растворенное окно, когда заметят, что повар пошел в бурьян. Вообще ника-
кие благородные чувства им не известны; они живут хищничеством и душат
маленьких воробьев в самых их гнездах. Эти коты долго обнюхивались
сквозь дыру под амбаром с кроткою кошечкою Пульхерии Ивановны и наконец
подманили ее, как отряд солдат подманивает глупую крестьянку. Пульхерия
Ивановна заметила пропажу кошки, послала искать ее, но кошка не находи-
лась. Прошло три дня; Пульхерия Ивановна пожалела, наконец вовсе о ней
позабыла. В один день, когда она ревизировала свой огород и возвращалась
с нарванными своею рукою зелеными свежими огурцами для Афанасия Иванови-
ча, слух ее был поражен самым жалким мяуканьем. Она, как будто по инс-
тинкту, произнесла: "Кис, кис!" - и вдруг из бурьяна вышла ее серенькая
кошка, худая, тощая; заметно было, что она несколько уже дней не брала в
рот никакой пищи. Пульхерия Ивановна продолжала звать ее, но кошка стоя-
ла пред нею, мяукала и не смела близко подойти; видно было, что она
очень одичала с того времени. Пульхерия Ивановна пошла вперед, продолжая
звать кошку, которая боязливо шла за нею до самого забора. Наконец, уви-
девши прежние, знакомые места, вошла и в комнату. Пульхерия Ивановна
тотчас приказала подать ей молока и мяса и, сидя перед нею, наслаждалась
жадностию бедной своей фаворитки, с какою она глотала кусок за куском и
хлебала молоко. Серенькая беглянка почти в глазах ее растолстела и ела
уже не так жадно. Пульхерия Ивановна протянула руку, чтобы погладить ее,
но неблагодарная, видно, уже слишком свыклась с хищными котами или наб-
ралась романических правил, что бедность при любви лучше палат, а коты
были голы как соколы; как бы то ни было, она выпрыгнула в окошко, и ник-
то из дворовых не мог поймать ее.
она сама в себе, и ничто не могло ее рассеять. Весь день она была скуч-
на. Напрасно Афанасий Иванович шутил и хотел узнать, отчего она так
вдруг загрустила: Пульхерия Ивановна была безответна или отвечала совер-
шенно не так, чтобы можно было удовлетворить Афанасия Ивановича. На дру-
гой день она заметно похудела.
бенное происшествие: я знаю, что я этим летом умру; смерть моя уже при-
ходила за мною!
нако ж, победить в душе своей грустное чувство и, улыбнувшись, сказал:
декохта, что часто пьете, выпили персиковой.
Ивановна.
рией Ивановной, и он смотрел на нее, и слеза повисла на его реснице.
зала Пульхерия Ивановна. - Когда я умру, то похороните меня возле цер-
ковной ограды. Платье наденьте на меня серенькое - то, что с небольшими
цветочками по коричневому полю. Атласного платья, что с малиновыми по-
лосками, не надевайте на меня: мертвой уже не нужно платье. На что оно
ей? А вам оно пригодится: из него сошьете себе парадный халат на случай,
когда приедут гости, то чтобы можно было вам прилично показаться и при-
нять их.
Иванович, - когда-то еще будет смерть, а вы уже стращаете такими слова-
ми.
не горюйте за мною: я уже старуха и довольно пожила, да и вы уже стары,
мы скоро увидимся на том свете.
печалью. Я не жалею о том, что умираю. Об одном только жалею я (тяжелый
вздох прервал на минуту речь ее): я жалею о том, что не знаю, на кого
оставить вас, кто присмотрит за вами, когда я умру. Вы как дитя ма-
ленькое: нужно, чтобы любил вас тот, кто будет ухаживать за вами.
сердечная жалость, что я не знаю, мог ли бы кто-нибудь в то время гля-
деть на нее равнодушно.
нарочно велела позвать, - когда я умру, чтобы ты глядела за паном, чтобы
берегла его, как гла'за своего, как свое родное дитя. Гляди, чтобы на
кухне готовилось то, что он любит. Чтобы белье и платье ты ему подавала
всегда чистое; чтобы, когда гости случатся, ты принарядила его прилично,
а то, пожалуй, он иногда выйдет в старом халате, потому что и теперь
часто позабывает он, когда праздничный день, а когда будничный. Не своди
с него глаз, Явдоха, я буду молиться за тебя на том свете, и бог награ-
дит тебя. Не забывай же, Явдоха; ты уже стара, тебе не долго жить, не
набирай греха на душу. Когда же не будешь за ним присматривать, то не
будет тебе счастия на свете. Я сама буду просить бога, чтобы не давал
тебе благополучной кончины. И сама ты будешь несчастна, и дети твои бу-
дут несчастны, и весь род ваш не будет иметь ни в чем благословения бо-
жия.
которая ее ожидает, ни о душе своей, ни о будущей своей жизни; она дума-
ла только о бедном своем спутнике, с которым провела жизнь и которого
оставляла сирым и бесприютным. Она с необыкновенною расторопностию рас-
порядила все таким образом, чтобы после нее Афанасий Иванович не заметил
ее отсутствия. Уверенность ее в близкой своей кончине так была сильна и
состояние души ее так было к этому настроено, что действительно чрез
несколько дней она слегла в постелю и не могла уже принимать никакой пи-
щи. Афанасий Иванович весь превратился во внимательность и не отходил от
ее постели. "Может быть, вы чего-нибудь бы покушали, Пульхерия Ивановна?
" - говорил он, с беспокойством смотря в глаза ей. Но Пульхерия Ивановна
ничего не говорила. Наконец, после долгого молчания, как будто хотела
она что-то сказать, пошевелила губами - и дыхание ее улетело.
что он даже не заплакал. Мутными глазами глядел он на нее, как бы не по-
нимая значения трупа.
назначила, сложили ей руки крестом, дали в руки восковую свечу, - он на
все это глядел бесчувственно. Множество народа всякого звания наполнило
двор, множество гостей приехало на похороны, длинные столы расставлены
были по двору; кутья, наливки, пироги покрывали их кучами; гости говори-
ли, плакали, глядели на покойницу, рассуждали о ее качествах, смотрели
на него, - но он сам на все это глядел странно. Покойницу понесли нако-
нец, народ повалил следом, и он пошел за нею; священники были в полном
облачении, солнце светило, грудные ребенки плакали на руках матерей, жа-
воронки пели, дети в рубашонках бегали и резвились по дороге. Наконец
гроб поставили над ямой, ему велели подойти и поцеловать в последний раз
покойницу; он подошел, поцеловал, на глазах его показались слезы, - но
какие-то бесчувственные слезы. Гроб опустили, священник взял заступ и
первый бросил горсть земли, густой протяжный хор дьячка и двух пономарей
пропел вечную память под чистым, безоблачным небом, работники принялись
за заступы, и земля уже покрыла и сровняла яму, - в это время он проб-
рался вперед; все расступились, дали ему место, желая знать его намере-
ние. Он поднял глаза свои, посмотрел смутно и сказал: "Так вот это вы
уже и погребли ее! зачем?!" Он остановился и не докончил своей речи.
что даже стул, на котором сидела Пульхерия Ивановна, был вынесен, - он
рыдал, рыдал сильно, рыдал неутешно, и слезы, как река, лились из его
тусклых очей.
страсть уцелеет в неровной битве с ним? Я знал одного человека в цвете
юных еще сил, исполненного истинного благородства и достоинств, я знал
его влюбленным нежно, страстно, бешено, дерзко, скромно, и при мне, при
моих глазах почти, предмет его страсти - нежная, прекрасная, как ангел,
- была поражена ненасытною смертью. Я никогда не видал таких ужасных по-
рывов душевного страдания, такой бешеной, палящей тоски, такого пожираю-
щего отчаяния, какие волновали несчастного любовника. Я никогда не ду-
мал, чтобы мог человек создать для себя такой ад, в котором ни тени, ни
образа и ничего, что бы сколько-нибудь походило на надежду... Его стара-
лись не выпускать с глаз; от него спрятали все орудия, которыми бы он
мог умертвить себя. Две недели спустя он вдруг победил себя: начал сме-
яться, шутить; ему дали свободу, и первое, на что он употребил ее, это
было - купить пистолет. В один день внезапно раздавшийся выстрел перепу-
гал ужасно его родных. Они вбежали в комнату и увидели его распростерто-
го, с раздробленным черепом. Врач, случившийся тогда, об искусстве кото-
рого гремела всеобщая молва, увидел в нем признаки существования, нашел
рану не совсем смертельною, и он, к изумлению всех, был вылечен. Прис-
мотр за ним увеличили еще более. Даже за столом не клали возле него ножа
и старались удалить все, чем бы мог он себя ударить; но он в скором вре-
мени нашел новый случай и бросился под колеса проезжавшего экипажа. Ему
растрощило руку и ногу; но он опять был вылечен. Год после этого я видел
его в одном многолюдном зале: он сидел за столом, весело говорил: "пе-
тит-уверт", закрывши одну карту, и за ним стояла, облокотившись на спин-
ку его стула, молоденькая жена его, перебирая его марки.
будучи в тех местах, заехал в хуторок Афанасия Ивановича навестить моего
старинного соседа, у которого когда-то приятно проводил день и всегда
объедался лучшими изделиями радушной хозяйки. Когда я подъехал ко двору,
дом мне показался вдвое старее, крестьянские избы совсем легли набок -
без сомнения, так же, как и владельцы их; частокол и плетень в дворе бы-
Шилова Юлия
Андреев Николай
Березин Федор
Пехов Алексей
Афанасьев Роман
Березин Федор