изобретением, что исписал почти шесть страниц. В конце я добавил какие-то
формальные замечания по поводу рассказа и поставил подпись". "А внизу под
подписью?" - спросила жена агента.
темноте мое лицо, но я могу признаться вам, что краснею. Я был так пьян. Я
был так самодоволен... Возможно, утром мою голову посетили бы более
трезвые мысли, но к тому времени было уже поздно".
дыхание. Потом ко мне пришла рукопись, но в конверт не было вложено
письма. Сокращения были сделаны в соответствии с моими пожеланиями, и я
подумал, что теперь рассказ идеально подходит по объему. Но рукопись
была... Короче, я положил ее в портфель, отнес домой и сам перепечатал.
Все страницы были покрыты странными желтыми пятнами. Я подумал..." "Моча?"
- спросил агент.
домой, в почтовом ящике меня ждало письмо от Рэга. На этот раз на десяти
страницах. С желтыми пятнами. Он не нашел болонской копченой колбасы и
попробовал другой сорт".
этими трогательными пятнами горчицы на страницах рукописи побудило меня
напиться".
захватывал ее все больше и больше, и она подалась вперед, вытянув голову
над своим солидным брюшком и напомнив жене писателя Снупи, который стоит у
своей конуры, изображая хищную птицу.
форниту... и мне. Болонская колбаса - это была действительно прекрасная
идея. Рэкну она очень понравилась, и благодаря..." "Рэкну?" - спросил
писатель.
болонской колбасе Рэкн помог ему переделать рассказ. На остальных
страницах был сплошной параноидальный бред. Вам в жизни не приходилось
читать ничего подобного".
писателя и нервно хихикнула.
отношения. И кроме того Рэкн был мужского пола".
которые я не помню наизусть. Тем лучше для вас. Даже ненормальность может
надоесть после некоторого времени. Почтальон работает на ЦРУ. Мальчик,
продающий газеты, - на ФБР. Рэг заметил револьвер с глушителем у него в
сумке среди газет. Соседи были шпионами. У них в фургоне была установлена
аппаратура для слежки. Он уже не может ходить в магазин на углу за
продуктами, потому что его хозяин - андроид. Он написал, что подозревал об
этом и раньше, но теперь он абсолютно уверен. Он заметил проводки под
кожей у него на лысине. И уровень радиации у него дома возрос: по ночам он
видит в комнатах тусклое, зеленоватое свечение".
том, как у вас (и у вашего форнита) складывается ситуация с врагами.
Хенри, мне кажется, наша встреча не может быть совпадением. Я назвал бы ее
спасательным кругом, брошенным рукой (Бога? Провидения? Судьбы? Вставьте
ваш собственный термин) в последний момент".
наконец, я узнаю, что я не один... не будет ли слишком сказать, что
общность нашего опыта стоит на пути между мной и полным уничтожением?
По-моему, нет. Я должен знать: преследуют ли враги вашего форнита так же,
как они преследуют Рэкна? Если да, то как вы с ними справляетесь? Если
нет, то как вы думаете, почему? Повторяю: я должен это знать".
Одно предложение. Но с почти летальным исходом. В постскриптуме было
написано: "Иногда я задумываюсь о моей жене".
Бархата". Я начал прикидывать, как ответить на письмо. Было очевидно, что
это - крик утопающего о помощи. Рассказ помогал ему более или менее
держать себя в руках, но он был уже дописан. Сейчас я должен был помочь
ему удержаться. Что было совершенно закономерно, раз уж я вляпался во все
это".
электроприборы из розеток. Напоминаю, я был пьян, а в таком состоянии
внушаемость неизмеримо повышается. Вот почему редактора и адвокаты
выпивают за ланчем три коктейля, прежде чем начать деловые переговоры".
скованным и чувствовалась какая-то напряженность.
абсолютно уверен в том, что говорит. ФБР. ЦРУ. Они. Враги. У некоторых
писателей есть очень редкий дар охлаждать свою прозу тем сильнее, чем
более страстно они относятся к ее содержанию. У Стейнбека, у Хемингуэя и у
Рэга Торпа был этот дар. Когда вы попадали в его мир, все вокруг выглядело
очень логично. Как только вы принимали исходную предпосылку о
существовании форнита, вам было очень легко поверить, что у торгующего
газетами мальчика действительно лежит в сумке револьвер тридцать восьмого
калибра с глушителем. Что соседи-студенты с фургоном действительно могут
оказаться агентами КГБ с капсулами яда в коренных зубах и с секретным
заданием убить Рэкна".
было так трудно. И я вынимал вилки из розеток. Сначала цветной телевизор,
так как все знают, что он действительно является источником радиации. В
"Логане" мы напечатали статью ученого с безупречной репутацией, в которой
он утверждал, что радиация, исходящая от домашнего телевизора, вторгалась
в биотоки мозга достаточно сильно, чтобы исказить их незначительно, но
постоянно. Он утверждал, что с этим связан упадок успеваемости в начальной
школе. Что ж, в конце концов, именно маленькие дети сидят ближе всего к
телевизору".
мысли. Мне стало настолько лучше, что я отключил радио, тостер, стиральную
машину, сушильный шкаф. Потом я вспомнил про микроволновую печь и отключил
и ее. Я действительно почувствовал облегчение, когда выдернул чертовы
зубья этой штуковины. Это была одна из старых моделей, размером чуть ли не
с целый дом, и, возможно, она действительно была опасна. Надо будет на
днях защититься от них понадежнее".
вставляются в сеть. Я представил себе омерзительного электрического
осьминога, щупальца которого, сделанные из кабелей, протянулись по всем
стенам и соединяются с проводами на улице, а те в свою очередь ведут к
электростанциям, которыми управляет правительство".
раздвоение", - продолжал редактор, прервавшись, чтобы сделать глоток из
своего бокала. "В сущности, я подчинился суеверному импульсу. Существует
множество людей, которые никогда не пройдут под приставной лестницей и не
откроют зонтик в комнате. Есть баскетбольные игроки, которые крестятся
перед выполнением штрафных бросков, и бейсбольные игроки, которые меняют
носки после травмы. Наше рациональное сознание сопровождается плохим
стереоаккомпаниментом нашего иррационального бессознательного.
Поставленный перед необходимостью определить, что же такое "иррациональное
бессознательное", я скажу, что это небольшая, обитая войлоком комнатка, в
которой стоит один только небольшой карточный столик, на котором лежит
одна только вещь - револьвер, заряженный блуждающими пулями".
из дома под дождь со сложенным зонтиком, одна часть вашего целостного "я"
отслаивается, заходит в эту комнатку и берет пистолет со стола. Вы можете
поймать себя на двух противоречивых мыслях: пройти под лестницей неопасно
и обойти лестницу также неопасно. Но как только лестница позади, или как
только зонтик раскрыт, ваше "я" вновь соединяется в единое целое".
мне, когда же иррациональная часть нашего "я" перестает дурачиться с
револьвером и по-настоящему спускает курок?"
приставные лестницы были уничтожены, так как ходить под ними опасно".
Раздался смех.
Иррациональное "я" спускает курок немного позже, когда человек начинает
носиться по городу, сшибая лестницы и, возможно, наносить увечья людям,
которые на них работают. Если человек обходит приставные лестницы, вместо
того, чтобы пройти под ними, то это еще ни о чем не говорит. Нельзя
считать сумасшедшим и человека, который пишет письма в газету, в которых
заявляет, что город Нью-Йорк разрушен из-за того, что все, кому не лень,
неосмотрительно шляются под приставными лестницами. Но сбивать на землю
лестницы - это уже сумасшествие".
узнал, что нельзя зажигать три сигареты одной спичкой. Не знаю даже
откуда. Затем я узнал, что это пошло из окопов Первой мировой войны.
Немецкие снайперы словно поджидали того момента, когда англичане начнут
прикуривать от одной спички. После первой сигареты вы слышали звук
выстрела. После второй вы чувствовали, как снаряд проносится мимо. А после
третей вам сносило голову. Но знание об этом ничуть не изменило меня. Я
так и не могу зажечь три сигареты от одной спички. Одна часть моего "я"
говорит мне, что я могу зажечь хоть двадцать сигарет от одной спички. Но
Адамов Григорий
Гюго Виктор
Конан-Дойль Артур
Афанасьев Роман
Белогорский Евгений
Афанасьев Роман