - со стороны Остоженки вдруг вышли патрульные
в зеленых куртках и с карабинами за плечами. Ребята проводили их
опасливыми взглядами и долго не вылезали из кустов. Конечно, стрелять в
них патруль не будет, но вот за уши в Лицей точно приведет.

Через несколько минут патрульные вернулись. С ними вместе шел щуплый
невысокий человек. Уля первым разглядел, что руки щуплого заведены за
спину и связаны. Прошептал: "Поймали кого-то" - и слегка раздвинул кусты,
чтобы лучше было видно.

У болота патруль остановился. Щуплый что-то кричал, дергался, но двое
крепко держали его. Тут подошли еще патрульные, щуплый завопил, его
неожиданно отпустили, и он отпрыгнул в сторону. Со связанными руками
далеко он не ускакал, один из патрульных не торопясь догнал его, стянул
карабин с плеча. Блеснула полоска штыка, визг щуплого ударил по ушам и
оборвался. Хлюпнула лужа.

- Ворюгу поймали, - шепнул Петро. - Видали, как его!

Саркис ничего не ответил. Он подумал, что тело щуплого сейчас
медленно погружается в тягучую жижу, все глубже и глубже, ложится на дно и
замирает со связанными руками.

Когда Петро в четвертый раз намекнул насчет обеда, терпение Ули
лопнуло. Он подскочил к сетке, продел свой штырь в ячейку и рванул.
Дзинкнув, сетка слегка отстала от прутьев. Уля с удивлением потрогал места
сварки.

- Трухляк, - радостно сказал он. - Давай, Петро!

Петро молча взялся за сетку. С грустным треском сетка отошла.

И вот они встали перед лестницей. Там, внизу, в полумраке, одиноко
светила лампочка. Мальчики вдруг поняли, что до сих пор все их поступки
были мелкими плюшками. А сейчас они не знали, куда попадут и как будут
выбираться обратно.

Слабый свет еле освещал ступеньки. Они шли медленно, держась за
стены.

Пустой коридор освещался далеким плафоном. Никого. Тихо. Слабый
шелест, и теплый сырой воздух давит в лицо.

Петро ушел вперед и вдруг замер, всматриваясь во мрак. Саркис и Уля
подошли к нему.

- Что? - неслышно спросил Уля.

- По-моему, нас там ждут, - прошептал Петро.

Ребята медленно отступили за колонну. Саркис вгляделся: впереди
маячили темные фигуры, словно карлики выстроились в цепочку и взялись за
руки, никого не пропуская. Вот сейчас они двинутся цепью вперед, раскинув
руки, чтобы изловить их и навсегда оставить здесь, в темноте и сырости.

Уля поводил перед собой ладонью и громко сказал:

- Металл.

Вблизи карлики оказались турникетами с растопыренными, вывалившимися
из гнезд стопорами. Не страшные. А даже наоборот, былые стражи с
погнутыми, ржавыми рычагами стопоров выглядели жалко.

Обойдя турникеты, они вышли к лестнице. Сверху им открылся длинный
зал с провалами по краям. Саркис догадался, что это и есть станция метро.
По краям - пути, там полагалось быть рельсам, а в зале - людям. В старых
фильмах метро сверкало огнями, а сейчас трудно было вообразить, что в этой
сырой и душной трубе когда-то бурлила жизнь. Тусклый свет трех плафонов
еле освещал ржавые рельсы, темную воду, неслышно струящуюся в желобе между
рельсами. Саркис разглядел надписи на длинной облупившейся полосе, к
которой были подвешены таблички с названиями.

- Нам туда, - сказал он, наконец, и ткнул пальцем в черный зев
тоннеля, рядом с которым в запыленном выгнутом зеркале размытое пятно
плафона казалось низко посаженным глазом.

- Ребята, - жалобно сказал Петро, - а крысюки?

- Какие крысюки? - вскинул белесые брови Уля.

- Серые, противные, хвосты голые, тьфу!

- Они что, рельсы жрать будут? Где ты живых крыс видел?

- Ну, - замялся Петро, - в этом, в "Иглоносцах". Помнишь, во второй
серии Дун спускается в мясной колодец?

- Ты еще что-нибудь вспомни! - оборвал его Уля.

У входа в тоннель, рядом со стальной дверцей, вделанной в стену,
возвышались неуклюжим штабелем разбитые скамейки. Через несколько минут у
каждого из путешественников было по паре длинных реек, годных для факелов.

Уля медленно пошел по платформе, вглядываясь под ноги.

- Ты что ищешь? - спросил Петро.

- И ты ищи! - отозвался Уля. - Может, спичку найдешь.

- Ага, - Петро присел, разглядывая грязный пол.

Стоя перед зеркалом, Саркис прикидывал, сколько времени им придется
идти по тоннелю. К ужину успеют. А если нет - ничего страшного. Завтра
суббота, значит, вечером учителя исчезнут. А к утру они точно вернутся
назад.

- Нашел! - Петро поднялся с корточек, а потом разочарованно добавил:
- Да она обгорелая.