некормленный Павлик мог много что сказать вечером о ее опоздании.
свой кофе и вывел Катю на улицу. Машина у него была скромная -
"фольксваген-гольф". Правда, ярко-желтая и потому немного забавная.
Вадим. - Она выйдет из парикмахерской. Меня и мою машину она видеть не
должна. Она будет в желтом широком пальто, как раз под мою машину, и с вот
такой сумочкой.
желтых пальто? Какие у нее еще приметы?
приемом, а легким намеком на прием избавил свой рукав от Катиной руки. -
Да, на всякий случай - ее Инессой зовут. Лет - как вам... Пока! Ни пуха!..
автомобилей. Катя вошла в магазин и выбрала место между прилавком и
витриной. Вроде бы она манекен в песцовой шубке изучает... Инесса - это
хорошо. Это для объекта удачное имя. Теперь Катя не сомневалась, что
справится с заданием. Инессу она не упустит.
что песцовых и прочих шуб не предвидится. Все шло нормально, родился
здоровый ребенок, что по нашим временам редкость, свекровь не сражалась за
сферы влияния, а это еще одна редкость. Если бы не проклятая политика, то
жили бы мирно и дальше. Чего же не жить со спокойным, послушным,
добродушным Павликом?
жует бутерброд, правда, толстый, но с дешевой колбасой. И ждет - пока
кто-то повернет к лучшему его судьбу, а также судьбу его жены и его сына.
А сам он не знает, как это делается. Как конструировать радиоаппаратуру -
знает, а как жить за пределами разогнанного КБ - уже не знает.
подобралась - нет, не пальто вовсе, а лиловая куртка. Ладно...
коричневую куртку, зеленую удлиненную куртку и четыре разнообразных
кожаных. Наконец в дверном проеме засветилось и пронзительно-желтое
пальто.
долларов.
перекрестку.
неторопливо, да и поди поторопись на таких каблуках. Аккуратная головка
проплывала мимо витрин. Женщина поглядывала на витринную роскошь без
особого интереса, и Катя вдруг осознала - это была несерьезная для такой
женщины роскошь.
видела только пересекающий спину ремень. Ноги у этой Инессы были весьма и
весьма. Даже Катя сто раз бы подумала, прежде чем надевать пальто такой
опасной длины - точнехонько по колено. А вот Инесса надела. Наверно, у нее
дома и всякой кожи с замшей навалом.
кафе, что Катя, бывавшая в этих краях довольно часто, даже припомнить не
могла - когда успели закрыть галантерейку, чтобы еще и отремонтировать
помещение?
раздеваться. Свитерок на ней был старый, а юбка зашита небрежно.
Оказалось, внутри имеется собственно кафе, со всякими изысками, вроде
увитого искусственными цветами зеркального потолка, и то, что Катя назвала
"предкофейником". Там был бар, стояли два столика и три игровых автомата,
тут же перегородил дверь прилавок гардероба - пока, к счастью, закрытого.
выкрутас, тоже с искусственными цветами.
Оттуда, из-за выкрутас и "Бурды", ей было прекрасно видно, как Инесса
садится за столик, спиной ко входу, как поправляет прическу, как берет
меню. Из-за стойки вышел бармен, присел к ее столику, они о чем-то весело
заговорили. Потом бармен встал и провел Инессу за стойку, туда, где в
уголке стоял телефон.
сообщала цифры и факты. Но разглядеть с такого расстояния, какой номер
объект набирает в темном углу, тоже невозможно.
в блокнот. Пока записывала, Инесса опять оказалась за столиком спиной к
Кате, и бармен - при ней. Высоченный плечистый бармен явно был приятелем -
угостив Инессу кофе и чем-то в маленькой рюмке, не взял с нее денег.
нарядная, гордая, Катя сидела, словно окаменев, и глядела в это ухоженное
лицо из своего уголка.
Это была единственная в мире женщина, которую Катя ненавидела всеми силами
души.
всем своем атеизме она захотела поблагодарить какое-то Высшее Существо,
хоть Аллаха. Вот и встретились. Вот дорожки и пересеклись. Есть правда на
небесах. Божьи жернова мелют медленно, но верно. Чем бы ни согрешила
Инесса, Катя уж позаботится, чтобы эта тварь получила по заслугам.
к месту вспоминать, этот человек возьмет и объявится.
Она по уши влюбилась в другого, это за версту видно было. Другой, изящный,
как статуэтка темного дерева, помышлял только об отвлеченных предметах -
восточной философии, йоге, гравюрах какого-то сбрендившего на
парадоксальной стереометрии итальянца. Вот любопытно, за него ли она вышла
замуж?
вежливо отступился. А девчонка была - высший класс. Когда она выходила на
узенькую сцену в этом черном трико, в этой черной ушастой полумаске, и
по-кошачьи опускалась на пол, и ставила перед собой руки на манер звериных
лап, и замирала, как велел режиссер - спокойная и независимая... да, тогда
в нее несложно было влюбиться.
молодому и красивому телу. Серьезной ставки на пантомиму и вообще
искусство Катя не делала - знания и таланты Артема были ей вроде и ни к
чему. Она училась в каком-то институте, писала какие-то контрольные, и
явственно давала понять, что ее ждет не дождется Большая Наука.
сговорчивые. Артем очень скоро забыл Катю. А вот теперь принялся
вспоминать... Очевидно, это означает старость, сказал он себе.
теперь-то узнал на самом деле. Она шла навстречу, легкая, в летящем
плащике, изящная и сосредоточенная. Походка и фигура не изменились, так же
стройны были ноги, мелькавшие между расходящимися полами плаща.
была заносчивой девчонкой с кругленькими щечками, она стала интересной и
знающей меру женщиной.
газете читала... Прости, спешу. Какими судьбами?
любознательного Арго. - Приходи в цирк. Я кое-что теперь интересное делаю.
два свободных часа.
ребенок, но спрашивать не стал. С этими юными красавицами бывают такие
приключения, что вопрос о детях становится для них навсегда неприятным.
Ой, извини, я очень спешу! Пока!
слишком модными, но узнаваемыми. Артем, конечно, не помнил названия, но
определил этот аромат как французский и дорогой.
старательно принюхивался. - Что ты об этом думаешь? Странно, да?
дурацким щитом? А если могла, что означает этот маскарад?
что вышли-то с Арго именно на бесцельную прогулку - но, может, и не
просто, а словно одиннадцать с чем-то лет назад. Ну, нравилось ему
смотреть, как она идет.