совершенно невменяем, страшно хохотал и хохотом своим заразил всех. Один
Петрович не смеялся, работал сосредоточенно, только в усах пряталась
добродушная усмешечка...
глаз, я опустил руку в карман, нащупал ребристую поверхность пластмассовой
крышки. Тюбик был на месте. Петрович не выдержал первым - отвернулся и с
удовольствием затушил самопалку о полированную крышку стола.
Делов-то! Отдохни, Петрович. Давай я со своими... Давненько шашек не
держал...
шумно и весело. Возвращался обычно без провианта, но с сивухой и пьяными
девками на броне, а на промысел через день отправлялся Петрович.
взглянул на Гулько.
сидим тонны под ногами!
ЗИЛок, я проверял.
уставился на меня Пшибурджевский.
осталось?
как не старались. Техника нужна, насос, буровая вышка. Помощь из
Симферополя. А связи нет... Посмотрел на Костика. Тот молча крутил
верньеры.
Потапов, не соскучишься. И ведь всерьез спросил, действительно не
понимает. Слишком всерьез. Все, что он говорил и делал было чуть-чуть
"слишком". На дураков. Очки, чистая речь интеллигента, магнитофон с собой
всюду таскает, обожает послушать "Битлз"... Двадцать два - перебор. Но в
редкие моменты он открывался и я чувствовал спокойствие и точный расчет
неплохого артиста. Он и был артистом, раньше, до развала. "Пятый павлин в
четвертом ряду" - массовщик с "Ленфильма".
Большевик недовислый!
перебрал. Такое не прощается. Смех оборвался. Все смотрели на Потапова, а
он не сводил глаз с Петровича.
Гу-манис-ты! При Ильиче ты, очкарик, поди и не пикнул. Он свое дело знал,
народ держал. И водка, и закуска... Ничего, что звезды вешал, мало я
считаю. Ему еще двух "героев" надо, что о тебе, очкарик, думал.
коммунистов ненавидят. Особенно бывшие секретари райкомов.
Москву с группой. У нас, ух ты девонька, групповод была. Я ей говорю...
задумался, загрустил, завспоминал. Петрович, крякнув, полез за кисетом.
Гулько отвернулся.
мороженное продают, за пивом очереди, по Москве-реке пятна масляные,
менты... Ничего особенного. Прошлое не воскресло. Город смог увидеть
прежним, себя нет. О чем я тогда думал?
Стратегическая обстановка... Нецелесообразно настраивать против местное
население. Политика правительства Крыма требует разумной мягкости...
Пусть приходят, я разъясню.
Кстати, тебя там мэр дожидается...
будет самый раз, тогда он мне пригодится. Зачем? Не знаю, предчувствие.
разницы кто - молодая, старая... Лазутчики. Сколько их было - бродяг,
беженцев, нищих старух, агентов по недоразумению и агентов по подозрению,
сумасшедших, выдающих себя за агентов... Откуда повылезли, не было их
столько до развала. Или не замечали? Малолетки из банд, велорокеры,
какой-то бредовый "отряд старых партийцев". Ни разу ничего серьезного.
Разведка как искусство умерла вместе с госбезопасностью. Только Красный
Дом полон по-прежнему.
особнячок - бывшую гостиницу обкома. Очень удобно - забор, ничего не
видно. Слышно, но это ничего, опять же население воспитывает. Раньше
сжигали, теперь горючки мало - закапывают. Интересно, куда Петрович трупы
девает? Вода дрянь стала, пить невозможно.
ее по тропинке, молодую и живую, и она идет, вертит задом, как привыкла,
классная, несмотря на рванину и латанные перелатанные джинсы, и все кто не
"голубые" и трезвые, кто есть во дворе уставились на нее, провожая
взглядами, раздевая мысленно. Ее ведут такую спокойную, будто не понимает
она чем все кончится, будто может быть иначе, будто всегда ей везло...
Только дождь ей не нравится, морщится, не любит дождя, никогда не любила.
И не полюбит... Потому что жить ей осталось совсем ничего, агенты живут
недолго, даже если они и не агенты. Жизнь не имеет цены, ее просто не
покупают, реквизируют. Не объяснить, что это Ирка, что я искал ее и...
сразу понял, что Гали и Оли по сравнению с ней... У нас будет вечер
сегодня и может быть день завтра. Мы все успеем, а потом может случится
чудо, повезет. Что-то вдруг случится, выкрутимся...
всегда перебирая, улыбался радостно и глупо. Добрый дедушка Петрович...
Костик оторвался от рации, но наушники не снял. А она как чувствовала,
добавила эффект, закусив губу, опустила глазки, разыгрывая испуг и
смущение маленькой девочки, а может быть, делая вид, что разыгрывает
испуг, скрывая страх настоящий. Она обожала разыгрывать что-нибудь,
маленькая девочка двадцати пяти лет...
тебя искала.
случалось. Прикидывали, что даст новый расклад.
"кажется". Но отчего-то именно оно дохнуло на меня дымом. Жирным дымом
из-за забора бывшего обкомовского особнячка. Я опомнился. Вечер
воспоминаний кончился. Пора заниматься делом.
головы.
попала, чем это кончится. Дико, но она действительно не волновалась. Я
ощущал веселый покой от нее исходящий и душную трупную уверенность, что
все будет "о'кей". Жуткое сочетание. Кладбищенский оптимизм. У
дедка-сокамерника было нечто подобное, когда его выводили. Он-то, дурак,
думал выпустят.
начался допрос.
постучал по столу ручкой. - Мы хотим знать, каким образом вы оказались в
расположении части.
мы не обидим, - посоветовал Петрович.
Мелькнула в его голосе какая-то интонация или сработало десятое чувство,
помогавшее нам понимать друг друга без слов... Дернувшись, Ирка торопливо
заговорила, обращаясь по-прежнему только ко мне.
потом поезда ходить перестали. Очень страшно было... Нас хозяйка выгнала,
Василенко Иван
Володихин Дмитрий
Суворов Виктор
Володихин Дмитрий
Каргалов Вадим
Майер Стефани