торопливо засовывала себе в рот галеты, а водитель в это время усиленно
разминал ее большие, с синими прожилками груди...
Изо рта у нее густо посыпались крошки.
как бороться с такими идиотами?!
государственный объект, а не бордель! Доложите на фабрику о моем
прибытии, пусть что-нибудь предпримут. Я не собираюсь торчать здесь
вечно. И... стряхните объедки с моего кресла, черт побери!
же передал мне трубку:
вашего приезда. Он просил меня немедленно соединить вас с ним. Одну
минуту.
экзальтированными воплями:
Зарубите себе на носу: если вы опоздаете к ужину, я отдам вас под
трибунал!
несколько ошарашенный таким бурным приветствием. - Ликвиданты разбирают
завал в начале трассы. То есть в конце...
вертолет. Вы слышите? Вас ждет сюрприз. Готовьте валидол. Все!
вид. - Он со всеми так. Очень активный человек. Бонвиан. Энергия бьет
фонтаном. Иногда - по окружающим. Он обещал вам сюрприз?
можно бороться, но панибратство со стороны начальства меня особенно
угнетает, ведь от него нет никакого универсального средства. Каждый раз
приходится ловчить и выдумывать что-то новое, чтобы увернуться от
вельможных похлопываний по щеке, а теперь ситуация особенно щекотливая,
потому что непонятно, у кого больше формальных полномочий и реальной
власти: у заслуженного трехсотлетнего ветерана с периферии или у
инспектора из центра, который в десять раз младше его. Скверный расклад.
День для него прожит зря, если он кого-то не разыграет. Кого - неважно,
хоть распоследнего ликвиданта. Однажды он ради хохмы пустил в газовую
камеру веселящий газ. Причем не предупредив заранее охранника.
Представляете, как ошалел бедняга, когда он откупорил дверь и на него,
держась за животы от смеха, повалились хохочущие "покойники"? Его потом
лечили от острого невроза...
у меня довольно щекотливая. Надо освежить в памяти встречу с Главным
инспектором, чтобы ничего не упустить из памяти. Может случиться, что
ключ к разгадке моей миссии, а значит, и к ее успеху, лежит в
какой-нибудь малозначащей с первого взгляда реплике. Я откинулся в
кресле и сделал вид, что задремал, а сам стал во всех подробностях
припоминать аудиенцию с Главным, благо, она была довольно короткой.
материалы нового дела, весьма объемного - двенадцать мегабайт отчетов,
докладных, объяснительных, рапортов, досье, доносов и кляуз - когда меня
вызвали к Главному. Это было необычно. Сотрудники моего уровня никогда
не получали заданий непосредственно от него, всегда через промежуточного
начальника, поэдела, весьма объемного - двенадцать мегабайт отчетов,
докладных, объяснительных, рапортов, досье, доносов и кляуз - когда меня
вызвали к Главному. Это было необычно. Сотрудники моего уровня никогда
не получали заданий непосредственно от него, всегда че
совещаниях, где он раздавал указания, но впервые я попал в его кабинет и
дистанция между нами сократилась до нескольких шагов. Вблизи он оказался
раздавал указания, но впервые я попал в его кабинет и дистанция между
нами сократилась до нескольких шагов. Вблизи он оказался не таким
страшным, каким представлялся на почтительном расстоянии. На совещаниях
он выглядел резким, решительным, жестоким и беспощадным. Сам его вид
заключал в себе нечто хищное: высокий рост, широкие плечи, зачесанные
назад короткие седые волосы, агрессивно встающие над покатым лбом,
крючковатый нос, вдавленные в череп глаза, бескровные губы, даже не
губы, а их отсутствие, заполненное короткими глубокими складками
вертикальных морщин. Не человек, а кондор. Птице-человек. Никто не знал,
сколько Главному лет, но всем было слишком хорошо известно, что он один
из старейших на Земмле. Значит, ему было около трехсот пятидесяти.
Должно быть, время вытравило из него какие-либо чувства: он никогда не
был ни возбужденным, ни подавленным, ни радостным, ни грустным, ни
чем-либо озабоченным. На одном бесконечно длинном заседании я даже
задумался о том, какие жизненные стимулы движут этим человеком, и пришел
к неминуемому выводу, что им руководит сам Спаситель. Если бы наш
Главный был смертен, возможно, его после
глубокое кожаное кресло, передо мной предстал расслабленный мудрый
человек, не грозный громовержец Зевс, облаченный в строгую черную форму
с тремя золотыми молниями - регалиями руководителя могущественного
ведомства, - но тихий домашний философ в сером шерстяном костюме
свободного покроя, при галстуке, но в мягких отороченных мехом тапочках.
Всем своим видом он давал мне понять, что меня ожидает не совсем
официальное задание.
подробно рассказал про Интернат, про училище Вечного контроля, про
Высшую школу "Кобра" (контроль за браком) и про свою работу инспектором
Вечного контроля. Он остался недоволен.
твердо, но без раздражения, тоном строгого, но терпеливого наставника. -
Расскажите мне про своих учителей, коллег, друзей и девушек.
девушек? Кто-то настучал на меня? Или наоборот, кто-то из моего
окружения попался на чем-то серьезном и бросил на меня тень? Я взял себя
в руки и рассказал о всех людях, оставивших какой-либо след в моей
жизни. Рассказ занял около двадцати минут, и я ждал, что Главный меня
прервет, но он слушал внимательно, хотя по его непроницаемому лицу
трудно было сказать, насколько ему все это интересно.
темно-карими глазами. В них промелькнула какая-то важная, но непонятная
для меня мысль. Он надолго замолчал, а затем спросил:
семьдесят.
всякого перехода, сказал:
выполнение плана ликвидации. Учтите, что на территории этой фабрики
находится один особо важный секретный объект, в который вы не должны
совать свой нос. Этот объект подчиняется непосредственно президенту, и
если вас уличат в том, что вы им интересуетесь, вам крупно
непоздоровится. Вы меня поняли? - пристально посмотрел он на меня.
контроля ходили слухи о том, что в лазарете одной из фабрик смерти
существует некий таинственный доктор Морт, который ставит опыты над
людьми, причем не только над "бабочками", но и над вечными. В последнее
время про него даже появились анекдоты. Типичная легенда. Никаких
официальных сведений про Морта мне, естественно, не встречалось, поэтому
в разговоре с Главным его не должно было, по идее, существовать.
доложите мне.
чувствах. С одной стороны, Главный оказывает мне честь, доверяя
неофициальное задание: было ясно как день, что он хочет проверить,
существует ли на сорок шестой фабрике человек, которого называют "доктор
Морт", а с другой сторны, он недвусмысленно дал мне понять, что если
меня уличат в выведывании особо важных государственных секретов, он
отдаст меня на растерзание контрразведки. Если я выполню задание и не
Каменистый Артем
Володихин Дмитрий
Буркатовский Сергей
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Шилова Юлия