read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


Решение Юрия не изумило его - он уже и сам многое передумал со смерти
князя Данилы, - но заставило задуматься. Кабы тогда еще, как снимались с
родных черниговских палестин, да сразу в Тверь... А нынче и годы не те -
скоро, гляди, и под уклон покатят! Трое сыновей народилось на Москве! А
там - ни той власти, ни чести такой уж не будет. Да и слишком крепко
привязал его к себе покойный князь. Вотчины, почитай, по всей Московской
волости, добро, терема. Крестным старшего сына Елевферия (Олферья - по
простому-то) стал княжич Иван Данилович. Что ж, он крестника увезет от
крестного своего в Тверь? Да и людей с ним пришло немало. Приживались,
садили вишневые сады под Москвой. Кажись, нонече утихли ссоры с местными,
косые взгляды этих вятичей да мерян московских. Он каменосечцев привез,
так и то поначалу косились на храм Данилов: не так кладут, не
по-владимирски, а инако... Конечно, созидали по-своему, на черниговский
лад, дак, по его-то, и красовитее кажет! Глава коли приподнята на
закомарах, дак словно по воздуху плывет храм! Ноне привыкли уже, не корят,
сами радуются... И снова все порушить? А с Даниловичами - дак надобно
служить Юрию без уверток! Стало быть...
Он отложил проблеснувшую киноварью рукопись. Прикрыл глаза. Кажись,
легчало. С потом отходила хворь. Надо было встать, но он лежал, думал и
думал. Даве заглянул Протасий и добавил тревоги. А ну как сам московский
тысяцкий откачнет к Твери? Хоть и не было молвлено о том, даже и
насупротив того, а все же...
Дверь покоя, чуть скрипнув, приотворилась. По легкой радостной
детской поступи, не отворяя глаз, Федор признал десятилетнего сына,
первенца, Олферия. Глянул, невольно помягчев лицом. Сын стоял, склонив
лобастую мордочку с островатым по-детски подбородком, в прозрачно-ясных
глазах читалась неуверенность - не потревожил ли родителя? Федор
пошевелился, молвил негромко:
- Лежу вот, дрема не берет. С делом ли пришел али с разговором? Ну,
прошай!
Олферка вспыхнул, осветлел улыбкой, подбежал к отцу, прильнул на миг
к потной отцовой ладони.
- Скажи, батя! Великий князь - от Бога?
- От Бога, сынок.
- А как же князь Юрий Данилыч в Орду поедет хлопотать? Выходит, не от
Бога, а от Орды князь ставится?
<И дети уже знают!> - ахнул про себя Бяконт.
Сын меж тем, сперва как-то замявшись и опустив голову, вдруг поднял
глаза, в которых появилась не детская тревожная глубина, и спросил
негромко, настойчиво, совсем уже без улыбки:
- Батя, а ты тоже за Юрия Данилыча?
Словно хлестнул по лицу Федора! То был отрок как отрок, а тут... И
отец смутился. Уже не пораз первенец задавал ему вопросы, на которые он и
ответить не мог. Или так вопрошал про ясное, понятное всем, что Федор
мешался. Начинал отвечать витиевато, как в думе боярской, и сбивался, чуял
- не то! И сын, поведя головой, будто муху отгоняя, перемолвливал да
подчас такое и так, что отец замолкал, не в силах сыскать нужного слова.
Как-то загвоздилось сыну, на летах еще, спросить:
- А для чего все люди?
- Служение Господу! - начал было Баконт.
- Нет, это понятно, а вот зачем? Какое-то же должно быть назначение
всему, всем людям, и нам, и татарам, грекам, жидам, латинам, басурманам,
всем-всем! Что-то все люди должны исполнить, раз Бог их создал? И чего
тогда... все предначертано нам от рождения, от первых времен?
Не смог тогда Бяконт отмолвить внятно. Заботил его старший сын.
Крепко заботил. Младшие были проще, ну да и малы еще!
И теперь вот что сказать? Не только за Юрия Данилыча он, паче того:
собирает для князя дары в Орду, хану Тохте. А как скажешь сыну, что правда
в Орде, а не у Бога? Сыну такого не сказать! (А себе?) С Михайлой Тверским
покойный Данил Лексаныч, царство ему небесное, век были вместях! Оно бы...
После-то Андрея... Ведь того и ждали, на то и надея была... А теперь что
ж? С землей рвать, бросать вотчины, ехать в Тверь, да от первых мест
градских под того ж Акинфа?! Нет! Об этом, перемолчав, оба решили с
Протасием: стоять за Данилычей. Под Можайском вотчины дадены, под
Переяславлем тож. Родион вон землю роет: не отдам Акинфу переяславской
земли! А как не отдать? Как оборонить от великого князя, ежели... Пото и
подарки в Орду. Авось, князь Юрий дарами пересилит... Должон осилить!
Покойник батюшка добра оставил - на три княжения хватит. Сами забогатели,
дружина сыта, дети, вот... Так-то! А совесть? А Бог? Эх, Данил Лексаныч,
Данил Лексаныч! Князь ты наш дорогой, свет светлый! Что бы тебе годок-то
еще пождать, не умирать! Или уж Юрию смирить себя, под рукой у Михайлы
походить. Ой! Тогда Переславля ся лишить придет! В Орду попадут оба, там -
как Тохта решит! Эх, на Тохту, хана мунгальского, совесть переложить... А
Бог?
- Иди, сынок, мал ты еще, многого не поймешь пока. Служим мы князю
своему, и не нам его судить. Поди.
Вышел сын, охмурев лицом. И голос послышался - к сотоварищам - вроде
незаботный опять. От сердца отлегло несколько. А все же, что они делают,
право ли творят? По-божьи-то! Стойно Андрею татар наводить на Русь! Тохта
не разрешит. А коли разрешит? Юрий Данилыч горяч зело, ни перед чем не
остановит!
А и не даст рати Тохта, сами-то они хороши! Без татарского царя и
миром не поладят? Не ездить бы Юрию! А и не ехать некак. Переяславль!
Вотчина святого Александра Невского, сердцевина земли... Ох! Лучше б не
думать вовсе! А сын вот спросил. И иные не спросят - помыслят. Заодно ведь
решали! Спаси и помилуй, Господи, люди твоя!

Петр Босоволков с Александром - два молодых рязанских боярина,
изменою перебежавших к Даниле три года назад, - в эти дни ходили в
страстях.
В те смутные часы после смерти Данилы, пока Юрий, не приехавший на
похороны отца, сидел в Переяславле и в Москве начался разброд, Петр
Босоволков решился на отчаянный шаг. Остановил своей волей и своею
дружиной готовый выехать из ворот кремника поезд пленного рязанского князя
Константина и тем не дал дорогому полонянику уйти к себе, на Рязань.
Петр поступил так не по храбрости. Вместе с батюшкой они изменою
имали князя Константина в злосчастном бою под Рязанью, чтобы передать в
руки московлян, и измена дала им сытные места, села и земли в уделе
Даниловом, но и постоянный страх: а ну как Рязань пересилит? Батюшка,
нонече уже не встававший с постели, был сильно обижен князем Константином,
удалившим строптивого великого боярина из числа думцев своих в полковые
воеводы. И сыну старого боярина, Петру, грозила опала по отцу. А оба, отец
с сыном, помнили, что искони Босоволковы в думе рязанской первые места
занимали. В их семье крепко жила легенда, что род свой Босоволковы ведут
еще от воеводы князя Владимира, Волчьего Хвоста, некогда разбившего
радимичей, как гласила о том древняя киевская летопись.
Все Босоволковы были гневливы и заносчивы, и Петр не составлял
исключения. За свой поступок с князем Константином он ожидал от Юрия не
одной хвалы, а и более ощутимых наград. Втайне завидовал он славе Протасия
и значению Бяконта: <Чем хуже! Наш-то род древнее Бяконтова, почитай!>
А теперь (как на грех и батюшка занедужил, и крепко занедужил, видать
было, что и не встанет старик), теперь Петр ходил сам не свой. А ну как по
князь-Михайлову слову выпустят они Константина из поруба? А ну как
потребует старый рязанский князь вернуть ему беглецов, предавших своего
господина? И уже смутное видение плахи маячило перед ним. Князь Константин
гневлив был и скор на расправы с непокорными его воле.
В решении Юрия Петр Босоволков увидел спасение себе и яростно кинулся
собирать, упрашивать, льстить и стращать всех, от кого так ли, иначе
зависело решение думы боярской.
Да, впрочем, рядовых московских служилых бояр и думцев, что были из
старинных местных родов, даже уговаривать много не пришлось. Они
присиделись, вросли корнями в землю Москвы, у них не было вотчин инуды, ни
связей, ни громкого имени, за которое одно в ином княжестве дали бы им
землю и власть. В иной волости, у чужого князя, они были бы ничто:
городовыми служилыми людьми разве, а уж ни в думе сидеть, ни ратями
править им бы уже не пришлось. У них, у многих, и не было тех тяжких дум и
колебаний совести, что у Протасия с Бяконтом. Когда-то враждебно встретив
Данилу, ибо он ломал привычный порядок вещей, они теперь приспособились и
готовы были служить детям удачливого князя, лишь бы удача не отворотила от
сыновей Даниловых. Те, что помельче, и вовсе судили по землям, ибо искус
земного, животного (ж и в о т - жизнь и добро разом) тем сильнее, чем
беднее, н у ж н е е человек. Над властью скопленного добра, над властью
дум о добре, о зажитке, над самым подлым в человеке - над искушением все
дела человеческие мерить мерою земного, плотского, <матерьяльного> начала,
объяснять духовные движения земными низменными поводами, - над всем этим
подняться можно или в самом низу, когда вся собина (собственность) твоя -
две руки и рабочий навычай в этих руках, или уж - пройдя до самого верху
весь искус золотого тельца, все долгие ступени земного суетного успеха,
чинов, мест, званий, почестей и наград, и уже пройдя, пренебречь,
отбросить, пережив и изведав утехи плоти и поняв, что не в них, не в
земном добре, а в добре ином, в человечьих доброте и дружестве - главное
жизни, а все плотское, - это лишь вериги, лишь цепи мрака на вечном сиянии
духовного. Путь души человеческой - от простоты изначальной, через мрак
суетного и мирского к новому свету, - путь этот еще не был проделан ими,
боярами московскими. Свои вотчины да подачки от князя, скрыни с нажитою
казною определяли для них вс°. Но и за всем тем был страх: а вдруг да и не
удержится князь Юрий? Эко дело замыслил! Робели. Впервые за много лет
недобро и зорко озирали своих и чужих. Что тысяцкой, что держатель
градской скажут? Оба ведь из ентих, из наезжих, находников! Мы-то родовые,



Страницы: 1 2 3 [ 4 ] 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.