поим его, обыщем и заберем брильянты. Ну, а потом придется прикончить
его, если это не будет слишком рискованно. Если нам удастся отобрать у
него добычу, волей-неволей от него нужно будет избавиться, а не то он
наверняка будет нас преследовать и так или иначе прикончит нас. По прав-
де говоря, я не очень-то надеялся на этот план. Напоить-то мы его напоим
- от выпивки он никогда не откажется, - а что толку от этого? Его можно
хоть год обыскивать и так и не найти...
голову пришла такая догадка, что я почувствовал, словно у меня мозги все
перевернулись. И, черт побери, я сразу обрадовался и успокоился. Понима-
ете, я сидел, сняв сапоги, чтобы ноги немного отдохнули, и как раз в
этот момент я взял один сапог, чтобы надеть, и случайно глянул на каб-
лук. Тут меня и осенило! Вы помните о той маленькой отвертке?
брильянты! Смотрите на мой каблук. Видите, здесь есть стальная пластин-
ка, и прикреплена она маленькими винтиками. У Бэда нигде больше не было
винтиков, кроме как на каблуках. И раз ему понадобилась отвертка, то я,
кажется, догадался, для чего.
ту, положили бумажку с двумя кусочками сахара на койку, уселись сами и
тихо, спокойно слушаем, как храпит Бэд Диксон. Очень скоро уснул и Гэл
Клейтон, но я держался. Никогда в жизни я не был таким бодрым, как тог-
да. Я надвинул шляпу пониже, чтоб не видно было лица, а сам шарю глазами
по полу, ищу обрезки кожи. Долго я так высматривал, даже начал подумы-
вать, что, может, моя догадка неправильна, и наконец все-таки заметил
их. Кусочек кожи лежал у стенной перегородки, почти такого же цвета, как
ковер. Это был маленький круглый кусочек, не толще моего мизинца.
Через некоторое время я увидел и вторую такую же пробку.
этот Бэд! Он продумал весь свой план и заранее знал, что мы будем де-
лать; и мы, как два идиота, точно проделали все, как он хотел. Он остал-
ся сидеть в каюте, и у него было сколько угодно времени, чтобы отвинтить
стальные пластинки на своих каблуках, вырезать в них две ямки, запрятать
туда брильянты и привинтить пластинки обратно. Он дал нам украсть кусоч-
ки сахара и сидеть потом всю ночь ждать его, чтобы выбросить за борт. И
клянусь дьяволом, мы именно так и сделали!
другом. И должен вам сказать, что для двух из нас это была паршивая ра-
бота и нам было чертовски трудно притворяться. К вечеру мы высадились в
одном из маленьких городков в штате Миссури, не доезжая Айовы, поужинали
в местной гостинице и взяли себе наверху комнату с койкой и двуспальной
постелью. А когда мы туда отправились - впереди хозяин с сальной свечой,
а за ним все гуськом, причем я последним, - я спрятал свой саквояж в
темной прихожей под столом. Мы запаслись виски и сели играть в карты по
маленькой. Но как только Бэд начал пьянеть, мы перестали пить, а его
продолжали угощать. И так мы его угощали, пока он не свалился со стула и
не захрапел.
снять с Бэда сапоги, чтобы легче его было переворачивать и обыскивать.
Так мы и сделали. Я поставил свои сапоги рядом с сапогами Бэда, чтобы
они были под рукой. Потом мы раздели Бэда и принялись шарить по его кар-
манам, в швах, в носках, в сапогах, в его вещах - повсюду. Брильянтов
нигде не было. Когда мы нашли отвертку, Гэл мне и говорит:
не имею, а как только он отвернулся, сунул ее в карман. Наконец Гзлу все
это надоело, у него что называется руки опустились, и он мне говорит:
до них добрались! А как мы их достанем?
зыщу аптеку, и там я наверняка достану кое-что, чтобы его вывернуло на-
изнанку вместе с брильянтами.
сапоги Бэда вместо своих, и он ничего не замечает. Сапоги оказались нем-
ного велики мне, но хуже было бы, если б они были малы. В прихожей я
прихватил свой саквояж и через минуту уже был на улице и припустил по
дороге вдоль реки со скоростью пять миль в час.
дить на брильянтах. Прошло минут пятнадцать, и я подумал, что отмахал
уже больше мили, а в той комнате в гостинице все спокойно. Еще пять ми-
нут, и я сказал себе, что нас разделяет уже гораздо большее прост-
ранство, а Гэл начинает удивляться, что могло со мной случиться. Еще
пять минут - и я представляю себе, что он уже беспокоится - ходит, на-
верное, по комнате. Еще пять минут - я одолел мили две с половиной, а он
уже в полном волнении - не иначе как ругается последними словами. Еще
немного - и я себе говорю: прошло сорок минут - он уже понимает, - тут
что-то неладно. Пятьдесят минут - и он наконец догадался! Он решил, что,
пока мы обыскивали Бэда, я нашел брильянты, спрятал их в карман и виду
не показал. Теперь он бросается в погоню за мной. Он начнет разыскивать
в пыли свежие следы, но они с таким же успехом могут повести его вниз по
реке, как и вверх.
я, не подумав, вдруг бросился в кусты. Такая глупость! Когда этот чело-
век поравнялся со мной, он остановился и некоторое время ожидал, пока я
выйду, а потом поехал дальше. Только я уж больше не веселился. Я сказал
себе, что этой глупостью испортил все дело, что не миновать мне беды,
если только этот человек повстречается с Гэлом Клейтоном.
этот пароход и ужасно обрадовался, потому что решил, что я теперь в пол-
ной безопасности. Уже рассветало. Я поднялся на борт, взял эту каюту,
переоделся в новое платье и поднялся в рубку лоцмана, чтобы понаблюдать,
хотя и считал, что большой нужды в этом нет. Сижу там, думаю о своих
брильянтах и все жду, когда пароход отчалит. Жду, жду - а он не отплыва-
ет.
редко приходилось ездить на пароходах.
этого спрятался в своей каюте, потому что перед завтраком я увидел вда-
леке человека, который шел к пристани, и походка у него была похожа на
походку Гэла Клейтона. Мне просто нехорошо стало. Я сказал себе: если он
узнает, что я нахожусь на этом пароходе, то я попал, как мышь в мышелов-
ку. Ему нужно будет только следить за мной и ждать, ждать, пока я сойду
на берег, в полной уверенности, что он остался за тысячу миль, сойти
вслед за мной, идти за мной до какого-нибудь подходящего места, заста-
вить меня отдать ему брильянты, а после этого... я-то знаю, что он сде-
лает потом! Это ужасно, ужасно! А теперь получается, что и второй на
борту. Вот уж не везет мне, ребята, так не везет! Но вы ведь поможете
мне спастись, правда ведь?
его? Вы спасете меня? Я буду благословлять землю, по которой вы ходите!
будь план и поможем ему, а он не должен так бояться. Вскоре к нему вер-
нулось хорошее настроение, он отвинтил стальные пластиночки на своих
каблуках, вытащил брильянты и принялся поворачивать их и так и эдак, лю-
боваться ими, восхищаться. И что правда, то правда, когда свет падал на
брильянты, они выглядели замечательно - они вроде бы вспыхивали, и вок-
руг них словно разливалось сияние. И все-таки я подумал, что Джек поря-
дочный дурак. Если бы я был на его месте, я отдал бы эти брильянты тем
парням, и пусть бы они сошли на берег и оставили меня в покое. Но Джек
был сделан из другого теста. Он говорил, что в этих брильянтах целое
состояние и что он не в силах с ними расстаться.
долгу, один раз - ночью; но было не так уж темно, и Джек побоялся схо-
дить. А вот когда мы остановились в третий раз, случай оказался подходя-
щим.
рока от фермы дяди Сайласа. Ночь была темная, и собирался дождь. Тут
Джек решил попытать счастья и попробовать незаметно удрать. На пароход
начали грузить дрова. Вскоре дождь полил как из ведра, да еще поднялся
сильный ветер. Ну, ясно, все матросы, которые носили дрова, нахлобучили
на головы мешки, чтобы прикрыться от дождя. Мы нашли такой же мешок для
Джека, и он, прихватив свой саквояж, сошел на берег вместе с матросами.
Когда мы увидели, что он миновал освещенное факелом место и исчез в тем-
ноте, мы наконец вздохнули с облегчением. Только радость наша оказалась
преждевременной. Кто-то, я думаю, сообщил им, потому что минут через де-
сять его два компаньона стремглав бросились вслед за ним на берег и про-
пали из виду. До самого рассвета мы с Томом ждали и надеялись, что они
вернутся, только они так и не вернулись. Мы совсем расстроились и пали
Орловский Гай Юлий
Сертаков Виталий
Максимов Альберт
Флинт Эрик
Скальци Джон
Орлов Алекс