всеобщим четвертым энергоблоком? Даже более того, непременно именно в
четвертый упретесь, а там, знаете ли, щелк, щелк, щелк, проникающая ра-
диация.
за золотым веком последует? Или вы думаете, японцами из воздуха помидоры
выращивать будете? Да нет же, там работать нужно по двенадцать часов в
сутки. Это ж надо было придумать: двадцать тысяч товаров в супермаркете.
Бедные, бедные. Неужели вы так наивны, так бедны воображением, что не
знате, когда история началась, и куда сошло на нет древнее Урарту?
Только и осталась, что одна Вавилонская легенда, и никаких, господа, су-
пермаркетов с фонтанами и закусочными.
Или прямоточных двигателей и перпендикулярных линий? Нет, значит, Земля
и Воля, Воля и Демократия, Демократия и Централизм, Централизм и Банка
Hot Dog. Но скорее, будет ваш Союз До Первых Холодов, а там непременно
крайнего искать придется. А кто же у нас крайний? Естественно, в Герма-
нии турок, в Турции болгарин, а в Болгарии - фракиец с македоном. Куда ж
бежать ему, крайнему, по автобанам да хайявэям - везде Союз До Первых
Холодов. Или же космополит поможет? Куда там, космополит теперь землей
обзавелся, ковчег отрыл и хозблоки строит на захваченных территориях.
Теперь у них Вселенная сотками меряется, теперь родные пенаты, корни, и
родники. То-то будет, соседи очухаются и наподобие Европы свой союз за-
катят. Не дай Бог еще придут и спросят: чегой-то у вас в супермаркете
лавровым листом пахнет?
Европейские Штаты. Это мы сгоряча пошутили, в оптимистическом угаре, в
нетрезвом самочувствии изобрели. А говорят еще, история в виде фарса
повторяется. Увы, с фарса начинается и им же, фарсом, прикончится. Потом
ведь делиться придется, а как? Мы-то, положим, Кенигсберг отдадим, нам
не жалко, своего девать некому. А куда, например, Средиземное озеро
отойдет? Согласно Римскому праву? Ну да, согласно карте Римской империи,
что на холмах вечного города до сих пор красуется. Или нет, за давностью
лет простите? Вряд ли, неизбежно Корсику придется вернуть, вместе с от-
чим домом товарища Бонопарти. Дальше - больше, смех и грех, Бенилюкс на-
зывается. Как вам это нравится, Рембрандт - звезда Бенилюкса, или наобо-
рот, выставка малых Бенилюксцев! Не пишется, господа, не произносится,
значит, и не выживет. Мы это точно по гэкачепе уяснили.
дом, а подъезд, и не подъезд, а лестничная клетка. Хорошо получится, моя
коммунальная квартира - моя крепость. Крепка же будет ваша европейская
крепость, пока холода не грянут и не придут друиды со своими ливер-
пульскими песнями. Yesterday, я вчера еще так счастлив был...
молчать не можем. Мы тоже понимаем, как говорят англичане: можно подвес-
ти к воде лошадь, но это еще не значит, что она будет пить. Мы не навя-
зываемся, чем сможем, поможем. Мы вашу гуманитарную помощь, ваш гумани-
тарный намек правильно поняли. Мы ее на полку положим, до холодов, а по-
ка и так перебьемся. Что ж мы, зря сто мильенов положили?
мизм среди разрухи процветает? Напрасно гадаете. Кто есть англичанин?
О-о, этот везде сущность, он и в Африке напыжится, перья распустит, а
точно англичанином стоит. Те же голландцы-бенилюксцы, те же эскимо-
сы-друиды, и космополиты староиерусалимские. Его, европейца, везде видно
в толпе, и если не дай Бог засуха или ледниковый период, его, приватного
господина, сразу в толпе видно. Держи его, крикнет толпа, он крайний,
хватай его за одежу. Вот и кончится приватное существование, хорошо еще,
если просто разденут, а то ведь и придавят.
части. Какие мы? Русские. Если встал ногой на шестую часть, то сразу наш
будешь. Наоборот, снялся с места, взлетел подальше северо-американских
штатов - уже новый гражданин. Мы не любим друг друга за границей. Нет
противнее, чем встретить рожу московскую где-нибудь у понта Сент-Мишель.
Я, например, сразу колбасу спрятаю, и в сторону, за угол, в латинских
кварталах ретируюсь. Или, на худой конец, эстонцем прикинусь. Пусть ищут
крайнего, я везде свой. Эрзя в Саранске, еврей в Хайфе, китаец в Сахаля-
не.
вых Холодов. А нам зачем, у нас и так тепла не бывает. Нам золотой век
не страшен, мы тут потихоньку перебиваемся. Вот и вы - надоест когда,
или турок достанет, приходите на поселение, тут мы гуманитарную помощь
достанем, на примусе разогреем, водочки выпьем, обнимемся, и все станем
русскими.
В непосредственной близости от известного каждому патриоту нашей родины
города Хутор-Михайловский ранним тихим утром на железнодорожном переезде
заглох трактор марки ХТЗ. Тракторист колгоспа "Вэсэлэ Життя" Григорий
Сидорчук, измотанный ночными работами, уже минут тридцать мирно спал,
упираясь могучей грудью в рычаги управления. С минуту тому на востоке
появился скорый поезд N1 "Москва-Киев", весело и протяжно дудукнул иска-
женным от эффекта Допплера голосом и полетел навстречу незадачливому
трактористу.
обеим правительственным комиссиям, что задолго до появления скорого вы-
шел к противоположному горизонту с красным флажком и свисталкой, в на-
дежде остановить пассажирский Жмеринка-Москва, но тот, собака, как выяс-
нилось тоже позже, сбился с расписания и отстаивался уже несколько часов
у Нежина. На самом деле никуда Иван Иванович не выходил, а точно так же,
как Григорий Сидорчук, мирно себе посапывал на клавишах электрического
пульта. Но надо отдать ему должное. Он первым услышал сигнал опасности,
быстро проснулся, выпил холодной воды из ведра, протер глаза и увидел на
переезде трактор.
Сидорчука, как налетел скорый, и случилась катастрофа. Интересно, что
Сидорчук, наблюдавший спросонья страшное природное явление, принял его
за продолжение сна (ему как раз снилось , как он сливает казенный бензин
в трехсотлитровую бочку, зарытую у сарая на тещином участке), и до сих
пор не проснулся. Иначе чем еще объяснить полную потерю всех пяти чувств
и постоянное бормотание по сей день: "Рятуйтэ, рятуйтэ...".
вые явления и не перехожу к самому главному. Но именно в силу тех эпо-
хальных последствий я стараюсь не упустить ни одной мало-мальски достой-
ной детали. А там уж дело историков выбирать: что, как и отчего.
русских, а ремонтные бригады принялись откапывать из кукурузного поля
полуобгоревший локомотив. Вот тут-то все и началось. Под метровым слоем
жирного, как украинское сало, чернозема обнаружилось темное овальное от-
верстие, уходящее вниз минимум метров на десять и там упиравшееся в хо-
лодную и твердую стену. "Ничого нэ бачу", - кричал из глубины третий
стропельщик спасательной бригады Мыкола Карый. Его вытянули обратно и
решили вызвать команду спелеологов. Мастера спорта Осип Крапива и его
супруга, дочь обрусевшего аргентинца Мариетта Гурзадян, только что вер-
нулись в Киев из знаменитой сталактитами и сталагмитами Новоафонской пе-
щеры, где проводили свадебное погружение. Спустившись в черное отверс-
тие, они уже через минуту вылетели оттуда, как испуганные галки, побро-
сав на дне дорогую импортную экипировку. Когда их привели в чувство, Ма-
риетта Гурзадян изрекла историческую фразу: "Оно склизкое и шевелится".
русской платформы, в мгновение ока облетело близлежащие научные центры.
Из Брянского палеонтологического музея, недавно основанного на базе при-
везенного из Монголии скелета лошади Пржевальского, тут же была послана
научная экспедиция с целью идентифицировать ископаемое. Вослед им вышел
огромный рефрижератор для перевозки экспоната. Аналогичная экспедиция
вышла на трех камазах из Конотопа.
т.е. двадцать второго июня, обе экспедиции подошли к месту аварии.
вало благоприятные условия для натурных съемок под руководством
собственного корреспондента дэржавного тэлэбачення Кыя Полтавського.
Представьте себе чуть холмистый горизонт, то здесь то там утыканный еще
не приватизированными колхозными усадьбами, хоздворами, фермами, раски-
данными по краям огромного изумрудно-ядовитого кукурузного поля, с нали-
тыми до молочного сока початкми. Под голубым безоблачным небом, ровно в
центре событий, собралась толпа, человек двести из прилегающих сел, ок-
ружив черное отверстие. "У сэлах вэсэлых и люды вэсэли", - писал кре-
постной поэт из застенков Петербургской академии художеств, и был тысячу
раз прав. Какой-то весельчак подогнал бочку из-под кваса, наполненную
добрым первачом, и население, еще не разделенное колючей проволокой и
нейтральной полосой, радостно пьянствовало, не смотря на чины и звания.
Не чуралось доброго напитка и бравое подразделение украинского спецназа,
с гоготом встречавшее приходящие со дна пещеры жутковатое бульканье и
клекот.
Полтавського всколыхнулась почва, и со страшным ревом, по сравнению с
которым Иерихонская труба могла быть названа сопелкой старшего стрелоч-
ника Ивана Ивановича, на поверхность вынырнуло доисторическое чудовище.
Протерев глаза, начальник брянской экспедиции, хрупкая, миловидная Анна
Петровна, написавшая вчерне кандидатскую диссертацию "К вопросу о хряще-
Суворов Виктор
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей