Васильевич Пеночкин - кстати, уж не наш ли это Петя? - отладил работу сети
в нештатном режиме, им перестало припекать, и начался вялый обмен бумагами
с поставщиком кабеля и проектной организацией, копия - в Комитет. Клерк в
Комитете исправно подшивал письма в соответствующее дело, палец о палец не
ударяя, чтобы помочь... "Караул" ведь не кричат - значит, можно спать
спокойно. А и кричали бы - что с того? У клерков бессонницы не бывает...
нечисто. Хорошо, если он просто пытается скрыть еще один вопиющий пример
собственной бездеятельности. Вызванной, очень даже может быть,
некомпетентностью. А если дело все-таки не в ошибке? И под носом у
директора действительно отрабатывают опаснейшую версию вируса? При его
молчаливом попустительстве и, быть может, даже участии? Нет, рано мне
успокаиваться. Я должен сам пронаблюдать приступ. А уж потом задать
разящий вопрос директору.
Где тут у вас можно, приземлиться?
не потревожит. Можно и у меня, конечно, но здесь вам будут мешать.
Посетители, заказчики, звонки... Телефон не умолкает целый день.
глупую выходку: то ли засмеяться, то ли рассердиться, то ли бригаду из
психушки вызвать. Но смеяться над глупостью - глупо, а сердиться - боязно.
Ничего, в следующий раз не будет выставляться. На то он и директор, чтобы
целый день отвечать на звонки и принимать посетителей.
кажется. Лучше, пожалуй, в кабинете у зама.
апартаментах... Примерно так же, как гремучая змея.
"ночной" пропуск и отправляюсь в гостиницу - спать. Третья смена
начинается в двадцать три ноль-ноль. А самовозбуждение сети - ровно в
полночь. Как и положено всякой чертовщине. Хочется мне самому посмотреть
на ночной шабаш. А вдруг это все-таки вирус? Вирус ведьм...
прежде, чем лечь, выглядываю в окно и отыскиваю на гостиничной стоянке
свою дорогостоящую личную собственность. Стоит моя "вольвочка", стоит.
Надо бы на автомойку сгонять, но не сейчас. Вот удостоверюсь, что вирус
ведьм - просто ошибка в программе межмашинного обмена - тогда и займусь
автомобилем.
моего "петушка". Проснулся бодрым и заряженным энергией, как если бы за
окном был не дождливый осенний вечер, а солнечное летнее утро. Тщательно
размял все мышцы, поплясал перед зеркалом, делая молниеносные выпады и
стараясь от них же защититься. Сделать это, конечно, невозможно, но ничто
так не продвигает вперед по какому бы то ни было пути, как попытки достичь
невозможного.
Молодец. Ведет здоровый образ жизни. Да и что ему еще остается при таком
телосложении и с такой лысиной? Борода, правда отвлекает от нее внимание,
но ненадолго.
парашютным хлопком надо мною раскрывается купол зонтика, несколько капель
проскальзывает за воротник финского плаща. Бр-р-р!
кварталах от гостиницы, лучше их преодолеть на машине. Не исключен
вариант, что у меня появится одно-двухчасовая пауза, которую лучше всего
продремать в удобном кресле "вольвочки". Я это называю "заготовка сна
впрок". А место для парковки там хорошее, оно отлично просматривается из
окон. Да и японский противоугонный комплекс еще ни разу меня не подводил.
дверь, ведущую в уже знакомый мне машинный зал. Не забыть бы его фамилию:
Белобоков.
проверка перед включением ваших машин в гиперсеть.
между стеклянной клеткой и каморкой папы Карло. Не хватает только
нарисованного очага. Вместо него на маленьком столике в углу -
"айбиэм-писи-эйти". Ха! Что-то вроде "Ундервуда" Танечки, нашей
секретарши. Неужели он до сих пор работает? Даже буквы на клавишах
полустерты...
равнодушно спрашиваю я, усаживаясь на разлапистый стул с металлическими
ножками перед заваленным распечатками письменным столом.
напротив. - Машины сейчас, правда, в порядке, и полный комплект ТЭЗов в
наличии, но... - он хмурит белесые брови и досадливо щелкает пальцами.
Пауза затягивается.
идти и начинается такая катавасия...
чистую страничку перекидного календаря. На этот раз я более терпелив.
машины словно с цепи срываются. Ни ввести в них ничего нельзя, ни вывести.
А линии связи, между прочим, переполнены информацией!
наводящие вопросы.
все тесты проходят без сбоев, в них я уверен. Это "кольцо" виновато.
Что-то у них не ладится с обменом. Но по прошествии некоторого времени -
когда часа, когда трех - работоспособность "Эллипса" полностью
восстанавливается. Снова начинают идти задачки, скрипеть принтеры...
Словно бы ничего и не было. Как приступ лихорадки, знаете? Потрясет,
потрясет - и опять ничего.
мне при встрече ни о мерах, ни о причине, вызвавшей их. Не нравится мне
ваше поведение, Михаил Олегович! Более того, оно вызывает подозрения!
десять минут, ровно в полночь. Словно бес вселяется в наши компьютеры. А
как изгнать его... Разве что попа пригласить и святой водой терминалы
окропить, - криво усмехается начальник смены в аккуратно подстриженные
усы. У них что, все мужчины усатые, что ли?
девушка. Светлые волосы ее влажно блестят, плащ потемнел и набух от влаги.
На лице двумя слезинками застыли дождевые капельки. Они притягивают мой
взгляд, словно магнитом.
еще этот дождь... Я на такси приехала, - оправдывается девушка, для
убедительности широко раскрывая и без того огромные глаза. Именно от
них-то я и не могу оторвать взгляд, а вовсе не от капелек.
Во-вторых, познакомься: инспектор Управления Полиномов Павел Андреевич. И
если он сообщит в рапорте, что производственная дисциплина хромает на обе
ноги, Михаилу Олеговичу будет трудно отстоять нашу квартальную премию. А
это - Элли, лучший программист центра.
полуспрашивает-полуутверждает Элли, и я вдруг с ужасом понимаю, что готов
тут же выполнить любое, самое сумасбродное ее приказание. Любую, самую
фантастическую просьбу. Любое, самое потаенное ее желание... Споткнувшись
на этом двусмысленном слове, я вновь обретаю утраченный было дар речи.
сомнений: она уже выпорхнула из каморки, оставив дверь приоткрытой.
Стрекотание принтеров становится громче и окончательно выводит меня из
транса.
в "тихой" комнате, отгороженной от машзала стеклянной перегородкой.
Прозрачная - и призрачная! - защита от шума. Скорее психологическая, чем
физическая. Несколько письменных столов, две "персоналки"... Элли крутит
диск телефона. Видимо, абонент занят, и это очень раздражает ее. Скользнув
по мне невидящим взглядом, она швыряет трубку на рычаг и сердито барабанит
пальцами по стеклу, покрывающему стол. Хотел бы я быть тем человеком,
которому бросается звонить красивая девушка, даже не успев привести себя в
порядок. Мокрые волосы слиплись висюльками, лицо еще не высохло... А все
равно - хороша!
"тихую". В левой руке его - толстая пачка распечаток. Сделав вид, что не
Роллинс Джеймс
Буркатовский Сергей
Шилова Юлия
Мороз Александра
Херберт Фрэнк
Афанасьев Роман