Чтение 4–й страницы книги ~Анахрон-2~

объекта;
в) вообще полное отсутствие какой-либо информации об объекте...
В принципе, шведский или, скажем, исландский язык в любом случае показались бы
Сигизмунду незнакомыми. Так что Лантхильда действительно могла быть шведкой. С
другой стороны, любой мало-мальски образованный швед хоть сколько-нибудь владеет
английским...
Да, но есть еще необразованные хуторяне. Или рыбаки какие-нибудь из заброшенной
деревушки.
Но что делала необразованная шведская (вариант: исладнская) хуторянка в
сигизмундовом гараже?
Конечно, жизнь иной раз причудливо плетет...
Вернемся к фактам. Объект был дан в объективном ощущении, объект жил, ел, пил,
спал... "Реми Мартен" выжрал вчистую... Блин! Сам ты объект, Морж.
Ладно, эмоции в сторону.
2. В начале 1997 года С.Б.Морж вознамерился жениться на объекте...
М-да...
Итак, она исчезла. Не по своей воле. Появилась она здесь тоже явно не по своей
воле. Сигизмунд вспомнил, как растеряна и испугана была Лантхильда в первые дни.
Откуда она появилась?
Господи, да что я вообще о ней знаю? Она ОТКУДА-ТО взялась в гараже...
Лунница!
Сигизмунд бросился в "светелку", распахнул дверцу шкафа. Лунница была на месте.
Поблескивала, как ни в чем не бывало жирным тускловатым блеском.
Сигизмунд взял ее в руки, поразглядывал. Повесил назад. Золото не вызывало у
него сейчас никаких эмоций. Да и давно уже не вызывало. Привык, что ли.
Сигизмунд с силой захлопнул дверцу шкафа, и тотчас сверху с гулким стуком
свалилась пустая коробка. Сигизмунд машинально подхватил ее.
На коробке под словами "POPCORN" и (почему-то) "SPORT" натужно висел на скале
здоровенный хмырь в шортах. Нажрался, видать, попкорна и лезет. Душа в нем
взыграла, должно быть.
Подпрыгнув, Сигизмунд заглянул на шкаф. Аж присвистнул. Сколько дерьма
наскладировано! И так заботливо!.. Из мусорного ведра, небось, таскала - какие
поярче. Как сорока. Запасливая.
И тут - ударило!
Нет сороки.
Нет запасливой.
Бессмысленно все... Сигизмунд еще раз посмотрел на жизнерадостного хмыря и
бережно положил его обратно на шкаф.
В "светелке" густо застоялся причудливый девкин быт. Ее привычки, пристрастия,
странности, предпочтения.
Сигизмунд вышел на середину комнаты, огляделся. По уму, прибрать бы здесь надо.
Выкинуть весь тот хлам, который накопился и успел уже покрыться пылью. Но рука
не поднималась.
Нет уж, пусть все остается как есть. Почему-то вдруг ему стало казаться - пока
комната стоит в неприкосновенности, Лантхильда может еще вернуться... каким-то
непостижимым образом...
В этот момент в дверь позвонили. Позвонили уверенно, три раза подряд.
Сигизмунд медленно вышел из "светелки", закрыл дверь. Он знал, что пришла не
Лантхильда. Кто-то другой.
Позвонили в четвертый раз. Нет, не она. Неважно, кто, но не она.
Сигизмунд отворил дверь.
- Ты что, Морж, дрочишь тут?
Сигизмунд уставился на вошедших, плохо соображая. Его толкнули.
- Что встал, дай пройти.
До Сигизмунда медленно стало доходить. Аська. С сестрицей.
- А вы что пришли?.. - начал он.
- Не дозвониться до тебя, - сердито заговорила Аська. - Давай, ухаживай, что
топчешься.
Сигизмунд машинально вынул из курток сперва Аську, потом ее сестрицу. Сестрица
мельком глянула на молоток и ножницы, болтавшиеся над дверьми. Ничего не
сказала. И даже виду никакого не сделала.
- Что у тебя занято все время? - ворчала Аська. - С кем ты треплешься часами? А
что, девчонка твоя еще не вернулась? В общем, так, Морж, гони десятку назад. Нам
жрать нечего. Пешком к тебе, говнюку, шли. Как ходоки к Максиму Горькому.
- К Ленину, - глупо поправил Сигизмунд.
Пошел к себе в комнату, переступая через книги, валявшиеся на полу. Достал из
ящика полтинник. Заодно проверил телефон. Трубку набекрень положил. Совсем ума
лишился.
Следом в комнату всунулась Аська.
- Ну и срач у тебя, Морж... А что, вы дрались? Или ты уже опустился? С
десятки-то... Ты, Морж, не смей с моей десятки опускаться.
- "Киса, ваш дворник большой пошляк. Так напиться на рубль!.." - вяло схохмил
Сигизмунд.
Аська нахмурилась. Лавируя среди куч и павшего стеллажа, пробралась к
Сигизмунду. Тревожно посмотрела ему в лицо.
- Что, так плохо, Морж?
Он молча кивнул.
- А мы тебе пожрать принесли, - сообщила Аська. - Борща. Сестрица наварила. Я
просыпаюсь - а у нас борщ! И говнюки какие-то сидят. Филологи. Жрать горазды -
жуть берет. Сидят и рубают этот борщ, сидят и рубают!.. И словами мудреными
сыплют. И водку пьют. Успели сбегать. Я говорю: ша, ублюдки, там у нас человек
погибает, надо ему борща оставить! И отлила тебе в литровую банку - во, под
завязку. В кастрюлю выльешь, разогреешь. А то у тебя от стресса будет язва
желудка. Тебе надо жидкое есть. - Тут Аська захохотала. - Представляешь, Морж, я
как встала, мне сразу говорят: "А десятка твоя, Асенька, тю-тю!" Я спросонок не
сообразила. Говорю: "Что тю-тю?" Сестрица мне так въедливо и отвечает, что, мол,
какой-то синюшник выполз поутру из-за шкафа и десятку унес. Я говорю: "Это не
синюшник, это генеральный директор..." Ты ведь генеральный, Морж?
- На, - сказал Сигизмунд, протягивая полтинник.
Аська посмотрела на полтинник.
- Это что?
- Дензнак.
- Ну, спасибо, - сказала Аська и заорала на всю квартиру: - Ви-ика! Гляди, чего
нам дали! Я тебе говорила, что он генеральный, а ты - "синюшник, синюшник..."
Иди сюда! Только ноги не сломай!
Вика появилась в дверях. Бесстрастно посмотрела на разгром. Сказала:
- Я в белой кастрюле разогрела. У вас белая - суповая?
Сигизмунд ошалело кивнул.
- У тебя хлеб хоть есть, Морж? - деловито спросила Аська, карабкаясь к выходу.
Сестры усадили Сигизмунда за стол, поставили перед ним полную тарелку борща и
наказали съесть. Сами уселись напротив, принялись надзирать. При этом Аська
считала своим долгом развлекать Сигизмунда рассказками.
- Чайка к херам улетела, представляешь, Морж? У кошки всю рыбу сожрала и
улетела. Вырвалась, падла. А мы к тебе шли - ужас, денег нет, ничего нет, у меня
еще глаз подбит. Пьяных каких-то на себя всю дорогу собирала, как репей.
Объяснять приходилось: супец, мол, человеку несем, его баба бросила, мы его
утешать идем, так что не до блядок нам. Народ понимающий - отлипал... Мы супцом
булькали, но не показывали. Сейчас люди такие - им только покажи, отберут у
слабых женщин и тут же отожрут. - От темы жратвы аськина мысль причудливо
скакнула к утренним визитерам. - А эти филологи под конец оказались ничего.
- Они не филологи, - подала голос сестрица.
- Какая разница, - отмахнулась Аська. - Притомили они меня сперва, а после общие
знакомые откопались, сходили за водкой, посидели по-человечески... Теоретики.
Говорят, период сейчас такой. У всех. Говенная морось, говорят, сыплется. Их по
деньгам кинули, а у нас под утро кто-то просто в подъезде насрал. Вот так
незатейливо. Это не ты, Морж, спьяну?
- Нет, - лаконично сказал Сигизмунд, продолжая хлебать борщ.
- Вот и я говорю: не мог он этого сделать, он генеральный директор...
- Вы каким бизнесом занимаетесь? - вежливо спросила Вика, желая сменить тему
разговора на более приятную.
Аська привзвизгнула, предвкушая.
- Тараканов морю, - ответил Сигизмунд.
- И как? - спросила Вика.
- На жизнь хватает.
Повисло молчание. Сигизмунд будто со стороны слышал в тишине свое громкое
чавканье.
Аська легла на стол грудью, засматривая Сигизмунду в лицо.
- Ну так что, поссорились вы с ней все-таки?
- Нет.
- Точно?
- Да.
- Так почему она от тебя ушла-то?
- Пропала она, а не ушла.
- Думаешь, похитили?
- Нет.
А может, и похитили, подумал Сигизмунд. Он не знал.
- Своими ногами ушла? - продолжала допытываться Аська.
- Я пошел машину заводить. Пока из гаража выезжал - ба-бах, ее нет.
- Что значит ба-бах? Стреляли?
- Это я фигурально. Просто - нет.
Сигизмунд твердо решил не пускать взбалмошную Аську во всю эту загадочную
историю. Запутает еще больше.
Его уклончивость не осталась для Аськи незамеченной.
- Не хочешь говорить - не надо. Я тебе так скажу: если своими ногами ушла,
возможно, своими ногами и назад придет. У беременных еще и не такое бывает.
Да уж, подумал Сигизмунд. Вспомнилась вдруг неприятная встреча с беременной в
тот день, когда он нашел в гараже Лантхильду.
- Ну ладно, Морж, - сказала Аська. - Мы пошли. За деньги спасибо. Посуду у тебя
мыть уж не будем, извини.
Сигизмунд встал, проводил их. Когда закрылась дверь, в квартире стало очень тихо