теперь так прескверно закончить...
но он нас - нет.
передать приказ в машинное отделение. Он не немец и не англичанин, бог его
знает, что за парень. Теперь он прикажет осмотреть весь корабль, не может же
он оставить живых свидетелей.
наполовину. Именно он загнал за приличную сумму тридцать атомных бомб.
что слова превращались в пустой звук, едва произнесенные, они исчезали,
расплывались и теряли смысл. Мы очутились вне действительности. Через пару
дней мы перестанем логически мыслить и будем не способны оценить ситуацию.
От темноты сойдем с ума.
единственная надежда. Набрать себе в достаточном количестве жратвы прежде,
чем они сориентируются, прежде чем будут тут, у нас. Возможно, нам удастся
взломать двери или влезть внутрь через вентиляционную шахту. Ключи были
только у интенданта и кока. Склад находится под каютами команды. Мы должны
попытаться сделать это ночью.
берег. Как пар, как вода из неуплотненного трубопровода. Но способны ли мы
это совершить? Может ли воля одного противостоять гигантскому плану,
созданному волей многих других людей и обрекшего его на гибель?
выжить.
доках, сразу же, как только оно начинает строиться. Я видел крыс, ползущих
по стальным балкам. Я не мог себе объяснить, что их туда гонит, что это за
инстинкт, какими путями пробираются они из города на верфи? Или бегут в
город? Вылезают из американских, индийских, бог знает еще каких кораблей и
спешат на сушу. Особый мир, огромная популяция; мы даже не имеем
представления, как они ухитряются выжить...
другая, чем я ее себе представлял. Редко, когда человеку дается полная
острота зрения, возможность снять с глаз бельма, не пропускающие свет, не
дающие видеть правду. Правда на вид двояка - как ощущение шизофреника.
Правда женщины, раздевающейся в стриптизе, и правда женщины, раздетой
междугородным автобусом. Обе голые и обе реально существуют, как стол для
вскрытия или сцена. Каждый может выбрать себе ту, которая его привлекает.
Ту, вскрытую железом буфера, или ту, закрытую железом своей кожи. Но если
удастся устранить бельма, обе женщины перед глазами сольются воедино. В
этом-то и чудо. Видеть внутреннее и внешнее, форму и суть одновременно.
отдельных, самостоятельных мгновений, как одно целое - открывшееся и тут же
навсегда закрывшееся передо мной. Здесь все кончится, дальше не будет
ничего. Все бессмысленно. Во всем я потерпел крушение: в работе, в
супружестве и в этой подвернувшейся случайно авантюре - тоже. Видимо, я из
тех людей, которые первыми падают на поле боя, из тех, кого сметают лавины,
или, если они идут по мосту, мост ломается. У них даже нет времени спросить
- почему? На этот вопрос все равно никто не сможет ответить.
хотят только освободиться, не понимая, что и капкан может означать укрытие,
а бегство из него - смерть. Однако для нас из этого омута не было дороги,
если мы его покинем - умрем.
что-то зависело.
Жена - итальянка примерно его лет и дочь - красавица.
ничего. А мозг все продолжает собирать факты. Если человека как следует
прижать, он сделает все. Только надо выбрать подходящий момент и нужный
ключ.
о происхождении тайника, в котором мы лежим.
это незначительные подробности из прошлой жизни?
- Собственно, об этом не стоит и говорить, мы хотели только немного
подзаработать.
представления.
сопротивляться, противодействовать. - Все это, скорее всего, с самого начала
было гигантским мошенничеством! Когда решался вопрос о способе
транспортировки, никто и не заботился о безопасности. Скорее всего, они
хотели создать такую ситуацию, чтобы кто-то мог захватить груз. Обеспечить
благоприятные условия. Одинокое судно на море - вот самые благоприятные
условия. Не надо бояться свидетелей.
планировал. Возможно, уже в Евроатоме, потому что мы долго ждали разрешения
на продажу урана фирме "Андреотти", которая зафрахтовала судно. Но какое это
имеет значение для нас?
шептал Гут. У него снова сдавали нервы. Вновь ожил призрак голодной смерти.
Мы видели его. Снова нас сдавила тем- нота. Непрерывный гул корабельного
вала и судовых машин был утомителен. Я свернулся в клубок и закусил зубами
кулак, чтобы не кричать от ужаса:
мы вышли из стального склепа. Гут отпер замок крышки вентиляционного
отверстия, и мы вылезли наружу. Чувствуя, как колотится сердце, я сполз с
батареи следом за Гутом, который сразу бросился к крану. Жадно,
захлебываясь, пили мы воду. Ее тут было достаточно.
сказочного существа. Мы различали очертания водяных резервуаров, собственные
силуэты и стальные шпангоуты. Казалось невероятным, что здесь можно
кого-нибудь встретить. Однако Гут прихватил железный прут, которым при
чистке резервуаров открывали краны. Затем, сквозь непрестанный, ставший
теперь более сильным, шум, мы отправились к складам, которые были
расположены под каютами команды. С каждым шагом нас покидал страх. Здесь мы
были в безопасности. Все, кроме вахтенных, спят, кому нужно шарить так
глубоко в трюме. В нетерпении мы ускорили шаг.
первый этаж трюма. Там был склад продуктов. Мы крались вверх на цыпочках.
Здесь я уже хорошо ориентировался. Вот и широкие стальные ворота склада. Не
дыша, в полумраке мы их обследовали. Железный прут был слишком толстым,
нигде не удавалось подсунуть его, чтобы взломать замок. Мы беспомощно стояли
перед неприступной стеной. Как попасть внутрь?
водосточного трубопровода в вентиляционную шахту и через шахту - в склад! -
Он оперся о ворота и вытер вспотевший лоб. - Разводка воды к каютам сделана
этажом выше. Попытаемся идти по приводным трубам от резервуаров.
трубопроводы. Там, где не было возможности вести трубы на поверхности, они
входили в шахты и поднимались вверх. Мы должны были найти нужную трубу,
дойти по ней к трюму и через весь этот лабиринт пролезть к вентиляционной
шахте. Найти ее и спуститься вниз. Но этого нам никогда не суметь, даже если
Гут знает судно хорошо. Я видел, как сложна конструкция судна, сколько в нем
шахт и труб, по которым проведены водяные, паровые и электрические
коммуникации. В любую шахту должен был пролезть человек, чтобы можно было
проводить ремонтные работы. Но найти их, определить правильное направление и
все возможные ответвления - это мне казалось выше наших сил.
Сияние меня ослепило. Я закрыл ладонями лицо и через щели между пальцами
увидел... Какой-то человек в белой защитной резиновой одежде стоял у
лестницы и освещал меня мощным электрическим фонарем. Он был в таком же
ужасе, как и я. Даже не двинулся с места.
был страшный удар и жуткий звук. Белая фигура переломилась, рухнула, фонарик
упал и покатился по стальным ступеням лестницы вниз.
за ним. По лбу и спине лились потоки холодного пота. Тело громко стучало по
ступеням. Гут поднял фонарь и выключил его. Сумрак. Тусклая лампочка
Акунин Борис
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Акунин Борис
Каргалов Вадим