искал подходящую дощечку для того, чтобы резать на ней хлеб. Я полагал,
что дно кадушки подойдёт для этого идеально, если только удастся найти
целое. И вскоре я его нашёл. Но когда взял его в руки и перевернул, то
прочитал выбитые на ней буквы РХАОС - Рыболовецкое хозяйство на акул
острова Соэй, - единственное, что вернуло мне море за всё то, что я ему
отдал за пять лет, прожитых на Соэе.
невероятные мысли относительно их происхождения. Бамбуковый шест длиной в
десять футов, к которому приторочены морским узлом и изоляционной лентой
три голубых вымпела с надписями "Шелл" и "Бритиш Петролеум" до сих пор
мучит моё воображение. То ли это был молельный флаг, смастерённый моряком
с Ласкара, то ли сигнал бедствия, хоть и не очень удачный, сооруженный за
многие часы плавания на открытой шлюпке, окружённой шныряющими вокруг
акулами и качающейся на высоких океанских волнах в тысяче миль от земли? Я
так и не нашёл подходящего ответа.
плаща, кусок паруса с написанными на нём синей краской словами :"Ещё не
вечер", фетровая шляпка, настолько маленькая, что, казалось, была сделана
для крошечной обезьянки. По поводу этих и других предметов можно
выдумывать самые таинственные истории.
воображение и наводить на мысль о драмах, горечи или былом величии. Когда
долго живёшь в одиночестве, зрение становится более объемным: по останкам
кораблекрушений, по небольшим косточкам или иссушенным крыльям братьев
наших меньших можно строить образы, которые проявляются гораздо четче, чем
просто видимое глазом. Из какой-то мумии в перьях, тощей и перепачканной,
вдруг возникает ясным мартовским утром кружащая пичуга, из затвердевшей
корки гниющих водорослей из-под неосторожной ступни вылетает целая стая
мух, за неподвижными иссохшими плавниками и чешуёй угадывается
стремительность и ход косяков морских обитателей в бурлящих волнах прибоя,
за останками какого-нибудь жука-рогача видятся ветвистые рога оленя,
высоко парящие в лунном свете октября по голым каменистым лощинам.
Камусфеарны, ибо дом стоит на южном заливе сориентированного на запад
побережья и в какой-то степени защищён цепью островов, которые
простираются отсюда до самого маяка. К северу и югу от дома побережье
большей частью скалисто, но то тут, то там попадаются длинные галечные
пляжи, на которые сильные западные ветры выбрасывают с волнами кучи
всевозможного хлама. Побережье выглядит довольно дико, там много опасных
рифов и скал, а Камусфеарна с белоснежными песчаными пляжами, зелёным
скошенным лугом и приземистой белой башней маяка радует взор по контрасту
с суровыми окрестностями.
которые большей частью находится гораздо выше уровня прилива, ибо за
несколько веков море отступило, и между утёсами обнажились пустынные
пляжи. До недавних пор в этих пещерах регулярно жили странствующие мелкие
торговцы, которых было немало, ибо до магазинов далеко, а дорог
практически нет. Местные жители были рады этим торговцам, так как кроме
товаров те привозили новости из удалённых селений и прочих мест, где
побывали; они выполняли функцию местных газет, и обитатели диких
отдалённых углов со жгучим интересом ожидали их появления.
неподалёку от Камусфеарны. Как это ни странно, когда-то он был жокеем. Его
настоящее имя было Эндрю Тейт, но так как он дезертировал из армии, то
сменил его на Джо Уилсон, и его тогдашнее жилище до сих пор даже на картах
осталось как Пещера Джо, хотя уж много лет прошло с тех пор, как
разгневанный народ разжёг в его пещере такой костёр, что от жары лопнул
каменный свод, а Джо изгнали с побережья.
он со своей подружкой Джинни так и не побывал у алтаря, их пещера была,
пожалуй, безопаснее стеклянного дома, на тот случай, если бы стали
бросаться камнями.
дезертирства. Джинни не была неряхой, а Джо - не оборвыш, и их
троглодитовое жильё было вполне чистым и аккуратным. На столе из рыбных
ящиков у них была чистая белая скатерть, пища состояла из рыбы,
ракообразных и всевозможных съедобных моллюсков. У входа в пещеру они
построили стену и соорудили лестницу от пещеры к морю, и даже сейчас
небольшой причал, где стояла их лодка, свободен от валунов.
прикладывались к бутылке. Кошелёк был у Джинни, и несмотря на своё
пристрастие, у неё всё же было больше рассудка. Она устанавливала предел
расходов на выпивку, но каждый раз, как они напивались, возникала ссора, и
как только Джо переступал определённую грань, он начинал драться с ней
из-за денег.
трактир в четырёх милях от своего жилища и начали выпивать в компании
одного торговца, простака по имени Джон Мак-Куин, которого в народе
называли Пеликан. Пеликан любил играть на скрипке, и они пробыли в таверне
допоздна, переругиваясь и выпивая под его музыку.
закончился, наступил конец Джинни и Пещеры Джо. Джо вернулся в деревню
утром, постоянно твердя, что Джинни "убили и утопили, убили и утопили". В
десяти милях к югу их полузатопленную лодку прибило к берегу, в ней было
тело Джинни, карман её платья был вырван, но при ней не было никаких
денег. Из ближайшего городка прибыла полиция, и хотя настроение местных
жителей сложилось вовсе не в пользу Джо и Пеликана, подробности смерти
Джинни остались невыясненными, и им не предъявили обвинения в убийстве.
Вроде бы было ясно, что Джинни сначала избили, а затем она утонула;
кое-кто, защищая Джо, говорил, что она упала в воду после удара и затем
утонула, другие утверждали, что Джо и Пеликан в пьяном угаре избили её до
бесчувствия, зачерпнули лодкой воды и затем пустили Джинни по волнам,
чтобы она утонула.
ибо у Джо не было соседей, - посчитали что среди них живёт чудовище. Они
собрались и разожгли огромный костёр в его пещере и подожгли заросли
вереска над пещерой. От огня пещера треснула, внешняя сторона её
отвалилась, и Джо оказался бездомным бродягой. Прошло уже несколько лет с
тех пор, как он умер, но на полу пещеры под закопчённой скалой всё ещё
можно найти признаки его жизни там с Джинни:
- всё, что осталось от чайника. Наверху, на уступах, бывших когда-то
карнизом его жилища, голуби устроили себе гнёзда, и их перья слетают вниз
на руины очага.
типа уже встречались редко. Их место заняли довольно назойливые индийцы,
которые время от времени объезжают придорожные жилища на небольших
фургонах, набитых дешёвыми товарами. Местные жители, непривычные к такой
навязчивой форме торговли, считали их поведение дерзким. Не все торговцы
были обходительны, но и к самым безобидным стали относиться с некоторым
подозрением. Мне повстречался только один из исчезнувшего племени Джо, и
тот уже умер, ему пришлось раньше времени отправиться на кладбище из-за
своей давней привязанности к метиловому спирту.
ним. Он сообщил мне, что вредность предпочитаемого им напитка значительно
преувеличивается, ибо он увлекается им вот уж лет сорок, и только теперь
это стало сказываться у него на зрении.
всем торговцам хозтоварами не велено было снабжать его, и ему приходилось
идти на самые невероятные ухищрения, чтобы доставать этот продукт. Ему,
пожалуй, даже повезло, что он умер до того, как в эти удалённые места
провели электричество, потому что метиловый спирт достать стало
практически невозможно.
Камусфеарны, так как до чисток в начале девятнадцатого века, жестокость и
несправедливость которых до сих пор жива в памяти людей Шотландского
нагорья и Гебридов, у них была довольно большая община из примерно двухсот
человек.
предков изгнали из этих мест. В одной из местных легенд, которые я слышал
о них здесь, говорится о "шестом чувстве".
за пять миль от дома, а вечером шли домой те же пять миль. Каждый ребёнок
зимой носил в школу корзинку торфа, и они отправлялись ещё до рассвета,
топая с грузом на спине. Однажды эта семья приютила одного старого
торговца, и тот, глядя, как два хозяйских сына готовят свою ношу поутру,
повернулся к родителям и сказал:
море. Один из них стал капитаном, а второй - первым помощником, но оба
потом утонули.
дальше по побережью, но жители ушли, ушли и торговцы, а дом Камусфеарны
теперь стоит в одиночестве.
главным образом к прошлым поколениям, следует отдавать себе отчет, что это
вовсе не современные представления о таких способностях, и речь идет вовсе
не о тех людях, которые, как считается, обладают ими сейчас. Вопреки
распространённому мнению, человек, который обладает такой оккультной
Шилова Юлия
Махров Алексей
Пехов Алексей
Елманов Валерий
Шилова Юлия