вовсе не у поэтессы-художницы, а неизвестно где, на каких задворках
Вселенной, помогает звездным братьям выполнять местную продовольственную
программу. А братишки его потом в качестве благодарности - в расход...
Черт побери, опять о том же!
Попробуй тут о другом! "Все будет хорошо, только не думай о белой
обезьяне". А если во-он она, эта белая обезьяна кубоголовая, торчит в поле
пугалом, и Бог знает, какие у нее планы на будущее? Или какая программа в
нее заложена...
тяжкую долю, как при очередном повышении цен, да и принялись за работу. И
он, журналист Виктор Белецкий, центрист, интеллигент, какой-никакой, но
все же, ценитель духовного наследия и сторонник реформ, автор статей по
проблемам возрождения национальной культуры, в студенческой своей
молодости не уклонявшийся от острых ситуаций - он тоже здесь, бредет по
своей борозде и покорно возится с этими проклятыми марсианскими лунками. И
другие возятся. Никто не желает сыграть роль подопытного кролика, героя
Великой Отечественной или супермускулистой кинозвезды, ударом кулака мигом
решающей все проблемы. Что-то не видно желающих...
молодая женщина с роскошными черными волосами, перехваченными поясом от
халата, и высокий сухощавый парень - поравнялись с замороженным
Кубоголовым. Надзиратель, сразу оттаяв, взмахнул рукой, приблизился к
насторожившейся паре, забрал инструменты и положил на землю. Затем
неторопливо отошел и вновь замер перед неровной цепочкой медленно
передвигающихся по полю людей.
сноровисто работающая по соседству с Белецким остроносая женщина
бальзаковского возраста, знакомая ему по стихийному базарчику напротив
автобусной остановки, где она торговала семечками и сигаретами. - Машет
ручищами, скотина, а сам как Муму глухонемое. Эй, ты! - внезапно закричала
она, распрямившись и подбоченившись. - Ты нам жрать-то думаешь давать, а?
Мы тебе что, роботы, без еды горбатиться?
воспринимает он каким-то образом или нет это энергичное обращение.
Равнодушие Кубоголового словно подхлестнуло остроносую торговку. Ругаясь
себе под нос, она быстро закончила свою борозду, отшвырнула кисточку и
губку и, выставив перед собой руки, бесстрашно двинулась на Кубоголового с
явным намерением потрепать его за плащ. Ее не остановил ни
предостерегающий окрик Петровича, ни испуганные возгласы женщин.
гневно восклицала она, решительно приближаясь к инопланетному надзирателю.
первую! - крикнула, отползая за лунку, какая-то женщина.
взвизгнула и резко остановилась, словно с размаху наткнулась на прозрачное
толстое стекло. Стоявший неподалеку Белецкий видел, что надзиратель даже
не шелохнулся, но женщина, прижав руки к груди, начала медленно оседать на
землю, заваливаясь на бок. Несколько мгновений над полем висела не
нарушаемая щелчками испуганная тишина - все, бросив работу, смотрели на
первую жертву, - а потом Валентина зашевелилась, встала на четвереньки,
молча отползла от Кубоголового, села и так же молча перекрестилась.
Поморщилась, внезапно произнесла: "А ну его к черту, током бьет, зараза",
- и стала деловито отряхивать свою спецодежду. Все вздохнули с
облегчением.
уныние, смешанное с оптимизмом. Уныние - потому что Кубоголового оказалось
невозможно взять голыми руками, да что там взять - даже приблизиться.
(Силовое поле? Экстрасенсорное воздействие?) Оптимизм - потому что
безликий страж не убил безрассудную женщину Валентину, а просто оградил
себя от ее посягательств. А значит, в планы захватчиков не входило
уничтожение пленников. По крайней мере, пока, до окончания страды на этой
марсианской или там альтаирской плантации. А значит - оставалось место
надежде. Что-то можно было придумать, "сориентироваться в обстановке", по
выражению Петровича, и перейти к действиям. Главное - оставалась надежда.
называется, на одном дыхании прикончил оставшиеся лунки и тоже оказался в
числе передовиков, которые, сбившись в кучку, утомленно лежали и сидели
посреди бесконечного поля. Белецкий не стал присоединяться к ним. Вновь
пробудившееся журналистское любопытство, усохшее было от монотонной
работы, так и подталкивало его к Кубоголовому.
всем своим видом стараясь продемонстрировать миролюбие. Аккуратно положил
на землю губку и кисточку и медленно направился к безучастному
Кубоголовому, опустив руки и развернув их ладонями к надзирателю, чтобы
тот убедился: никаких кастетов или лазерных пушек у землянина нет и быть
не может, а идет землянин для того, чтобы просто мирно побеседовать,
пообщаться с долгожданным братом по разуму. Сколько же годочков ждали-то
мы вас, братаны вы наши ненаглядные, все глазоньки-то свои в телескопы
проглядели, все радиошумы космические-то прослушали - голосочек ваш
пытались разобрать, и посланьица-то вам посылали, и в Туманность Андромеды
информацию направили, и "Пионер" с картиночками запустили, все мечтали о
вас, книжечки писали, бредили вами, язык космический разработали, чтобы
покалякать с вами по-доброму, за чашкой чая или за кружкой пива, или за
стаканчиком настоечки горькой, "Степной", ноги вяжущей, мозги напрочь
отшибающей... А вы? Налетели яко половцы или хазары некрещенные, как
нечисть татарская и в полон угнали. Аль у вас, нехристей, с
сельхозтехникой напряженка, аль у вас вообще аграрному вопросу должного
внимания не уделяется? Так закупайте, черт вас всех побери, договорчики с
нами заключайте, у нас ведь в городе завод-то во-от текущий имеется -
бывший флагман сельхозмашиностроения бывшего Советского Союза...
нокаута похищения. Впрочем, тут же поправил он себя, похищение еще не
нокаут. Нокдаун. Еще можно подняться, оклематься до последнего возгласа
рефери. Нокаут - это если их используют, а потом зароют прямо здесь, на
поле. В большой братской могиле. Нехорошо, коли так. На Земле и без всяких
пришельцев-налетчиков хватает любителей больших братских могил...
вытянул руку перед собой. ("Еще один придурок нашелся!" - раздраженно
прокомментировали из группы передовиков.) Пальцы его наткнулись на
невидимую пружинящую преграду, и он напрягся в ожидании болезненных
ощущений. Но боли не было. Надзиратель если и не поощрял эксперименты
Белецкого, то и не препятствовал пока их проведению. Воспрянувший духом
Белецкий нажал посильней - и почувствовал, как упругий барьер выталкивает
его руку. Противодействие, как и учили в школе, оказалось равным действию.
Кубоголовый оставался неподвижным как столб. Вблизи он выглядел так же
внушительно и безлико, как и на расстоянии: ростом под два с половиной
метра, широкоплечий, облитый своим белым, скрывающим руки плащом, похожим
на застывшее на морозе сгущенное молоко. Голова его представляла из себя
идеально ровный матово-белый куб без каких-либо намеков на глаза, нос, рот
или любые другие признаки живого существа. "Конечно, с точки зрения
землян", - подумал Виктор. Потому что, возможно, с точки зрения марсиан
или альтаирцев, глаза, нос или рот на лице человека отнюдь не являют собой
признаки живого существа. Скорее, наоборот. "Может быть, они нас
действительно за механизмы считают? - мелькнула мысль, показавшаяся
Белецкому любопытной. - За эту самую сельхозтехнику?" Обидной, конечно,
была такая мысль, но и обнадеживающей: вряд ли есть резон уничтожать
сельхозтехнику - еще пригодится в очередную посевную или уборочную
кампанию... Или все-таки Кубоголовый - кибернетическое устройство, а то и
какой-нибудь там биоробот, беспрекословный и в меру сообразительный слуга
неведомых хозяев? А где же хозяева? Ждут урожая, готовят закрома?
вообразить, что это нормальное человеческое лицо. - Мы все, захваченные
вами и доставленные сюда, являемся разумными живыми существами. Разумными,
понимаете? Мы - представители цивилизации, сообщества разумных существ, с
давних времен населяющих планету Земля. Мы способны мыслить, способны
своим трудом преобразовывать окружающую среду, приспосабливать к
собственным потребностям.
ощущение, что он держит речь перед столбом. Сзади никаких комментариев
больше не раздавалось - народ, вероятно, прислушивался и сопереживал.
втолковывать надзирателю Белецкий. - Независимые люди. Вот я, например, -
журналист. Собираю информацию, анализирую, делюсь этой информацией с
другими гражданами. Н-ну... с нами нельзя так обращаться. Это же
нецивилизованно, негуманно - нападать, хватать, переносить куда-то, в
какие-то неведомые края, без нашего согласия... Заставлять работать. Мы -
люди, мы требуем, чтобы нас немедленно вернули назад. Если вы решаете
такие вопросы сами - ждем вашего ответа. Если нет - передайте наши
требования вашим хозяевам. В таком случае, требуем встречи с ними. А иначе
просто откажемся работать и лучше умрем от голода, чем будем заниматься
принудительным трудом. Вы меня поняли? Дайте знак, подтвердите, что вы
меня поняли.