бы это так, что ты ничего бы и не заметил. Трудно ли подмешать сонное зелье в
твою пищу или оглушить внезапным ударом из-за угла? Смог бы ты помешать нам?
Так что иди вперед и не бойся.
тревогу. Что-то было не так. Слова дуотта казались разумными - но, похоже,
слишком уж разумными. Слишком уж старались змееголовые убедить его, что
никакой опасности нет и в помине. А раз так, значит, опасность есть.
все как один прижимались к стенам. Хор не умолкал, по-прежнему звучало
одно-единственное слово, заставляя человека трепетать, внушая ему смутный,
невнятный ужас, страх перед неведомым, перед тем, что в принципе невозможно ни
описать, ни увидеть.
дрожал - или это только казалось растревоженному воображению?
коротким кривым ножом - для боя такой бесполезен, годится как раз (и только)
вскрывать себе вены.
длинный, в полный локоть. Таким, если надо, можно биться и против настоящего
меча.
равнодушно, но дуоттов не так-то просто обмануть. Если они почувствуют его
страх...
ужасного произойдет, если дуотты поймут-таки, что он боится. Но закон боя
всегда один: враг не должен увидеть твоей слабости. А дуотты были сейчас его
врагами, в этом он почему-то не сомневался. Несмотря на все проведенное в
Последнем Прибежище время, когда они кормили его и заботились о нем, учили и
оберегали. Но не так ли и обычный крестьянин заботится о своей скотине,
заботится целый год, чтобы зимой забить на мясо?..
драке не помешает.
светясь все ярче и ярче, разгораясь, полыхая, подобно живущей последние
мгновения падающей звезде. Она летела, не замечая земной плоти, гранита,
базальта и всего остального, той несокрушимой брони, перед которой бессильны
даже кирки подземных гномов. Набирала силу и мощь, превращаясь из слабой
крошечной капельки в могучий таран. Так небольшой камешек превращается во
всесокрушающий камнепад, увлекая за собой со склона горы своих собратьев.
Только в отличие от лавины капля крови ничего за собой не увлекала - просто
сама становилась все больше и больше.
ничего подобного.
сложных, непонятных, - его никогда не учили ничему подобному. Они словно к
кому-то обращались, кому-то грозили, к кому-то взывали. Это было чародейство
высшей пробы. Последнее Прибежище щедро вбрасывало Силу куда-то в нутряные
земные слои, не грубую позаимствованную у Стихий, что, возможно, проделали бы
маги Ордоса, не выклянченную у своего Спасителя, к коей прибегали
отцы-инквизиторы, а сотворенную здесь, прямо на месте, возникшую почти что из
ничего, из противоположностей, из естественного течения вещей, подобно тому,
как любой человек изгоняет холод из своего жилища, разводя огонь в печи.
невозможно.
стен. То разбиваясь на пары, то соединяясь в длинные цепочки, они пересекали
зал из конца в конец, двигаясь какой-то странной, подпрыгивающей
походкой, их руки то моляще прижимались к груди, то, напротив, словно бы
грозили кому-то невидимым оружием - и каждый жест, каждое движение
непостижимым для человека образом оборачивалось Силой, той самой Силой, что
гнала ярко пылающую каплю его крови все глубже и глубже под землю - или же,
возможно, куда-то через саму Межреальность.
для какого-то непонятного волшебства его учителей. Никто не обращает на него
внимания, никто даже не подходит к нему, все словно бы забыли о нем, так стоит
ли беспокоиться, похоже, дуотты и в самом деле сказали правду - им ничего от
него не надо.
каждый человек, то наследство, что досталось нам от четвероногих предков,
зубами и когтями отвоевывавших свое право на жизнь, - именно это чутье не
давало ему успокоиться окончательно.
свору псов.
проникал разумом в суть смерти - пусть эта суть соединится с твоей кровью!
время чародейской церемонии означало нарушить все до единого каноны - но
сейчас ему было не до канонов.
всех сторон. - Затем, что только нашими силами не преодолеть глубинных
преград!
не сорвалось у него с языка. - Разве так пробивают дорогу, хотя кто знает, где
именно они ее пробивают?.."
полагают страшащиеся ее люди, а переход, великий переход, новое рождение,
обновление через гибель, освобождение из уз, побег из темницы.
гранью" - все это он послал вдогонку остановившейся и плавающей в своем Ничто
капле собственной крови. И ту Силу, что вызывает плоть умерших ко второй
жизни, отвратительной и ужасной, он послал вслед тоже. Быть может, она пробьет
барьеры?
дуотты поют на собственном языке, - сегодня они, похоже, пренебрегли обычной
осторожностью.
все и впрямь о нем забыли, поглощенные небывалым и непонятным ликованием.
Змееголовым удалось нечто очень важное - знать бы при этом еще, что именно.
пороге зала манускриптов его остановили трое дуоттов. те самые, некогда
встретившие его перед Последним Прибежищем.