И очень много банальности.
Оригинальность хороша для эмоций. Но приемы следует брать старые.
трех коротких стилетах, и лишь немногие из Склоняющихся у Ложа рискнули бы
на такое при порывах горячего восточного ветра, раскачивающих резной навес
над балконом.
своих волос в распоряжение служанок, и прикрыла глаза. Сквозь ажур ресниц
ей хорошо был виден внутренний двор Зеленого замка со свежесколоченным
помостом, возле свай которого суетились плотники, заканчивающие скамьи
магов дворцовой Ложи. Сами маги, как обычно, запаздывали - к счастью
лентяев-плотников.
По первому разу это еще может пробудить интерес, но стражи Ложи ловят
подмастерьев не реже одного в декаду, и любопытство скоро уступает место
пресыщению. В детстве она предлагала отцу устраивать публичные казни.
Святая наивность. Конечно, щенков, рискующих складывать слова в витражи и
со всей детской отвагой играющих стихиями, карать необходимо, и карать
сурово. Но нельзя выводить на площадь человека, способного расколоть уже
занесенный меч палача у него же над головой под аккомпанемент
надвигающейся бури... Никто не спорит, аристократов такими трюками не
удивить, Ложа и Большой совет не отказывают знати в мелких забавах - но
чернь!.. Незачем простолюдинам видеть лишнее, ни к чему. Чернь есть чернь.
Желающий говорить слова да пройдет через дворцовую Ложу и, склонив голову,
будет ждать подтверждения. Желающий говорить без разрешения Ложи, а тем
более скрывающийся в кяризах или залах Мастеров - если это не очередная
легенда плебеев! - да выйдет на Витражную Схватку. Он будет говорить с
членами Ложи, вплоть до Верховного, и пусть стихии будут милостивы к
проигравшему. Правда, до Верховного не доходил никто. Это простая
вежливость формулировки.
непозволительно долго держал лучшего из новых магов Ложи. Молнии
сплетались над помостом, сумасшедшие гвозди сами вылетали из свай, скамью
Совета до половины залило мутной водой - а они продолжали говорить,
говорить над стихиями, меняя тембр, сталкивая внутренние созвучия,
напрягая из последних сил связки горла. Две пантеры бились во дворе замка,
разрывая окровавленный мех, пытаясь когтями мощных задних лап вспороть
сопернице брюхо, а над ними, диктуя каждое багровое пятно, царили голоса
соперников. И лишь когда Аль-Хиро прискучило однообразие поединка, и она
нехотя направилась к выходу - тогда встал Верховный. Она не запомнила
брошенной фразы - не простым смертным запоминать витражи - но черная кошка
мальчишки рухнула с перебитым хребтом, а под самим проигравшим обвалился
помост, накрыв его опорными бревнами. Служители вытащили казненного, и
Верховный склонил большую голову, прося прощения у госпожи. Мага -
участника схватки - Аль-Хиро больше никогда не видела. Да и не вспомнила
бы никогда, если бы не сегодняшняя вынужденная скука.
золотой шнур, дающий право ворчать на наследницу в присутствии
посторонних. Ах, Витражная Схватка, ах, ах, говорят, сам Бродячий
Подмастерье, ах, ах, ах, глава Ложи сутки не показывает лица - наверное,
готовится, бедненький... И служанки туда же, балаболки дворцовые.
стражи Совета, лучший ученик полумифического нынешнего Магистра, тогда еще
Мастера Огня, который прочил его на свое место - пока строптивый ученик
втайне от назойливого учителя не выкопал в его архивах витражи патриархов
и со всей безрассудностью молодости не попытался их договорить. Нельзя
безнаказанно высвобождать стихии такого порядка, не имея сил заковать их в
высший витраж. Но отчаянный ученик выжил - это стоило сорванного голоса и
двенадцати лет жизни вбежавшему будущему Магистру. Не смея более
оставаться в кяризах, птенец выпал из гнезда, или был выброшен, прошел
пешком всю империю, сопровождаемый легендами и высунувшим языки отрядом
Ложи. Но степь есть степь, и, перейдя границу, он исчез, оставив
романтическую сказку о Бродячем Подмастерье. А сейчас вместо сказки
выведут грязного оборванца, Ложа раздавит его, и можно будет удалиться в
прохладу спальни. Жара сегодня, однако...
разумеется, но все равно приятно, - досадливо отбросила тяжелую прядь
волос, по традиции падавшую на лоб, и наткнулась на тяжелый пристальный
взгляд Верховного, одиноко стоявшего перед помостом. Верхние веки главы
Ложи закрывали половину зрачка, отчего взгляд становился прилипчивым и
неконкретным, как у древесного удава. Ах да, он же ждет позволения
начать... Аль-Хиро махнула рукой, позволив себе предупреждающую
небрежность. Странный он сегодня... Неужели кормилица права?
мужчина. Нет, юноша, почти мужчина, но - юноша. Вислые уставшие плечи
выдавали привычку к большой силе. Не силу, а именно привычку. Длинная цепь
охватывала руки с неестественно тонкими запястьями. Концы цепи не были
ничем закреплены и свободно свисали. Почему он не пытается размотать цепь?
Наверно, ему тоже очень жарко... А где, собственно, сами члены Ложи? Это
верх неприличия...
тоска. - Ты видишь, я смотрю на тебя снизу вверх. Это последнее, что я
могу подарить тебе. Я пришел один, незачем фиглярам из Ложи кривляться
здесь. Ты должен быть благодарен мне за последние минуты, хотя и не можешь
ответить. Молчи, Бродяга, молчи, я сам оговорил подробности с взявшим тебя
конвоем. Все мы платим по своим счетам, вопрос лишь в том, кто их
выписывает. Я выписал твой счет. Смерть будет легкой и быстрой. Прощай.
плавящемуся небу.
привстала, и ее пальцы побелели на перилах - она увидела.
соскользнула с рук юноши, свивая на досках звенящие кольца и приподнимая
над клубком верхнее звено.
металлическим шипением раскачиваться из стороны в сторону. Полночная
тишина сползла на залитый солнцем двор, остановив языки служанок, зажав
рот кормилице, сгустив красноту на ее опухшем лице. Амплитуды страшной
твари начали увеличиваться.
смертельное ожерелье, способный разорвать змею, но не цепь, а это была
цепь, и она не знала боли, не знала страха и не знала снисхождения. Так же
молча, с по-прежнему бледным лицом, он рухнул на колени. Верховный
отвернулся, как жрец отворачивается от умирающего животного, и сделал шаг
к помосту.
воздух двора. - Замолчи! Несравненное право - САМОМУ выбирать свою смерть!
подпрыгивая.
ступая по плитам покрытия, к месту казни приближался высокий человек в
темно-зеленом плаще; отстав от него на шаг, шел хмурый спутник в
фиолетовом колете с оранжевыми наплечниками, недоверчиво озираясь по
сторонам. Верховный покачнулся, но устоял. И повернулся к пришельцам.
Витражную Схватку...
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Корнев Павел
Контровский Владимир
Соломатина Татьяна
Браун Дэн