Про девку -Азовку*, про Полоза, про всякие земельные богатства...
последние дни. Переделочные цехи работали на слитках Северского завода, но
тоже с большими перебоями. В этих условиях заводское население усиленно
ударилось в поиски золота и хризолитов. Понятно, что это отражалось и в
быту.
богатствах мне уже не раз приходилось слышать. Но все это было как-то не
по-настоящему, без начала, без конца. Послушать об этом заново показалось
интересно. Пошел с товарищем на гору и с той поры стал самым ревностным
слушателем дедушки Слышко. Из игр потом вечерами выходил, чтобы не
пропустить дежурства этого заводского сказителя.
волостным спискам. Для ребят он был "дедушка Слышко". У взрослых были для
него еще два прозванья - Стаканчик и Протча, на которые старик откликался.
людям ходила": где повивалась, где домовничала... Может быть, поэтому старик
всегда был ласков с ребятами и охотно рассказывал им свои затейные сказы.
да длинные руки напоминали, что сила в этом теле была немалая.
задорно вскидывал свою белую, клинышком, бороду.
балагуром, а порой и "подковырой".
очередь - Думной горы.
вдали последний звук.
начинает набивать свою "аппетитную".
попросит кто сказку, он всегда поправит:
слушать рано. А то вот про курочку-рябушку да золото яичко, про лису с
петухом и протча. Старухи маленьким сказывают. Ты, поди, опоздал такие
слушать, да и не умею я. Кои знал, и те позабыл. Про старинное житье - это
вот помню. Много такого от своих стариков перенял да и потом слыхал. Тоже
ведь на людях, поди-ка, жил. И в канаве топтали, и на золотой горке сиживал.
Всяко бывало. Восьмой десяток отсчитываю. Это тебе не восемь часов в колокол
отбрякать! Нагляделся, наслушался. Только это не сказки, а сказы да
побывальщины прозываются. Иное, слышь-ко, и говорить не всякому можно. С
опаской надо. А ты говоришь - сказку!
было все за правду считать. Ты и слушай, как сказывают. Вырастешь - тогда и
разбирай, кое быль, кое небылица. Так-то, милачок! Понял ли?..
упоминались места, видные с горы, он указывал рукой:
был. Тут и собрались, а Степан и говорит... - Теперь нету, а раньше,
поправее вон тех сосен, горочка была. Змеиная прозывалась. Данило и
повадился туда...
заметить, что старик говорил не одними и теми же словами. Порой менялся и
самый порядок рассказа, по-разному передавал он и всякие подробности.
надежде - так!
золотых приисках*. Жизнь горняка и старателя* он "испытал до дна". Все было
ему известно, вплоть до "нечаянного богатства". В свои сказы старик вводил
многое из того, что сам видал, сам испытал. И наравне с явным вымыслом была
в его сказах и чистая правда.
проходила, хотя никаких признаков ее уже не было. Такая дорога действительно
была, судя по историческим документам.
действует по-человечески, вполне сознательно: одним помогает, других
наказывает, барам и начальству всегда враждебна.
малограмотному горняку прошлого.
след оставила; нашел человек редкие по красоте и объему глыбы малахита -
Хозяйка горы помогла", и т. д.
историко-бытовые документы. В них не только отразилась полностью тяжелая
жизнь старого горняка, но и его наивное понимание "земельных чудес" и его
мечта о других условиях жизни, каких - сказитель и сам не знал, не мог
представить себе, но только не тех, в каких проходила его жизнь.
почерком и бойким счетом" - не могли, конечно, оценить сказы по достоинству,
а те, что "стояли повыше" и были чуть грамотнее, относились пренебрежительно
к "каким-то сказам старичонки караульного".
караульный" с редкой глубиной прочувствовал и понял жизнь горнозаводского
рабочего и, как подлинный художник, сумел передать ее в образах, где
уральская фантастика переплелась с исторической правдой.
чуть не полвека назад. В лучшем случае сохранились остов сказа, его стиль,
кой-какие имена, названия да некоторые наиболее запомнившиеся выражения. По
этим вешкам сказы и воспроизводились. Помогло также некоторое знакомство с
историей заводского округа, близость родного местного говора и свой
жизненный путь, долгое время проходивший по тем же местам, где работал, жил
и слагал свои сказы дедушка Слышко.
непосредственность и увлекательную силу, которыми были полны сказы,
слышанные у караулки на Думной горе.