награду тянучку, которую он купил, когда ходил в лавку за дрожжами для мамы.
Мы прыгали, прыгали и прыгали. В конце концов Лассе забрался выше всех и
спрыгнул на совсем маленькую кучку сена. Он упал и некоторое время лежал
неподвижно. Потом он сказал, что ему показалось, будто сердце у него
провалилось в живот и теперь останется там на всю жизнь. Никто из нас не
осмелился прыгнуть с такой высоты. Тогда Лассе засунул тянучку себе в рот и
сказал:
россыпи увидели земляничную полянку. Там было столько земляники, сколько я
никогда в жизни не видела. Мы тут же решили никогда-никогда не рассказывать
про это место мальчишкам. Землянику мы, конечно, собрали и нанизали ее на
соломинки. У нас получилось тринадцать длинных соломинок. Вечером мы ее
съели. Лассе, Боссе и Улле мы тоже угостили земляникой, но когда они
спросили, где мы ее набрали, мы ответили:
на сеновал больше не приходили. А мальчишки играли там каждый день, и мы все
удивлялись, как им это не надоест.
им мы не покажем ни одной, это наша тайна.
Улле.
гораздо важнее, чем их?
сказал Лассе.
ножке.
А мальчишки важничали и смеялись над нами. Наконец Лассе сказал:
карта, а она хранится в надежном месте.
сказал Лассе. - Она хранится в нашем тайнике.
согласился бы спрятать ее в другом месте. Несколько часов мы рылись в
комнате Лассе и Боссе, перетрясли постели, перерыли комод и шкаф, но ничего
не нашли. Тогда мы попросили Лассе:
или к чему-нибудь среднему.
ковер, который висел на стене - ведь карта была спрятана где-то высоко, раз
это ближе всего к птицам, - но там ничего не было. Лассе сказал:
убежали. Я пошла к ним в комнату и полезла по липе к Улле, чтобы взять у
него почитать "Тысячу и одну ночь".
гнездо. Но теперь в нем уже никто не живет. Когда я лезла мимо дупла, я
увидела, что оттуда свешивается какой-то шнурок. "Интересно, зачем птице
шнурок?" - подумала я и дернула за него. Оказалось, что к шнурку привязана
бумага, свернутая трубочкой. Представьте себе, это и была карта! От радости
я чуть не свалилась с дерева. Я забыла про "Тысячу и одну ночь", вернулась в
комнату Лассе и Боссе и со всех ног побежала к Бритте и Анне. Я так
торопилась, что на лестнице упала и расшибла коленку.
побежали на сеновал и с помощью карты отыскали все пещеры. Кроме пещер,
мальчишки вырыли в сене еще и коридоры, они тоже были обозначены на карте.
Когда ползешь по такому длинному темному коридору, кажется, что он нигде не
кончается. И это очень страшно.
что мальчишки вырыли их у стен, а в стенах много щелей. Мы сразу поняли,
какие это замечательные пещеры и как трудно было их вырыть. Пока мы искали
земляничные полянки, мальчишки работали не покладая рук. К последней пещере
в223>л такой длиннющий коридор, что мы испугались: а вдруг мы уже никогда из
него не выберемся? Я ползла первая, за мной - Бритта, за Бриттой - Анна.
сидели Лассе, Боссе и Улле! Они ужасно удивились, когда увидели нас.
место!
Подумав, он сказал:
весело. А назавтра Лассе сказал:
земляничные полянки.
нашли ваши пещеры!
стрелки. Расстояние между стрелками было большое, и мальчишки не сразу нашли
наши места. Но самое лучшее место мы им так и не показали. Это наша тайна, и
мы никогда-никогда ее не откроем.
ему разрешат.
Хочешь с нами?
только, что придумали это мальчишки, а не мы. Я побежала к маме и спросила у
нее разрешения. Она сказала, что маленьким девочкам не следует ночевать на
сеновале, но я возразила, что и девочкам тоже хочется иногда повеселиться,
точно так же, как мальчикам. И тогда мама разрешила.
туда явится привидение?
бутерброды.
сеновале, а мы - у Бритты и Анны. Нам дали попоны, чтобы завернуться в них.
А Улле Колифинк взял с собой своего Быстрого. Как хорошо все-таки тому, у
кого есть собака!
так делают.
гадюку. Теперь мы узнаем, живет ли она там и в этом году.
видимо-невидимо, это точно. Бр-р, они такие противные!
маленьких полевых мышек, лучше вам вернуться домой и лечь в свои постельки!
сеновале уже почти ничего не было видно.
кололось.
ночуют на сеновалах. Анна не сомневалась, что это должно быть приятно. Спать
нам нисколько не хотелось, и мы решили поесть. Надо было съесть бутерброды,
пока на сеновале не стало совсем темно. А темнело быстро. Вскоре мы уже не
могли разглядеть даже собственные руки, хотя держали их прямо перед глазами.
Я радовалась, что лежу в серединке, потому что на сеновале вдруг что-то
подозрительно зашуршало. Анна и Бритта придвинулись ко мне поближе:
кого спрашивать разрешения, - прошептала Бритта.