"Носороги". Мэром города был избран (большинством в сорок шесть голосов)
некто Флим Гао. Среди членов муниципалитета Пека тоже не оказалось...
своих владений. Гостиная мне понравилась. Она была выполнена в голубых
тонах, а я люблю этот цвет. Бар оказался набит бутылками и охлажденной
снедью, так что я мог хоть сейчас принять дюжину изголодавшихся гостей.
удобным креслом. Вдоль стены тянулись полки, плотно уставленные собраниями
сочинений. Чистые яркие корешки расположены были с большим искусством, так
что составляли приятную цветовую гамму. Верхнюю полку занимал
пятидесятитомный энциклопедический словарь в издании ЮНЕСКО, а на нижней
пестрели детективы в глянцевых бумажных обложках.
подлокотник кресла, набрал номер Римайера. В трубке раздались протяжные
гудки. Я ждал, вертя в пальцах маленький диктофон, оставленный кем-то на
столе. Римайер не отвечал. Я повесил трубку и осмотрел диктофон. Пленка
наполовину была использована, и, перемотав ее, я включил прослушивание.
- Крепко жму руку или целую в щечку в зависимости от твоего пола и
возраста. Я прожил здесь два месяца и свидетельствую, что мне было хорошо.
Позволь дать несколько советов. Лучшее заведение в городе - это
"Хойти-Тойти" в Парке Грез. Лучшая девочка в городе - Бася из Дома
Моделей. Лучший мальчик в городе - это я, но он уже уехал. По телевидению
смотри девятую программу, остальное все моча. Не связывайся с интелями и
держись подальше от "носорогов". Ничего не бери в кредит - хлопот не
оберешься. Вдова - добрая женщина, но любит поговорить и вообще... А Вузи
я не застал, она уезжала к бабушке за границу. По-моему, она милашка, у
вдовы в альбоме была фотография, но я ее взял себе. И еще. Я приеду сюда в
будущем году в марте, так что будь другом, если решишь вернуться - выбери
другое время. Ну, будь..."
томов сочинений мне вытащить не удалось, так плотно они были вбиты и,
может быть, даже склеены, а больше в кабинете ничего интересного не
оказалось, и я отправился в спальню.
именно такую спальню, но никак не хватало времени этим заняться. Кровать
была большая и низкая. На ночном столике стоял очень изящный фонор и
маленький переносной пульт управления телевизором. Экран телевизора висел
на высокой спинке кровати, в ногах. А над изголовьем вдова навесила
картину, очень натурально изображающую свежие полевые цветы в хрустальной
вазе. Картина была выполнена светящимися красками, и капли росы на
лепестках цветов поблескивали в сумраке спальни.
же время как-то упруго. Телевизор заорал. Из экрана выскочил нетрезвый
мужчина, проломил какие-то перила и упал с высоты в огромный дымящийся
чан. Раздался шумный всплеск, из фонора запахло. Мужчина скрылся в
бурлящей жидкости, а затем вынырнул, держа в зубах что-то вроде
разваренного ботинка. Невидимая аудитория разразилась ржанием...
Затемнение. Тихая лирическая музыка. Из зеленого леса на меня пошла белая
лошадь, запряженная в бричку. В бричке сидела хорошенькая девушка в
купальнике. Я выключил телевизор, поднялся и заглянул в ванную.
белье в утилизатор и залез под душ. Потом я неторопливо оделся перед
зеркалом, причесался и стал бриться. На туалетной полке стояли ряды
флаконов, коробки с гигиеническими присосками и стерилизаторами, тюбики с
пастами и мазями. А на краю полки лежала горка плоских коробочек с пестрой
этикеткой "Девон". Я выключил бритву и взял одну коробочку. В зеркале
мигала бактерицидная трубка, и точно так же она мигала тогда, и я точно
так же стоял перед зеркалом и старательно разглядывал такую же коробочку,
потому что мне не хотелось выходить в спальню, где Рафка Рейзман громко
спорил о чем-то с врачом, а в ванне еще колыхалась зеленая маслянистая
вода, и над нею поднимался пар, и орал приемник, висевший на фарфоровом
крючке для полотенец, завывал, гукал и всхрапывал, пока Рафка не выключил
его с раздражением... Это было в Вене, и там, точно так же как и здесь,
очень странно было видеть в ванной комнате "Девон" - популярный репеллент,
великолепно отгоняющий комаров, москитов, мошку и прочих кровососов, о
которых давным-давно забыли и в Вене и здесь, в приморском курортном
городе... Только в Вене было еще и страшно.
всего одна таблетка. Остальные коробочки не были распечатаны. Я кончил
бриться и вернулся в спальню. Мне захотелось снова позвонить Римайеру, но
тут дом ожил. С легким свистом взвились гофрированные шторы, оконные
стекла скользнули в пазы, и в спальню хлынул из сада теплый воздух,
пахнущий яблоками. Кто-то где-то заговорил, над головой прозвучали легкие
шаги и строгий женский голос сказал: "Вузи! Скушай хотя бы пирожок,
слышишь?.." Тогда я быстро сообщил одежде некоторую небрежность (в
соответствии с нынешней модой), пригладил виски и вышел в холл, захватив в
гостиной карточку Амада.
свежим приятным лицом.
Здравствуйте. Меня зовут Вайна Туур, но вы можете звать меня просто Вайна.
Вы завтракали, Иван?
я и протянул ей карточку.
Амад... Если бы вы знали, какой это обязательный и милый человек! Но я
вижу, что вы не завтракали... Ленч вы скушаете в городе, а сейчас я угощу
вас своими гренками. Генерал-полковник Туур говорил, что нигде в мире
нельзя отведать такие гренки.
каблучками, влетела очень хорошенькая девушка в короткой синей юбке и
открытой белой блузке. В руке у нее был огрызок пирожка, она напевала
через нос модный мотивчик. Увидев меня, она остановилась, ловко перекинула
через плечо сумочку на длинном ремешке и, нагнув голову, сделала глоток.
бежать. А вечером сходим.
к выходу. У нее были гладкие загорелые ноги, длинные, стройные, и
стриженый затылок.
так трудно с молодыми девушками! Так рано развиваются, так быстро нас
покидают... С тех пор, как она поступила в этот салон...
престарелых женщин. И вы знаете, ее там ценят. Но в прошлом году она
однажды опоздала, и теперь ей приходится быть очень осторожной. Вы сами
видите, она не смогла даже с вами даже прилично поговорить, но вполне
возможно, что ее уже ждет клиент... Вы можете не поверить, но у нее уже
есть постоянная клиентура... Впрочем, что же мы здесь стоим? Гренки
остынут..
как подобает, хотя как именно подобает, я представлял себе довольно
смутно. Тетя Вайна усадила меня за столик, извинилась и вышла. Я
огляделся. Это была точная копия моей гостиной, только стены были не
голубые, а розовые, и за верандой было не море, а низкая ограда,
отделяющая дворик от улицы. Тетя Вайна вернулась с подносом и поставила
передо мной чашку с топлеными сливками и тарелочку с гренками.
рекомендует мне завтракать вообще и, уж во всяком случае, топлеными
сливками, но мы так привыкли. Это любимый завтрак генерал-полковника. И вы
знаете, я стараюсь брать только постояльцев-мужчин, этот милый Амад хорошо
понимает меня. Он понимает, как это нужно мне - хоть изредка посидеть вот
так, как мы сидим сейчас с вами за чашечкой топленых сливок...
- Ведь вы сказали это почти так же, как генерал-полковник... И как
странно, вы даже похожи на него. Только лицо у него было немного уже, и он
завтракал всегда в мундире...
Я ведь вижу. Ах, как все это бессмысленно! Люди теперь вынуждены
стесняться своего военного прошлого. Как это глупо, не правда ли? Но их
всегда выдает выправка, совершенно особенная мужественная осанка. Этого не
скроешь, Иван.
гренок.
Вайна. - Как можно смешивать такие разнородные понятия - война и армия? Мы
все ненавидим войну. Война - это ужасно. Моя мать рассказывала мне, она