все время был на виду и трижды замещал директора гимназии на время его
отпуска. В-четвертых, работал я безупречно, имею шестнадцать
благодарностей министерства, личный адрес покойного министра ко дню моего
пятидесятилетия, а также бронзовую медаль "За усердие на ниве народного
просвещения". Целый ящик в моем столе специально отведен под
благодарственные адреса родителей. В-пятых, моя специальность. Сейчас все
свихнулись на этом космосе, так что астрономия - предмет актуальный.
По-моему, это тоже довод. Вот как окинешь все это взглядом, и кажется:
какие могут быть сомнения? На месте министра я бы, не задумываясь,
назначил мне первый разряд. Господи, тогда бы я, наконец, успокоился.
Ведь, по сути дела, мне не так уж много надо в жизни. Три-четыре сигареты,
рюмка коньяку, кое-какая мелочь на карты, вот и все. Ну и марки, конечно.
Первый разряд это сто пятьдесят в месяц. Сто я отдаю Гермионе на
хозяйство, двадцать - на книжку про черный день, а то, что останется, это
уж будет мое. Тут и на марки хватит и на все прочее. Неужели я не
заслужил?
подыхай. Благодарности, адреса? Кого это сейчас интересует? Медаль? У кого
их нет? И обязательно ведь кто-нибудь прицепится, что был в плену. В плену
был? Был. Три года? Три года. Все! Значит, стаж прерывался на три года,
получите свой третий разряд и не раздувайте нашу переписку.
Алким, и поныне сидит в Нижнем конгрессе. Что, если ему написать? Он меня
должен помнить, у нас с ним было много тех маленьких конфликтов, о которых
с таким удовольствием вспоминают ученики, ставши взрослыми. Ей-богу,
напишу. Так прямо и начну: "Здравствуй, мальчик. Вот я уже и старик..."
Подожду немного и напишу.
принесла оттуда большой пакет со старыми марками. Разбирая их, получил
огромное удовольствие. Это ни с чем нельзя сравнить. Это как бесконечный
медовый месяц. Оказалось несколько отличных экземпляров, правда, все с
наклейками, придется реставрировать. Миртил разбил у себя во дворе палатку
и живет там со всей семьей. Хвастался, что может собраться и выехать за
десять минут. Рассказывал, что связи с Марафинами по-прежнему нет.
Наверняка врет. Пьяный Минотавр наехал своей грязной цистерной на красный
автомобиль господина Лаомедонта и подрался с шофером. Обоих отвели в
участок. Есть все-таки справедливость на свете. Артемида сидит тихо, как
мышка: вот-вот должен вернуться Харон. Я уж Гермионе ничего не
рассказываю. Может быть, как-нибудь обойдется. Эх, получить бы первый
разряд!
понимаю. Несомненно, какие-то изменения произошли. Но какие именно? И
вследствие каких событий? Любят у нас приврать, вот что.
теплое. (Температура плюс восемнадцать, облачность ноль баллов, ветер
южный, 1 метр в секунду по моему анемометру). Выйдя за калитку, я увидел,
что Миртил суетится вокруг разложенной на земле палатки. Я спросил его,
что это он. "Ладно, ладно, - ответил он с сильным раздражением. - Умники
нашлись. Ну и сидите, ждите, пока вас всех перережут". Я Миртилу ни на
грош не верю, но от таких разговоров у меня всегда мурашки. "Да что еще
случилось?" - спросил я. "Марсианцы", - коротко ответил он и принялся
уминать палатку коленом. Я его не сразу понял и, может быть, именно
поэтому у меня от этого странного слова возникло ощущение, будто
надвигается нечто страшное и неодолимое. Ноги у меня ослабели, и я присел
на бампер грузовика. Миртил молчал, только пыхтел и сопел. "Как ты
сказал?" - спросил я. Он упаковал палатку, перекинул ее в кузов и закурил.
"Марсианцы напали, - сказал он шепотом. - Теперь нам всем конец. Марафины
сожгли, говорят, дотла, десять миллионов убитых в одну ночь,
представляешь? А нынче пожаловали к нам в мэрию. Власть теперь ихняя, так
что все. Сеять уже запретили, а теперь, говорят, желудки всем вырезать
будут. Желудки им зачем-то нужны, представляешь? Я этого дожидаться не
буду, желудок мне самому нужен. Я как услыхал про все это, так сразу и
решил: эти новые порядочки не для меня, пропади оно тут все пропадом, а я
еду к брату на ферму. Я уже старуху с ребятами отправил на автобусе.
Отсидимся, осмотримся, а там видно будет". - "Постой, - сказал я,
отчетливо понимая, что он все врет, но слабея все более. - Постой, Миртил,
что ты такое говоришь? Кто напал? Кто сжег? У меня сейчас зять в
Марафинах". - "Накрылся твой зять, - сказал Миртил сочувственно и бросил
окурок. - Считай, что дочка твоя овдовела. То-то секретарю раздольице...
Ну, я поехал. Прощай, Аполлон. Мы с тобой всегда были по-доброму. Я на
тебя зла не имею, и ты меня лихом не поминай". - "Господи! - в отчаянии
закричал я, совсем уже ослабев. - Да кто напал-то?" - "Марсианцы,
марсианцы!" - сказал он, снова переходя на шепот. - Оттуда! - Он поднял
палец к небу. - С кометы подвалили". - "Может быть, марсиане?" - с
надеждой спросил я. - "Ладно, ладно, - сказал он, забираясь в кабину. - Ты
учитель, тебе виднее. А вот мне так все равно, кто мне кишки выпустит..."
- "Господи, Миртил, - сказал я, поняв окончательно, что все это вранье. -
Ну нельзя же так. Ты же пожилой человек, у тебя внуки. Какие могут быть
марсиане, если Марс - безжизненная планета? Нет там жизни, это научный
факт". - "Ладно, ладно, - проворчал Миртил, но было видно, что он
засомневался. - Какой там еще факт". - "Да не ладно, а так оно и есть на
самом деле, - сказал я. - Спроси любого ученого. Да что там ученого, это
каждый школьник знает!" Миртил крякнул и вылез из кабины. "Пропади оно все
пропадом! - сказал он, запуская пятерню в затылок. - Кого слушать-то? Тебя
мне слушать? Или Пандарея мне слушать? Ничего не пойму". Он плюнул и ушел
в дом.
как оказалось, был очень занят, потому что Минотавр проломил решетку в
камере и сбежал, так что Пандарею теперь нужно было организовывать облаву.
Кто-то действительно часа полтора назад приезжал в мэрию, какое-то
начальство, может быть даже марсиане, ходят слухи, что марсиане, но насчет
вырезания желудков никаких указаний не поступало, и вообще ему не до
марсиан, потому что один Минотавр, на его взгляд, хуже всех марсиан,
вместе взятых.
каких-то странных следов в пыли. Оставил эти следы приезжавший марсианин,
это им было точно известно. Морфей твердил, что таких чудовищ даже он,
старый парикмахер и массажист, не видывал еще никогда. "Пауки, - говорил
он, - громадные мохнатые пауки. То есть самцы у них мохнатые, а самки
голые. Ходят на задних лапах, а передними хватают. Видал следы? Жуткое
дело! Словно дырки. Это он здесь прошел". - "Дело не в том, что прошел, -
рассудительно говорил Силен. - У нас на земле сила тяжести больше, вот
Аполлон подтвердит, так что они просто ногами ходить не способны. Для
этого у них есть специальные пружинные ходули, они-то и оставляют в пыли
дырки". "Правильно, ходули, - невнятно подтверждал Япет с повязанной
щекой. - Да только это не ходули. Это у них машина такая, это я в кино
видел. Не на колесах у них машины, а на таких рычагах, на ходулях". -
"Опять наш казначей отвертелся, - сказал желчный Парал. - В прошлый раз
град был необыкновенной силы, в позапрошлый объявилась саранча, а теперь
вот он марсиан подстроил - на уровне эпохи, в связи с освоением
космического пространства". - "Не могу я на эти следы равнодушно смотреть,
- твердил Морфей. - Жуткое дело. Пошли, старички, выпьем, а?" Калаид,
который уже давно бился, шипел и содрогался, произнес наконец:
"По-п-погодка нынче хорошая, старички! К-как спалось?" Всегда он из-за
своего дефекта речи отстает от событий. А ведь он все-таки ветеринар, мог
бы что-нибудь сказать полезное по поводу следов. "А Миртил уже деру дал, -
сказал Димант, глупо хихикая. - Прощай, говорит, Димант, мы с тобой всегда
были по-доброму. Присмотри, говорит, за бензоколонкой, и, если что, сожги
ты ее, говорит, чтобы не оставлять неприятелю". Тут я осторожно спросил,
что слышно о Марафинах. "Марафины, говорят, сожгли, - охотно ответил
Димант. - Звонили, говорят, оттуда, предлагают сохранять спокойствие". Я
совершенно уверился в том, что все это бессмысленные слухи, и приготовился
было опровергать их, но тут раздался вой полицейской сирены и мы все
обернулись.
опухший Минотавр, а за ним на полицейском вездеходе гнался Пандарей. Он
стоял, держась за ветровое стекло, что-то выкрикивал и размахивал
наручниками. "Все, сейчас догонит", - сказал Морфей. "Это как сказать, -
возразил Димант. - Видал, что делает?" Минотавр подбежал к телеграфному
столбу, обхватил его руками и ногами и стал карабкаться вверх. Однако
Пандарей уже соскочил с машины и вцепился ему в штаны. Вдвоем с младшим
полицейским они оторвали золотаря от столба, повалили его в вездеход и
надели наручники. После этого младший полицейский уехал, а Пандарей,
утираясь носовым платком и на ходу расстегиваясь, направился к нам.
"Поймал, - сообщил Морфей, обращаясь к Диманту. - Вечно ты споришь".
Пандарей приблизился и спросил, что тут у нас новенького. Ему объяснили
про марсианские следы. Он немедленно присел на корточки и погрузился в
исследование обстоятельств. Я даже проникся к нему невольным уважением,
потому что сразу бросалась в глаза настоящая профессиональная хватка: он
глядел на эти следы как-то сбоку и ничего не трогал руками. У меня
появилось предчувствие, что вот сейчас все разъяснится. Пандарей двигался
вдоль следов утицей, широко поводя обтянутым задом, и все время повторял:
"Ага... Все ясно... Ага... Ясно..." Мы нетерпеливо ждали, храня молчание,
и только Калаид силился что-то сказать и шипел. Наконец Пандарей с
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Орлов Алекс
Сапковский Анджей
Конан-Дойль Артур