Отец Никодим, подумал Юл. Он же Григорий Федорович Костерин, сорок четыре
года, бывший полковник Охраны, переведен сюда с глаз долой после громкого
скандала: убийства при попытке похищения сотрудницы Сибирско-Балтийской
торговой компании Тамары Сунь. Замять скандал не удалось, Конфедерация
требовала выдачи преступников, и в результате тот, кто стрелял, получил
двадцать пять лет строгой изоляции и покаяния, а тот, кто организовал
акцию, отправился на новое место службы - по иронии судьбы, на корабле той
самой "Сибатко". Сейчас он стоял, весь в черном, и по мере удаления хоулха
все более сливался с темнотой...
то ни было, объяснялось просто: они - пять-семь человек - контактировали с
местным населением больше, чем все остальные земляне, вместе взятые.
Местные же буквально фонтанировали летучей органикой. Болезнь была, в
сущности, атипичной аллергической реакцией на какой-то конкретный, хотя и
неустановленный антиген. При необходимости человека можно было за два-три
дня поставить на ноги, используя общие иммунодепрессанты. Но этого
предпочитали не делать: снижать напряженность иммунитета в здешних
непростых условиях было рискованно. Больной же от болезни не страдал,
скорее, наоборот: возвращаясь из многодневного сумеречного полусна, он
рассказывал о чрезвычайно ярких и насыщенных событиями снах - еще более
ярких, чем онейропии... или не рассказывал. Кэтрин шевельнула рукой,
что-то пробормотала; под веками двигались глаза. Ей предстояло пробыть в
таком состоянии самое малое две недели. Колокольный звон поднимет ее, она
приведет себя в порядок, поест - все это автоматически, никого не замечая;
когда запас простейших действий исчерпается, она снова ляжет в постель. Юл
провел рукой. Юл провел рукой по ее волосам и вышел, плотно прикрыв дверь.
Остановился на галерее, ловя лицом потекший из щелей в куполе предутренний
ветерок. Потом заскрипела лестница, Юл хотел обернуться, но догадался, кто
это, и оборачиваться не стал.
же, как стоял Юл: опираясь локтями о перила, - и на таком расстоянии,
будто между ними стоял невидимый третий. - Как ночевали на новом месте?
Спасибо, нормально. Жарко только - отвык.
Завидное здоровье.
вздохнул. - Этой ночью Игрикхо похитили, самое малое, четырнадцать
детей... наверняка больше, потому что из многих мест сообщения еще не
пришли. Попыток похищения было около сотни. И в двух случаях похитителей
удалось захватить.
Рощ. Сейчас мы с вами направимся на Круг Посвященных. Туда их и привезут.
не продолжать, и решил продолжать, - что они вполне могли бы преподнести
его себе сами.
Александр, - просто оскорбительно!
возникает впечатления, что готовится нечто большее, чем просто принятие
мер безопасности для детей? Не может быть, чтобы у вас такого впечатления
не возникало...
кажется ли вам, что вы... м-м...
племянником? Да, мы бедны, а вы богаты, да, мы целиком зависим от вашего
благорасположения - да, да, да! Но не забывайте, что мы ступили на этот
путь сознательно, имея целью сохранить Господа нашего Иисуса Христа в
душах... извините.
меньше вас, и когда чувствую, что от меня что-то скрывают...
достоверно не известно. Слухи, обрывки слухов... может, сейчас, на
Кругу...
Служителей один умер по дороге, а двое были без сознания. Посвященные
утверждали, что преступные Служители таковыми не являются, поскольку давно
изгнаны из рядов. Терксхьюм утверждали обратное. В подчеркнуто корректных
репликах, которыми обменивались стороны, содержалось множество мутных
намеков и ссылок на скользкие обстоятельства. Юл переводил, пытаясь
ухватить все смысловые пласты, часто не успевал за разговором, отец
Александр переспрашивал, и это еще больше сбивало темп. Своего "жучка" Юл
настроил на передачу, информация шла в посольство, и после полудня, уже на
обратном пути, Юла вызвал Лейкунас, офицер безопасности. Он сказал, что
посольство окружено многотысячной толпой и в толпе замечены лица, имевшие
отношение к "Купели". Одновременно поступают сведения, что большинство
активистов "Купели" покинули столицу. С "Европы" сообщают, что замечено
движение нескольких пеших колонн в направлении Долины Священных Рощ.
Лейкунас просил Юла принять меры к тому, чтобы до наступления темноты
разместить группу Филдинга на территории миссии; посол уже обратился к
архиепископу с соответствующей просьбой. Компьютерное моделирование
ситуации, произведенное на "Европе", дает восьмидесятипроцентную
вероятность религиозного мятежа, "варфоломеевской ночи" в местном
антураже: физическое уничтожение Служителей Священных Рощ совместными
усилиями Терксхьюм и "Купели" при сочувственном нейтралитете Дворца. Из-за
условий рельефа эвакуация группы Филдинга и прочих незаинтересованных
землян непосредственно на "Европу" практически невозможна. Планы эвакуации
прорабатываются.
думать, приказал он себе. Думать. Он вызвал Филдинга и передал ему
распоряжение Лейкунаса. Филдинг сказал, что он уже в курсе и пусть Юл не
занимает частоту. Юл сунул крокодильчика в карман и ускорил шаг, нагоняя
отца Александра. Солнце стояло в зените, небо было белое, дорога тоже была
белая, и мягкая белая, как мука, пыль лениво поднималась над дорогой на
высоту колен и так и висела, не оседая. Под ногами нервно дергалась черная
клякса тени. И черная, гордая, как знамя, фигура отца Александра шагах в
ста впереди, отделенная от Юла дрожащим маревом, была совсем из другого
мира.
Оказывается, Петров сумел, объясняясь когда на пальцах, когда в пределах
той сотни русских слов, которыми владели подчиненные завхоза, монаха отца
Сергия, - сумел очаровать их и, каким-то образом пролавировав между
ритуальными запретами, взять у всех пробы крови, соскобы кожи и слизистой,
и даже - совершенно невероятно - слюну и волосы. Оставив прислугу в
состоянии приятного, приподнятого обалдения, он с садовником, прихваченным
в качестве толмача и проводника, отправился в монастырь Бойбо... Юл
выслушал все это, покрутил за цепочку "жучка", забытого Петровым в
комнате, и пошел к отцу Сергию выпрашивать мотоцикл. Разумеется,
потребовалось разрешение архимандрита, и в путь Юл отправился, имея за
спиной пассажира: инока Георгия, в миру Олега Улько, двадцатипятилетнего
крепкого парня со скупыми движениями мастера рэддо. С ним Юл был в
предельно близких отношениях - то есть на "ты". Олег не скрывал, что Юл
ему интересен не только сам по себе, но и как праправнук того самого
майора Седых, который остановил гражданскую войну. Юл не исключал, что
интерес инока подогрет отцом Никодимом, но семейную легенду рассказал.
неустойчивом равновесии и дело должно было вот-вот дойти до обмена
ядерными ударами - пальцы уже лежали на кнопках, - к Казанскому вокзалу
подошел воинский эшелон, и две роты морских пехотинцев, прибывших на нем,
почти без боя захватили здание вокзала, станционные службы и прочее - и
тут же вынесли на руках из вагонов и установили на перронах и помещениях
вокзала какие-то контейнеры. Майор Седых, командовавший всем этим
безобразием, позвонил по телефону в Генштаб и заявил, что в его, майора
Седых, распоряжении имеются двадцать два ядерных заряда мощностью от
сорока до шестисот килотонн и что он намерен детонировать их, если
Временный комитет граждан и Генштаб в течение трех суток не начнут
переговоры с сепаратистами. Переговоры не начались, и тогда со станции
вышел тепловоз, толкая перед собой один вагон. Доставив вагон на тридцать
восьмой километр, тепловоз вернулся; предупрежденное окрестное население в
панике бежало. Ровно в двадцать один час облака над Москвой озарились
голубым нестерпимым сиянием, и землю тряхнуло; ударная волна, от которой
повылетало немало стекол, и мощный гул добавили генералам ощущения
реальности происходящего; наконец, над горизонтом медленно встал,
освещенный закатным солнцем, кошмарный гриб... ветер дул от города, и
смертельный след не лег на кварталы, но на триста километров к юго-востоку
люди не селились потом лет двадцать... Утром группа генералов и высших
священнослужителей вылетели в Астрахань; через три недели был подписан
договор о мире и границах. После этого ядерные заряды были демонтированы и
увезены, а сам вокзал окружен полком "Пересвет"; бой длился двое суток.
Нортон Андрэ
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Ковальчук Вера
Доставалов Александр
Белогорский Евгений