Манюнчиков Павел Лаврентьевич многие фамильные склонности. В частности,
счастье для Манюнчикова состояло из трех основных компонентов:
перцем, которую сам же на стручках огненных и настаивал, государству в
деле этом важном справедливо не доверяя.
душе поближе миску с пузатыми варениками, горячими еще, и чтоб сметана
обязательно...
пришлось Павлу Лаврентьевичу к телефону брести, и звоном погребальным
отдалось услышанное в гулких сводах Манюнчикова черепа: "Командировка...
Срочно... Бекдаш... Химзавод..."
райисполкома (по причине сгоревших лампочек мутировавшего в "РАЙ И КО") -
вот почему на продавленной никелированной койке лежал небритый гражданин,
чем-то похожий на Манюнчикова Павла Лаврентьевича; и спал гражданин если
не как убитый, то уж наверняка как тяжелораненый.
голубой прохладой, чинары твои...
Цицерона, честно признаемся: ни садов, ни озер, ни, тем более, чинар в
Бекдаше не наблюдалось. А были там чахлые акации, вездесущий, лезущий в
глаза и рот песок, и книги в свободной продаже, по давно забытой
государственной цене.
старались обходиться лишь самым необходимыми русскими словами, редко
попадающими в печатные издания. Потому-то и удалось Павлу Лаврентьевичу,
погрузившемуся в полумрак книжного магазинчика местного издательства "Еш
Гвардия", приобрести несколько томиков дефицитных, в том числе и
сюрреалистическую поваренную книгу - с реализмом картошки и сюром семги
свежекопченой.
"СПИД - чума человечества" - и на базар отправился.
и дворец культуры правоверного, где розы алее губ красавицы, дыни желтее
щек скупца, шашлык нежнее пальцев карманного вора, а цены выше
самаркандского минарета...
павлиний хвост любопытства - но к неудовольствию своему обнаружил он
позади эскорт непонятный, в виде тощего туземца с хитрой азиатской рожей,
на которой красовался чужеродный европейский нос, острый и длинный.
гостиницу пора было возвращаться. Глянул Павел Лаврентьевич на часы свои
дедовские, старинные, фирмы "Победа", - глядь, а туземец уже тут как тут,
рядом стоит, носиком крысиным шмыгает и на часы смотрит с жадностью.
абориген.
выходу.
за спиной Павла Лаврентьевича.
обогнуть трех местных жителей, торговавших в базарных воротах. Этот маневр
не удался ему с первого раза, равно как со второго и с третьего. Уголовная
компания прочно загородила дорогу, и центральный Илья Муромец попытался
сложить части помятого лица в дружелюбную гримасу.
верблюда своего красноречия.
сказанное "министерским" кукишем.
то мы тово...
молчавший.
этово...
спорящих и в гостиницу направился. Шагов сто пройдя, обернулся Манюнчиков
- и тощего туземца увидел, к спору подключившегося. Носатый обильно
жестикулировал - видать, взволновала его проблема обсуждаемая. Пожал
плечами Павел Лаврентьевич, на часы еще раз глянул - и побрел восвояси.
поломанным аппаратом "зозулятором", прозванным так в честь изобретателя
Зозули, ничего про аппарат этот не зная, кроме вышеуказанной информации.
Техническая документация дела отнюдь не прояснила, и после пятой попытки
прочесть справа налево вывеску "ПО Карабогазсульфат" ушел Манюнчиков с
химзавода, преисполненный сознанием честно невыполненного долга.
шел, на барханы поглядывал, сигаретку курил - и высмотрел-таки в пустыне
близлежащей девушку странную, в песках этих гнусных травки собирающую -
хотя травкам-то здесь никак не место было.
понюхала и к Манюнчикову направилась. Подошла, и говорит тихо:
дурацким вопросам и своим дурацким ответам. После постоял и, чтоб болваном
полным не выглядеть, осведомился:
в новолуние могут открыться Врата Третьей Сферы.
ответственности. - Непременно откроются, и вы войдете в Обитель Счастья.
Держите, - и протянула пыльный крохотный букетик.
приятно.
девушка, - травки эти вас по Сферам проведут. Чекмет - по первой, Зира -
по второй... А третью травку вы сами найдете. Знак подскажет, - и
пальчиком тоненьким на часы дедовские указала.
Руку отдернув, попрощался он сухо да прочь пошел.
базарных витязей, всей троицей игравших в нарды с тощим и носатым.
Справедливое возмущение хозяина узрев, повскакали интервенты с койки и в
шеренгу по одному перед Манюнчиковым выстроились.
ты уж не серчай... Мы вчера тово...
извлекая пару бутылок водки, и палку колбасы копченой, и балыка кусок
изрядный, и...
непонятно чье здоровье и сыпали анекдотами, один другого смешнее и
неприличнее. Новые бутылки возникали на столе, новые бутерброды исчезали в
животах, и уже заваривал Павел Лаврентьевич чай, сунув туда для запаха
подаренную девушкой травку Чекмет, - но тут глянул он случайно на левую
свою руку и обомлел. Ловкие пальцы тощего пытались справиться незаметно с
хитрой застежкой ремешка, а все остальные внимательно следили за
паскудными манипуляциями приятеля, и морды их блестели от усердия...
простер:
На веки веков!
исчезли "витязи", номер, гостиница... Последним исчез лично Манюнчиков
Павел Лаврентьевич.
струйками, а на одном из барханов сидел Павел Лаврентьевич и ожесточенно
щипал себя за руку. Когда рука окончательно опухла и посинела, а
окружающий бред окончательно отказался исчезать, поднял Манюнчиков глаза к
равнодушному небу и возопил: "За что?!"
вопросов. Вы в Первой Сфере. Так что сидите и наслаждайтесь.
ошалевшему Павлу Лаврентьевичу.
командировке, мне обратно надо... Что ж это такое вокруг-то, а?
хотели, чтобы все вон, и непременно на веки веков? Теперь довольствуйтесь
результатом. Вы хотели быть одни - здесь вы один.
закружилась в налетевшем ветре... Тихо, спокойно вокруг. Безлюдно.
сигаретами и травка Зира из кармана выпала. Чекмет-то мятный в чайнике
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Русанов Владислав
Конюшевский Владислав
Соломатина Татьяна
Орловский Гай Юлий