которых по нечистым патлам мгновенно опознали эламитов. Один сумел принять
яд и умер, однако второго скрутили и стали допрашивать. Тот лишь
выкрикивал божественные (с его точки зрения) изречения Нуры и умер под
клещами палача, не проронив более ни слова.
для будущего урожая, расстилались по обе стороны дороги, радуя глаз.
Повсюду зрели финики, свисая во множестве с финиковых пальм, везде
колосилась рожь и пшеница, повсюду шел обмолот, обработка пестицидами и
сев, тарахтели трактора и сыто мычали волы, рыхлящие землю плугами,
радостно стрекотали сенокосилки, ходили важно, как аисты по пашне,
налоговые инспекторы с табличками, делая пометки, и семенили за ними,
озабоченно глядя им через плечо, полуграмотные землевладельцы или
надсмотрщики, силясь понять - сколько сдерут нынче, не больше бы, чем в
прошлом году.
Бэл-Мардука.
пограничники Нуры. Прежде никаких военных здесь не находилось, только
таможенники стояли, хищно двигая челюстями и готовясь впиться в тюки с
товаром. Теперь же никаких таможенников не было и в помине. В пятнистой
желто-белой одежде, с закрытыми лицами, прикусывая покрывала желтыми от
постоянного жевания табака зубами, стояли нуриты и недобро глядели на
рвань, пьянь и срань вавилонскую. Многие трогали при этом свои винтовки и
автоматы.
пост и всю обслугу его!
смела пограничный пост, разорвав при том в клочья всех нуритов, писца и
случившегося поблизости шофера. Нуриты отбивались, как львы, и убили пять
тысяч человек, но остальные девяносто пять тысяч с криком радости
устремились в глубь страны.
Урукской танковой дивизии во главе с многоопытным, осторожным и
беспощадным Гимиллу.
себя только трупы и развалины. Ночами стояли на пашнях, жгли костры и
лакомились волами, коих целиком жарили, насаживая на огромные телеграфные
столбы. И не было в армии, полной священного пыла, голодных или мерзнущих,
нуждающихся или бедных. Все облачились в одежды, снятые с убитых эламитов,
каждый обзавелся сапогами или сандалиями, а кое-кто и шнурованными
ботинками на каучуковой подошве. Всяк украсился золотой диадемой или
гривной, руки расцветились браслетами и кольцами, плечи - пестрыми
шелками. И тела, вонявшие прежде лишь потом да мочой, умастились
благовониями, такими крепкими, что обозные лошади чихали и беспокойно
ржали.
уже пьяны, из темноты - десяток подвижных всадников в развевающихся
бело-золотых плащах, с закутанными в покрывала лицами. Поднимали на пики,
будто цыплят, бросали в костер, на объедки и кости. И во множестве гибли
таким образом воины Аплы, однако нескончаем был их поток и потому, хоть и
сокращаясь, продолжали неуклонно продвигаться к столице Нуры, пророка и
террориста.
Апла и Гимиллу. Восторгу не было предела. Пехотинцы валились на колени,
целуя гусеницы танков, а после и губы своих собратьев по оружию, пришедших
в эту чуждую страну вызволять священный золотой истукан Бэл-Мардука.
поклявшись священными именами, что будут выручать друг друга в битвах с
неверными.
танками Второй Урукской. И предчувствием побед полнились сердца, ибо с тех
пор, как танки соединились с людьми Аплы на марше, не осмеливались больше
конные нуриты нападать ночами на опившихся и объевшихся воинов.
Ревели моторы, кричались песни и священные гимны, реяли знамена с
изображением золотого тельца по лазоревому полю. Ни одного пленного не шло
за воинством, ибо всех врагов убивали на месте. Где проходили, там
пепелища оставались, и ничто живое не шевелилось за спиной у победоносной
армии, только разве что какая-нибудь жестяная банка с жалобным глухим
позвякиванием катится, гонимая ветром, по выжженной равнине.
танкистов пересадить на лошадей. По счастью, в оазисе Наид случился конный
завод, где сделали остановку, дабы обучить верховой езде непривычных к
тому танкистов. После же всех конюхов эламских перерезали во славу
Бэл-Мардука, возле танков оставили две тысячи постовых во главе с
ротмистром Шарру, чтобы технику охраняли и берегли от ржавчины и рук
воровских, а сами дальше двинулись, к городу Дер.
золотая башня...
укрепленный лагерь, ибо предвиделась нешуточная осада. Конница же (бывшие
танкисты Второй Урукской) рассыпалась по окрестностям, производя грабеж и
рекогносцировку.
называемая пехотой (нуриты о том еще не знали и потому кликали воинов Аплы
по старинке сволочью), шатры разбивает и копает окопы полного и неполного
профиля. Видели они это в приборы дальнего видения. Воины священного
похода во славу Бэл-Мардука знали, что безумный пророк и террорист Нура
запретил пользование вычислительной техникой, ибо марает мозги и
оскверняет сознание, не допуская туда божественные речения. Но не ведали
они, что собрал Нура совет и под взорами семидесяти двух мудрецов из банок
постановил выделить касту смертников и отверженцев, коим дозволяется
пользование любой техникой, в том числе и вычислительной. К этим
отверженцам запрещено прикасаться, с ними запрещалось также садиться за
один стол, преломлять хлеб, вкушать пищу, мыть руки в одном с ними сосуде,
вытирать их об одно и то же с ними полотенце, а также испражняться ближе,
чем в одной седьмой ашшурского парасанга от их испражнений.
земного и небесного и сознательно предают тела и души свои в руки
нечистого, будут носить они черные одежды, исписанные изречениями Нуры.
будет ассасины, что означает - "смертники".
молодых воинов, пожелавших стать ассасинами и отверженцами во имя Нуры -
столь велик был фанатизм эламитов в то время.
исписанные изречениями, и ни одного не удалось захватить в плен, ибо
погибали прежде, чем касалась их рука вавилонская, унося с собою в могилу
множество жизней. И пользовались они вычислительной техникой преискусно,
на беду воинам священного похода во славу Бэл-Мардука, которые об этом не
знали.
видения, как окапывает свой лагерь пехота вавилонская.
Пахирту и взяла оттуда много продовольствия, лошадей и женщин, ибо
соскучились все по теплому женскому телу и душистым волосам. Итак, во
исполнение обета похотливости были захвачены женщины числом три тысячи
девственниц и зрелых матрон и, подобно скоту, погнаны по дороге вдоль реки
Дуалу.
которых было числом не менее двадцати тысяч. Точно черная смертоносная
саранча, что спустится с небес в конце всех времен, налетели они со всех
сторон и везде были, обступая воинство священного похода, как вода. И
никуда нельзя было повернуться, чтобы не увидеть черные одежды, покрытые
письменами, грязные бороды, заплетенные в косы, и горящие фанатические
взоры. И изрыгали пламя автоматы в руках их. Первой очередью скосили они
пленниц и лошадей, и пали грудой на дорогу три тысячи девственниц и зрелых
матрон, взятых в Пахирту. Тем самым загромоздили они своими трупами
дорогу, так что конница Гимиллу оказалась в ловушке. Так оказали женщины
последнюю услугу своему народу, и Нура плакал об их участи по
региональному телевидению.
возводили пехотинцы Аплы. И потому с громким пением священных гимнов
устремились они вперед, на ассасинов Нуры, и гибли во множестве под
автоматным огнем. Но наконец священное одушевление и героизм сделали свое
дело и, оставив на дороге четыре тысячи павших, пробились конники Гимиллу
к своему укрепленному лагерю.
лагеря и вступили в бой с ассасинами. Конница, наскочив на свою пехоту,
завязла, ибо длинные копья и секиры на длинных рукоятях, которыми
Каменистый Артем
Бажанов Олег
Посняков Андрей
Орлов Алекс
Суворов Виктор
Беляев Александр