которому он пришел, не к спеху. Бирк взял трубку.
спать и поезжай в оперу. Я смогу приехать лишь к третьему акту, мне еще
нужно переодеться.
Безукоризненно светские манеры мистера Бирка (он был принят в высшем
обществе), элегантный черный костюм французского покроя и, наконец,
холеные белые руки, сливающиеся с накрахмаленной сорочкой, раздражали его.
Честеру вдруг захотелось встать и уйти. Но Бирк, поговорив с женой, сел
напротив и заулыбался настолько добродушно, что Фред не двинулся с места
и, собрав силы, как можно равнодушнее сказал:
который похоронен вчера.
управляющего седьмым участком. - Принесите мне документы на вчерашнего
клиента. Да, да, анкету и результаты обработки. - Бирк положил трубку и,
обращаясь к Фреду, предложил: - Отведайте "Наполеона", я предпочитаю его
остальным.
себе. - Слушаю.
репродуктор не работает. Мы вызывали радиомеханика, но он придет лишь
через полчаса. Что делать?
Перед женой клиента извинитесь и дайте музыку с соседнего участка, так,
чтобы она слышала, конечно.
транслировать?
найти более спокойное место? Десять лет назад, после окончания Кембриджа,
я два года работал в одной из крупнейших клиник Лондона, но больно уж там
беспокойно. Наш же клиент тихий, благоразумный.
"Клиент N_24657. Доставлен 24 сентября 1965 года. Участок N_7".
интересует в этом клиенте?
что ж, милый Фред, я уже дал распоряжение на раскопки. Но это
противозаконно, потому что беспокоить наших клиентов могут только
полицейские...
банк представить счет?
кларков двадцать пять леммов и за риск - как известно, среди деловых людей
не оплачивается - сто пятьдесят кларков. Итого сто пятьдесят шесть кларков
двадцать пять леммов.
на стол.
закончили работу. Бирк осветил фонарем могилу, потом гроб, покрытый сырыми
комьями глины.
увидел лицо профессора Миллера...
4. НАКАНУНЕ РЕШЕНИЯ
готов заняться обычными криминалистическими делами, когда раздался стук в
дверь.
взволнован, нервничает и что следующие минуты будут беспокойными. Поэтому
его лицо приняло любезно-сосредоточенное выражение.
журналист, был ли он вообще в городе, но не удивился его неожиданному
приходу, потому что уже давно отучил себя удивляться: мешало работе.
привычной колеи жизни. Гарду было достаточно увидеть, как дрожат его
пальцы, чтобы понять это.
Австралии ураган. Так-то вот.
здесь!
тот и сильней.
вообще не в фактах - они часто лгут. Дело в людях, которые стоят за этими
фактами. Поэтому не удивляйся. Многое покажется тебе непривычным и
странным...
на поток прохожих. Каждый торопился по своим делам. Редко кто поднимал
голову, а если поднимал, то задумывался ли о большом мире, который его
окружает? О людях, что шли рядом? О себе, наконец? Эдакие маленькие,
замкнутые вселенные двигались по тротуару, далекие от Миллера, как и он от
них. И равно близкие.
оглядел кабинет. Все стояло на своих местах, но Миллер испытывал состояние
человека, увидевшего, что во всех углах вдруг занялся пожар.
внезапно, в каком-то истинном озарении нашел то, что искал долгие годы.
Это был тот миг, когда Миллер увидел путь до самого конца - так, будто уже
прошел его. Начинался он, как ни странно, в самом запаутиненном отсеке
физики, куда давно никто не заглядывал, ибо там двери были заперты
аксиомами. Миллера толкнуло отчаяние поиска, - право же, мысль его уже
готова была ломиться в любую дверь.
Кинулся сначала к Дорону - докладывать, но что-то остановило Миллера, он
словно споткнулся о взгляд этого военного в штатском, который прямо, как
перпендикуляр, восседал в кресле. Споткнулся и забормотал о каких-то
пустяках... Дорон, естественно, остался недоволен им больше, чем обычно.
Миллера началась отныне мучительная схватка с самим собой. То, о чем он
сегодня думал как о подлости, завтра казалось ему добродетелью. А
послезавтра - наоборот. Его средство могло - действительно могло! -
избавить мир от страшной угрозы ядерного самосожжения. Атомные бомбы,
которые не взрываются! Водородные заряды ракет, которые не могут поразить
и воробья! "Люди! Это возможно, возможно, возможно!" - хотелось ему
кричать. Но люди бывают разными. "О да, - сказал бы Дорон, - это
великолепно. Бомбы не взрываются - у противника! Вы, Миллер, великий
патриот. Вы герой!"
подписку о неразглашении военных тайн и послать статьи с описанием
"эффекта Миллера" и схемы установки во все ведущие журналы мира. Сделать
его установку несравненно легче, чем создать атомную бомбу. Тогда он
спаситель человечества от угрозы ядерной войны. Но тогда он
государственный преступник в глазах доронов и его ждет быстрая и
"случайная" смерть, ибо дороны не прощают. Они убьют его просто потому,
что так надо. В назидание другим.
собственным благом. Газеты твердят: маленький человек, сегодня ты особенно
ничтожен. Ты винтик сверхсложной машины современности... Миллер тоже так
считал. Но в наше время маленький человек может оказаться у кнопки,
повелевающей силами ада и рая. Все беды и заботы мира лежат на твоих