read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



переходил дорогу в направлении аптеки, где, очевидно, намеревался сделать
какие-то покупки. Это, как я понял, и был Джо Сарджент, о котором
рассказывал мне кассир; однако не успел я еще как следует рассмотреть черты
его лица, как меня внезапно охватило, словно волной захлестнуло, чувство
смутной неприязни и даже брезгливости, которую я не мог ни понять, и
объяснить. Мне почему-то показалось вполне естественным, что местные жители
избегают ездить на автобусе, которым управляет подобный человек, и вообще
стараются свести к минимуму любые контакты как с ним самим, так и с его
земляками.
Когда водитель вышел из аптеки, я пристальнее пригляделся к нему,
пытаясь уяснить для себя причину внезапно нахлынувшего чувства. Это был
худой мужчина ростом где-то под метр восемьдесят, с покатыми плечами, одетый
в потрепанное гражданское платье синего цвета и потертую кепку для гольфа.
На вид ему было, пожалуй, лет тридцать пять, хотя странные глубокие складки
по бокам шеи сильно старили этого человека, особенно если не присматриваться
к его туповатому, невыразительному лицу. У него была узкая голова,
выпученные водянисто-голубоватые глаза, которые, как мне показалось, никогда
не моргали, плоский нос, скошенные лоб и подбородок и странно-недоразвитые
уши. Его подбородок и толстая верхняя губа, равно как и покрытые крупными
порами сероватые щеки, были практически лишены какой-либо растительности,
если не считать редких желтоватых волосков, которые где курчавились, а где
лежали прилизанными, слипшись в неровные и нерегулярные прядки, тогда как
сама кожа была какой-то шершавой и шелушащейся, словно от неведомой мне
хронической болезни. Руки у него были крупные, покрытые толстыми венами, и
также очень неестественного серовато-голубоватого оттенка. На фоне довольно
массивных кистей пальцы смотрелись нелепо короткими и, казалось, были
постоянно подогнуты, даже вжаты в толщу ладоней, Пока он возвращался к
автобусу, я обратил внимание и на его неуклюжую, покачивающуюся походку, а
также на то, что ступни были просто гигантского размера. Чем дольше я
смотрел на них, тем сильнее меня охватывало недоумение: как же он умудряется
находить себе обувь нужного размера.
Ко всему прочему у него был какой-то неряшливо-засаленный вид, что лишь
усиливало мое отвращение к его внешнему виду. По всей видимости, он работал
или жил где-то поблизости от рыболовецких доков, поскольку за ним тянулся
шлейф резкого, характерного рыбьего запаха. И все же, если в его жилах и
текла какая-то чужеродная кровь, то я даже не решался предположить, какой
именно- расе она могла при-, надлежать. Все странности и нелепости его
внешности были определенно не азиатского, полинезийского или негроидного
происхождения, и все же я теперь во многом понимал людей, считавших его
чужаком, хотя самому мне показалось, что речь здесь может идти не столько о
чужеземном облике, сколько о биологическом вырождении.
Обнаружив, что кроме меня других пассажиров на этот рейс явно не
предвиделось, я испытал явную досаду, поскольку мне по какой-то непонятной
причине отнюдь не улыбалась перспектива совершить поездку наедине с таким
водителем. Однако, когда настало положенное время, я был вынужден укротить
свои привередливые сомнения и проследовал за водителем в салон, сунув ему
при входе долларовую бумажку и пробормотав одно-единственное слово:
"Иннсмаут", Он протянул мне сдачу в сорок центов и на мгновение окинул меня
довольно любопытным взглядом, хотя при этом и не вымолвил ни слова.
Я выбрал себе местечко подальше от кабины, но с той же стороны, где
сидел и он -- уж очень хотелось во время поездки полюбоваться панорамой
береговой линии.
Наконец ветхий транспорт резко чихнул и, окутываемый облаками выхлопных
газов, шумно загрохотал по мостовой мимо старых кирпичных зданий,
выстроившихся вдоль
Стэйт-стрит. Я поглядывал на проходящих за окном людей и мне почему-то
показалось, что все они избегают смотреть в сторону проезжающего мимо них
автобуса, или, точнее, стараются делать вид, что не смотрят на него. Вскоре
мы свернули налево на Хай-стрит, где дорога оказалась более ровной и
гладкой. Путь наш пролегал мимо величавых старинных особняков раннего
республиканскою периода, и еще более старых колониальных фермерских домов,
затем мы миновали Лоувер-Грин и Паркер-ривер, пока наконец не выехали на
длинную и монотонную дорогу, тянувшуюся вдоль открытого всем ветрам
побережья.
День выдался довольно теплый и солнечный, однако песчаный, кое-где
поросший осокой и приземистым кустарником ландшафт становился с каждым
километром пути все более пустынным. Из своего окна я видел синие воды и
песчаную линию Сливового острова -- к тому времени мы почти вплотную
приблизились к берегу оказавшись на узкой проселочной дороге, которая
ответвлялась от основного шоссе, связывавшего Роули с Ипсвичем. Я не замечал
никаких построек, а по состоянию дорог предположил, что движение в этой
части местности особой оживленностью не отличалось. На невысоких, изъеденных
ветрами и непогодой телеграфных столбах было натянуто всего два провода.
Временами мы проезжали по грубо сколоченным деревянным мостам, перекинутым
через образованные приливом протоки, обширная сеть которых простиралась
далеко вглубь и делала этот район еще более изолированным и уединенным.
Однажды я заметил давно истлевшие пни и почти полностью разрушенные
остатки каменного фундамента, чуть выступавшего над зыбучими песками -- это
напомнило мне страницы какой-то книги об истории этой местности, в которой
говорилось, .что некогда это был благодатный и плотно заселенный людьми
район. Все изменилось, как в ней говорилось, почти внезапно -- сразу после
эпидемии 1846 года, -- и, если верить старинным преданиям, имело какую-то
связь со скрытыми дьявольскими силами. На самом же деле, как я полагал, все
объяснялось лишь неразумной вырубкой леса вдоль береговой линии, то лишило
местность ее естественной зашиты и открыло путь для нашествия подгоняемых
ветрами песков.
Вскоре Сливовый остров окончательно исчез из виду и мы увидели
раскинувшийся слева от нас безбрежный простор Атлантического океана, Наша
узкая дорога стала круто забирать вверх, и я испытал странное чувство
беспокойства, глядя на маячивший впереди одинокий горный хребет, где изрытая
колеями лента дороги, казалось, смыкалась с голубым небом. Складывалось
такое впечатление, будто автобус намеревался продолжать свое бесконечное
восхождение, оставляя позади себя населенную людьми землю и стремясь
сомкнуться с неизведанной тайной верхних слоев воздуха и сводчатого
небосклона. Запах моря приобрел зловещий скрытый смысл, а молчаливо
наклонившаяся, напряженная спина и узкая голова водителя стали казаться мне
особенно ненавистными. Взглянув на него, я заметил, что задняя часть его
черепа, как и щеки, почти лишена волосяного покрытия, и лишь клочки
желтоватой растительности, покрывают сероватую, шелушащуюся поверхность его
затылка.
Наконец мы достигли вершины холма и я смог окинуть взглядом
раскинувшуюся внизу обширную долину, где Мэнаксет сливался с притоками и
устремлялся к северу вдоль вытянутой вереницы скалистых гор, а затем
поворачивал к мысу Анны. В дымке просматривавшегося вдалеке горизонта я смог
различить расплывчатые очертания одиноко стоявшей горы -- это был
Кингспорт-хэд, увенчанный старинной и древней постройкой, о которой было
сложено так много легенд. Однако уже через мгновение все мое внимание было
привлечено более близкой панорамой, раскинувшейся прямо под нами. Это был
тот самый окутанный мрачными тенями подозрения и всеобщей неприязни
Иннсмаут.
Я увидел простиравшийся впереди и внизу довольно крупный город,
заполненный компактными постройками, однако в нем определенно ощущался
непривычный дефицит зримой, ощутимой жизни. Над хитросплетением черных
дымоходов не курился ни единый дымок, а три высокие некрашенные колокольни
холодно маячили на фоне омываемого морем горизонта. Вершина одной из них
порядком разрушилась, а несколько ниже в ней и в еще одной -- в ее соседке
-- чернели круглые отверстия, оставшиеся от некогда располагавшихся в них
башенных чаев. Необъятная для взора масса провисающих двускатных крыш и
заостренных фронтонов домов с пронзительной ясностью свидетельствовали о
явном и далеко зашедшем упадке, а по мере того как мы продвигались по
пустынной дороге, я мог со все большей отчетливостью видеть, что во многих
крышах зияют черные провалы, а некоторые обвалились целиком. Были там и
большие, квадратные дома, выстроенные в георгианском стиле, с унылыми
куполообразными крышами. Располагались они преимущественно вдали от кромки
воды и, возможно, именно поэтому пара из них имела относительно крепкий вид.
В сторону материка тянулась проржавевшая, поросшая травой железнодорожная
ветка, обрамленная покосившимися телеграфными столбами -- на сей раз без
проводов, -- и едва различимые полоски старых проселочных дорог, соединявших
город с Роули и Ипсвичем.
Самые явные признаки упадка отмечались вблизи от береговой линии, хотя
в самой ее середине я смог различить белую башню довольно неплохо
сохранившегося кирпичного строения, отдаленно напоминавшего какую-то
небольшую фабрику. Длинная кромка гавани была обильно засорена песком и
огорожена старинного вида каменными волноломами, на которых я начал смутно
различать крохотные фигурки сидящих рыбаков; у самого дальнего края ее
виднелось то, что походило на остатки фундамента некогда стоявшего там
маяка. Песчаный язык как бы образовывал внутреннюю поверхность береговой
линии гавани, и я увидел стоявшие на нем ветхие хибарки, застывшие в
непосредственной близости от полоски суши рыбацкие плоскодонки со спущенными
в воду якорями, и беспорядочно разбросанные по берегу рыбацкие корзины для
рыбы и омаров. Единственное глубокое место, как мне показалось, находилось
там, где русло реки, протекавшей за башенной постройкой, поворачивало на юг
и соединялось с океаном у дальнего края волнолома.
То там, то здесь виднелись остатки полуразрушенных причалов,' чуть
нависавших над водой своими исковерканными, напрочь сгнившими краями, причем
те из них, которые уходили дальше на юг, казались наиболее стл6вшими и
заплесневелыми. А дальше, уже в океанском просторе, я смог различить -- даже
несмотря на высокий прилив -- длинную черную полоску едва выступавшей над
водой суши, которая, несмотря на всю свою неопределенность и размытость,
почему-то показалась мне довольно зловещей. Насколько я мог судить, это и



Страницы: 1 2 3 [ 4 ] 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.