Чтение 4–й страницы книги ~Достойное градоописание~

патриотизм", "Сравнительный патриотизм", "Анатомия патриотизма",
"Прикладной патриотизм", "Вопросы патриотизма", "Боевой патриотизм",
факультативный курс "Учитесь изъясняться патриотически". Ученики штудируют
"Толковый словарь патриотизмов".

Из школы выходят дипломированные патриоты. В дипломе записано:
специальность - патриот.

Особо талантливых оставляют в патриотической денщикатуре, где они
сдают патриотический минимум и пишут холуйпатриотические диссертации.

Им всем присваивают звания - кандидатов и докторов патриотических
наук.

Менее талантливых распределяют по разным патриотическим конторам, а
также направляют в сферу патриотического обслуживания.

В Школе издаются газеты: "Патриотическая культура" и "Вечерний
патриот". Кроме того выходит популярный журнал с переводными картинками
"Трезвость и патриотизм". Раз в квартал появляется журнал мод "Силуэт
патриота". В конце этого выпуска всегда имеются "Патриотическая смесь" и
"Чайнворд-патриот", а в середину вложен календарь с указанием вредных для
здоровья дней.

Устраиваются также спортивные "Патриотические игры", где выявляется
"абсолютный чемпион в патриотическом многоборье" и устанавливаются высшие
патриотические достижения - как для залов, так и для открытых площадок.

Имеется патриотическая самодеятельность. Свадьбы играют сугубо
патриотические.

Для вышедших в тираж существует привилегированная должность:
ветеран-патриот-консультант.

Перед парадным входом в Школу стоит гранитный памятник Неизвестному
Патриоту. Надпись над фронтоном гласит:

"Патриотизм должен быть понят народом!"

Страшная история случилась как-то раз в достопочтенном городе
Ежополе.

А было вот что.

Некий заезжий певец давал гастроль в зале ежопольского кинотеатра.

Народу собралось, понятно, до отказа.

Певец был скверный, но известный, из столицы.

И поначалу пел он, как обычно: что-то мямлил рядом с микрофоном,
ансамбль послушно тренькал - в общем, публику никто не уважал, но и не
оплевывал.

И тут - случилось!..

Певец разинул рот пошире, весь напрягся и вдруг взял ноту из
двенадцатой октавы.

И - чудо! - песенка закончилась, а нота все звучала и звучала,
несчастный наш певец никак не мог захлопнуть рот и замолчать.

Зал было зашикал, потом заревел, на эстраду полетели яблоки, бинокли,
номерки от гардероба - бесполезно. Певец осатанел вконец.

Откуда только брал он воздух, чтобы петь, не задыхаясь?! Неведомо,
науке православной неизвестно.

И тогда какой-то дерзостный мужик из зала громко произнес:
"Инопланетянин! Я его узнал!". Дамы тотчас - в обморок.

Ужасное предчувствие повисло над рядами.

Вот тут сержант милиции Фандей, явившийся с дежурства прямо в
кинотеатр, и схватился за наган, привстал из двенадцатого ряда и, полный
сострадания к пенсионерам, женщинам и детям, выпустил обойму прямо в лоб
нахалу.

Тот вскинул руки и упал. Однако ноту продолжал держать.

Ансамбль его уже давно дал деру - исключительно толковые ребята,
деловые...

Все, разумеется, посыпали из зала вон, не в силах больше наблюдать
такой кошмар.

Певца же быстро подхватили, уволокли со сцены в комнату
администратора, сказали пару скорбно-теплых слов и, заказавши гроб, свезли
на кладбище.

К полуночи его похоронили.

Вроде - кончено. Но нет! Нота из двенадцатой октавы, волнующая,
чистая, по-прежнему звучит из-под земли.

Из столицы наведывались специалисты, да только все руками разводили.

Было решено певца оставить навсегда в Ежополе. Ну - как бы в дар...
Не везти ж такой позор домой!

И своего хватает.

А истинные почитатели вокала до сих пор нет-нет, да и заглянут,
словно ненароком, на то кладбище, чтобы услышать это чудо из чудес.

Отцы города повелели интуристов тоже сюда завозить, чтоб не очень-то
кичились своими буржуазными свободами и разнообразием товаров широкого
потребления.

А прочий люд, из славных трудовых ежополян, с опаской, делая крюк на
километр, обходит это кладбище.

Такая вот ужасная история приключилась как-то раз в городе Ежополе.

Случилось так, что в городе Ежополе Надъежопкинскую набережную
переименовали в набережную имени Законных прав.

Из столицы вскоре прилетел запрос: "Каких-таких прав?".

Отцы города, дабы не ударить лицом в грязь, немедля уточнили: мол,
"Набережная имени Законных Прав Палестинского Населения".

В столице обомлели: "Какого еще населения?! Откуда?!".

Отцы города занервничали, но, не видя в том никакой
предосудительности, на всякий случай уточнили дальше: "Набережная имени
Законных Прав Палестинского Населения Оккупированных Территорий".

Реакция в столице была ясной и простой: "Да вы что там, спятили?!"

Отцы города растерялись совершенно и в панике дали название такое:
"Набережная имени Оккупированных Территорий".

В столице наступило пугающее молчание.

Тогда отцы города полностью осатанели в рвении своем и, не зная, что
же дальше предпринять, название вовсе упразднили, а придумали другое -
"Надъежопкинская набережная". Ни имени, ничего...

И с тех пор очень гордились таким удивительным, красивым названием.

Главное - звучало свежо. И без выкрутасов.

Как город мирового значения Ежополь порешил организовать у себя
образцовый симфонический оркестр.

Отцы города были наслышаны, что оркестр - это куча музыкантов,
которые что-нибудь вместе играют.

Для того, чтобы играть, нужно уметь играть. Этому, как опять же были
наслышаны отцы города, людей учат в консерваториях.

Поначалу так и хотели - учредить консерваторию, и дело с концом.

Но тут мэр Ендюк по нечаянности узнал, что учатся в консерваториях
целых пять лет, и, стало быть, вон сколько - еще одну пятилетку! - надобно
ждать, пока в Ежополе появится порядочный оркестр.

А такое не входило ни в какие расчеты, поскольку, очарованные дивными
музыкальными перспективами, отцы города уже разослали во все концы
приглашения на скорые концерты, которые, конечно же, затмят столицу, Пензу
и Нью-Йорк.

Дело пахло изрядным скандалом.

И тогда мэр Ендюк еще раз доказал всем, что не зря он столько лет -
бессменный мэр.

Сутки не евши и, наверное, не пивши, а только размышляя, он вдруг
сообразил: чтобы научиться играть, музыканты - играют!

Так за чем же дело?! Пускай наиболее сознательные граждане Ежополя
соберутся вместе и играют!

Поначалу будет, может, и не больно хорошо, но потом-то все
определенно образуется! Ведь главное - начать.

Поэтому мэр Ендюк отдал приказ никаких консерваторий в городе не
открывать, а сразу учредить оркестр и считать его консерваторией без
отрыва от производства. Очень современно.

Тотчас закупили прорву разных музыкальных инструментов (все больше
скрипок, балалаек и фаготов), собрали народ - человек триста пятьдесят
удалось подбить, прельстив гастролями в далекий город Кокчетав и даже в
город-побратим Тегусигальпу, - и всем им велели играть.

Филармонию, хотя и собирались, отстроить еще не успели, так что,
посовещавшись, отцы города решили, чтобы играли пока в зале ожидания
Главного вокзала.

Впоследствии, впрочем, мэру так приглянулись его лепные потолки, что
он отменил срочное строительство и повелел вокзал, бывший в прошлом веке
городской конюшней, считать народной филармонией и консерваторией
одновременно.

После чего все стали дожидаться съезда почетных гостей.

А теперь приспело время рассказать про Ежопольскую кинофикацию, ибо
равной ей не было во всем мире.

Город имел изрядный кинотеатр, пять уличных экранов и свою
киностудию.

Искусство там творилось, в сущности, везде - от гардероба до клозета.

Все как бы походя и без натуги ввергалось в ранг нетленного
искусства.

Режиссеры смотрелись солидно. Сами по себе они были совершеннейшие
глазыри.

С пеной у рта, матерясь до полного изнеможения, они высаживали дубль