Бейте серию с минимальными интервалами!
Сур освободится через час. Раньше не отстреляются.
казалось, что Сурен Давидович очень рассержен и я стал торопливо, путаясь,
рассказывать:
шпионы...
вполуха, посматривая на дверь, глаза так и светились в темном коридоре. Я
заспешил. Скоренько рассказал, как шофер свалился у пня. Сурен Давидович
повернулся ко мне:
рассказывай.
четверть - да что, на десятую так не боялся. Там мы были вместе. А где
сейчас Степка? Я боялся, здорово боялся.
дверь, откуда слышались выстрелы, и тогда я понял...
на шее автомат, на гитарном шнуре!
Шпионам незачем прятать оружие. Я даже думаю, что шпиону просто не нужно
оружие. Пистолетик, может быть... Но маленький, маленький. Бандит,
грабитель - другое дело.
бесшумный пистолет, авторучка-пистолет...
предмет, укромный. Хранится на теле. Зачем целый пень оружия? Через
пень-колоду... Где мой блокнот? Вот мой блокнот. Сядь, Лешик. Я думаю, что
шпиону совсем не нужен пистолет. Шпион, который выстрелил хоть однажды,
уже покойник... Побеги, пожалуйста, и пригласи сюда Валерика.
больших парней, покрикивал гордым голосом. Они тоже покрикивали: Верка
путал, где чья мишень. Он вздохнул и побежал за мной, спрашивая:
случае не по дороге. Так? (Я кивнул.) Так. Вот что я написал заместителю
начальника милиции капитану Рубченко: "Дорогой Навел Остапович! Ты знаешь,
я из-за болезни не могу выйти "на поверхность". Очень тебя прошу: зайди ко
мне в тир, срочно. Не откладывай, пожалуйста. Твой Сурен". Валерик, беги.
Если нет дяди Павла, передай записку майору. Если нет обоих - дежурному по
отделу. Запомнил? Ты же, Лешик, ищи Степана. Тебе полчаса срока... нет,
двадцать минут. А ты, Валерик, передай записку и сейчас же возвращайся.
за двадцать минут? Пробежаться по улицам да заглянуть на почту. Милиция
тут же, рядом. (Почта выходит на проспект, а милиция - на улицу Ленина, но
двор у них один, общий с универмагом и химчисткой.)
ее, а вообще мог объявить каждый, от Сура до младшего, то есть Верки.
Сурен Давидович никогда не приказывал, его и так слушались, но всегда
обсуждали, как лучше сделать то или это. Когда же объявлялась тревога,
споры-разговоры кончались. Сур становился командиром. Мне было приказано
двадцать минут разыскивать Степку, а Верке - передать записку и
возвращаться. Значит, я не должен заглядывать в милицию, хотя Степка,
конечно уж, постарался навести милицию на след. И Верка напрасно
поглядывал на меня, пришлось ему идти одному. Я посмотрел, как он
нерешительно поднимается на крыльцо, а сам побежал дальше. На углу
остановился, пригладил волосы. Казалось, все насквозь видят, зачем я иду
на почту.
из окошка математического кабинета на третьем этаже школы. Чудно было
думать, что сейчас я виден из этого окна совершенно так же, как были видны
Федя-гитарист и остальные двумя часами раньше. Только я шел к школе лицом,
а не спиной, как почтари, и Федя не сидел на ступеньках.
нормальный залах почты. Я заставил себя не высматривать этих двух, которые
хватались за сердце. Сунул руки в карманы и оглядывался, будто хочу
приобрести марку.
самом деле, черта ли ему в этой почте!.. Кто-то оглянулся на меня.
Пришлось для конспирации купить открытку за три копейки. От барьера я
увидел, что оба почтаря на местах: один сидел за столиком с табличкой
"Начальник отделения связи", второй работал на аппарате, трещал, как
пулемет. Рядом с окошком, в котором предавались открытки, висело
объявление, написанное красным карандашом: "Объявление! До 16:00 сего
числа междугородный телефон не работает, так как линия ставится на
измерение". "Как они ее будут мерить, эту линию?" - подумал я, взял свою
открытку, и тут мне навстречу открылась дверь, и вошел Федя-гитарист.
Открытка выскочила из моих пальцев и спланировала в угол, к урне...
кряхтя, стал выуживать - смял, конечно. А Федя с изумительной своей
улыбкой придвинулся к окошечку и попросил своим изумительным баритоном:
стал подходить к улыбающейся Тамаре Ефимовне, а Федя установил ноги
особенным, шикарным образом и разливался:
всякую такую дребедень.
на него с восторгом - что вы, Федор Киселев, первая гитара города, фу-ты
ну-ты! Сур только что сказал, что Киселев ему нравится, а сейчас тревога,
поэтому "нравится" Сура надо считать приказом.
розовый кот с черным бантиком на шее и черными лапами. Внутри - настоящая
конфета. Я развернул ее, но есть не стал. Купили они конфет все-таки!
Зачем?! Вот дьявольщина!
- Вам... прошу вас... угощайтесь. - Он обошел все окошки, все его
благодарили.
показал ей смятую открытку.
а он достал из другого кармана конфету и ловко перебросил ее на
стол начальника:
старшему телеграфисту. - И вам одну. - Он обращался к девушке, подающей
телеграмму, и достал очередную конфету опять из правого кармана...
- Я сегодня деньрожденник, угощайтесь!
потому что был уверен: конфеты из правого кармана отравлены. И я не мог
закричать: "Не ешьте!". До сих пор стыжусь, когда вспоминаю эту секунду.
Мне, идиоту, казалось важнее поймать шпиона, чем спасти людей...
розовым котом, аккуратно разглаженная, красовалась под стеклом на ее
столе.
просто ужас! Вы слышали, Феденька?
машине.
приглядывался ко мне очень внимательно.
Шилова Юлия
Орловский Гай Юлий
Лондон Джек
Круз Андрей
Володихин Дмитрий
Корнев Павел