следить за наблюдавшими за ним людьми. В этом взгляде было что-то тоск-
ливое, напоминавшее взгляд собаки, но без тени собачьей преданности. Это
была тоска, рожденная голодом, жестоким, как волчьи клыки, безжалостным,
как стужа.
он принадлежит к самым крупным представителям своей породы.
хвоста наверняка около пяти будет.
не видал. А этот какой-то красновато-коричневый.
серый волос, но легкий красноватый оттенок, то исчезающий, то появляю-
щийся снова, создавал обманчивое впечатление - шерсть казалась то серой,
то вдруг отливала рыжинкой.
Того и гляди хвостом завиляет.
вут!
проявил ни малейшего страха и только еще больше насторожился. Он продол-
жал смотреть на них все с той же беспощадной голодной тоской. Перед ним
было мясо, а он голодал. И если бы у него только хватило смелости, он
кинулся бы на людей и сожрал их.
та. - У нас три патрона. Но ведь ее можно убить наповал. Тут не промах-
нешься. Трех собак как не бывало, надо же положить этому конец. Что ты
скажешь?
донес до плеча. Волчица прыгнула с тропы в сторону и скрылась среди
елей. Друзья посмотрели друг на друга. Генри многозначительно засвистал.
же такой волчице не знать ружья, когда она знает время кормежки собак!
Говорю тебе, Генри, во всех наших несчастьях виновата она. Если бы не
эта тварь, у нас сейчас было бы шесть собак, а не три. Нет, Генри, я до
нее доберусь. На открытом месте ее не убьешь, слишком умна. Но я ее выс-
лежу. Я подстрелю эту тварь из засады.
бя всей стаей набросятся, три патрона тебе помогут, как мертвому припар-
ки. Уж очень это зверье проголодалось. Смотри, Билл, попадешься им!
ни так быстро и так подолгу, как это делали шесть; они заметно выбились
из сил. Билл привязал их подальше друг от друга, чтобы они не перегрызли
ремней, и оба путника сразу легли спать. Но волки осмелели и ночью не
раз будили их. Они подходили так близко, что собаки начинали бесноваться
от страха, и, для того чтобы удерживать осмелевших хищников на расстоя-
нии, приходилось то и дело подкладывать сучья в костер.
зал Билл, забираясь под одеяло после одной из таких прогулок к костру. -
Так вот, волки - это сухопутные акулы. Они свое дело получше нас с тобой
знают и бегут за нами вовсе не для моциона. Попадемся мы им, Генри. Вот
увидишь, попадемся.
отрезал его товарищ. - Кто боится порки, тот все равно что выпорот, а ты
все равно что у волков на зубах.
вернулся на другой бок, удивляясь тому, что Билл промолчал. Это на него
не было похоже, потому что резкие слова легко выводили его из себя. Ген-
ри долго думал об этом, прежде чем заснуть, но в конце концов веки его
начали слипаться, и он погрузился в сон с такой мыслью: "Хандрит Билл.
Надо будет растормошить его завтра".
ри с Биллом бодро двинулись в путь среди окружающего их безмолвия, мрака
и холода. Билл как будто не вспоминал о мрачных предчувствиях, тревожив-
ших его прошлой ночью, и даже изволил подшутить над собаками, когда на
одном из поворотов они опрокинули сани. Все смешалось в кучу. Перевер-
нувшись, сани застряли между деревом и громадным валуном, и, чтобы ра-
зобраться во всей этой путанице, пришлось распрягать собак. Путники наг-
нулись над санями, стараясь поднять их, как вдруг Генри увидел, что Од-
ноухий убегает в сторону.
вслед.
на только что пройденном ими пути, его поджидала волчица. Подбегая к
ней. Одноухий навострил уши, перешел на легкий мелкий шаг, потом остано-
вился. Он глядел на нее внимательно, недоверчиво, но с жадностью. А она
скалила зубы, как будто улыбаясь ему вкрадчивой улыбкой, потом сделала
несколько игривых прыжков и остановилась. Одноухий пошел к ней все еще с
опаской, задрав хвост, навострив уши и высоко подняв голову.
вая с ним. Каждый раз, как он делал шаг вперед, она отступала назад. И
так, шаг за шагом, волчица увлекала Одноухого за собой, все дальше от
его надежных защитников - людей. Вдруг как будто неясное опасение оста-
новило Одноухого. Он повернул голову и посмотрел на опрокинутые сани, на
своих товарищей по упряжке и на подзывающих его хозяев. Но если что-ни-
будь подобное и мелькнуло в голове у пса, волчица вмиг рассеяла всю его
нерешительность: она подошла к нему, на мгновение коснулась его носом, а
потом снова начала, играя, отходить все дальше и дальше.
санями, и, пока Генри помог ему разобрать поклажу. Одноухий и волчица
так близко подошли друг к другу, что стрелять на таком расстоянии было
рискованно.
дело, Билл и Генри увидели, как он повернулся и бросился бежать назад, к
ним. А потом они увидели штук двенадцать тощих серых волков, которые
мчались под прямым углом к дороге, наперерез Одноухому. В одно мгновение
волчица оставила всю свою игривость и лукавство - с рычанием кинулась
она на Одноухого. Тот отбросил ее плечом, убедился, что обратный путь
отрезан, и, все еще надеясь добежать до саней, бросился к ним по кругу.
С каждой минутой волков становилось все больше и больше. Волчица неслась
за собакой, держась на расстоянии одного прыжка от нее.
Его намерения были совершенно ясны: приняв сани за центр круга, по кото-
рому бежала собака, Билл рассчитывал перерезать этот круг в той точке,
куда погоня еще не достигла. Среди бела дня, имея в руках ружье, отог-
нать волков и спасти собаку было вполне возможно.
не оставалось. Билл уже скрылся из виду, но в кустах и среди растущих
кучками елей то появлялся, то снова исчезал Одноухий. Генри понял, что
положение собаки безнадежно. Она прекрасно сознавала опасность, но ей
приходилось бежать по внешнему кругу, тогда как стая волков мчалась по
внутреннему, более узкому. Нечего было и думать, что Одноухий сможет
настолько опередить своих преследователей, чтобы пересечь их путь и доб-
раться до саней. Обе линии каждую минуту могли сомкнуться. Генри знал,
что где-то там, в снегах, заслоненные от него деревьями и кустарником, в
одной точке должны сойтись стая волков, Одноухий и Билл.
рел, потом еще два - один за другим, и Генри понял, что заряды у Билла
вышли. Вслед за тем послышались визги и громкое рычание. Генри различил
голос Одноухого, взвывшего от боли и ужаса, и вой раненого, очевидно,
волка.
нависла тишина.
но, как будто встреча Билла со стаей произошла у него на глазах. Только
один раз он вскочил с места и быстро вытащил из саней топор, но потом
снова опустился на сани и хмуро уставился прямо перед собой, а две уце-
левшие собаки жались к его ногам и дрожали от страха.
кую упругость, - и стал запрягать. Одну постромку он надел себе на плечи
и вместе с собаками потащил сани. Но шел он недолго и, как только стало
темнеть, сделал остановку и заготовил как можно больше хвороста; потом
накормил собак, поужинал и постелил себе около самого костра.
как волки подошли чуть ли не вплотную к огню. Чтобы разглядеть их, уже
не нужно было напрягать зрение. Тесным кольцом окружили они костер, и
Генри совершенно ясно видел, как одни из них лежали, другие сидели,
третьи подползали на брюхе поближе к огню или бродили вокруг него. Неко-
торые даже спали. Они свертывались на снегу клубочком, по-собачьи, и
Каменистый Артем
Эриксон Стивен
Панов Вадим
Флинт Эрик
Беляев Александр
Майер Стефани