— Я имею в виду, что я не заполнил формуляр.
— Сеньору не стоит волноваться по таким пустякам: я сама заполню формуляр, если сеньор продиктует свое имя и страну, из которой приехал…
— Сильвестр де Сильва, из Америки…
— Спасибо, сеньор… Напитками сеньор может пользоваться бесплатно, — кивнула она в сторону мини- бара. — Если сеньору понадобится что-нибудь особенное, то можете позвонить в ресепшн: — ноль один: мое имя — Окоталь.
— Спасибо, Окоталь, очень красивое имя! Если что, я вам обязательно позвоню… — сказал Савелий и вдруг вспомнил, что не выяснил у нее нечто важное для себя. — Скажите, в отеле много американцев?
— Нет, сеньор, к сожалению, сейчас не сезон, и в отеле проживает только несколько иностранцев: одна пожилая пара из Бостона — они к нам часто приезжают, две пары молодоженов из Канады — у них свадебное путешествие, и четверо человек из Нидерландов, которые, как и сеньор, приехали из Америки.
— Тоже молодожены? — спокойно спросил Савелий.
— Нет, сеньор, это мужчины: у них дела какие-то на острове… Они живут прямо над сеньором, на последнем, пятом этаже! Если сеньор желает познакомиться со всеми проживающими, то он должен спуститься через два с половиной часа в ресторан: именно там все собираются в вечернее время, чтобы поужинать и послушать музыку нашей местной группы «Ортега»… Я настоятельно рекомендую сеньору послушать этих музыкантов: очень талантливые ребята!
— А что, ресторан работает только в определенные часы?
— Да, сеньор. — Девушка виновато пожала плечами. — Мало проживающих, потому и работает с перерывами. Если сеньор хочет, я могу принести расписание работы ресторана…
— Просто продиктуйте, я запомню.
— Сеньор очень любезен! Утром ресторан работает с восьми до одиннадцати, днем — с часу тридцати до четырех тридцати и вечером — с восьми до одиннадцати тридцати… Сеньор еще что-нибудь желает?
— Ничего, спасибо… хотя… — Савелий пожал плечами и протянул ей двадцать долларов.
— За что это сеньор дает такие большие деньги? — удивилась девушка.
— За очень красивые глазки, Окоталь.
— Сеньор мне льстит. — Однако двадцатка в мгновение ока исчезла у нее за пазухой. — Вы очень щедры… Какую информацию хотите получить?
— Мне хотелось бы подробнее узнать, чем занимаются эти господа из Нидерландов: не намерены ли они перейти дорогу моей фирме?
— Думаю, что мне не составит большого труда доставить удовольствие сеньору, — многозначительно произнесла Окоталь, томно посмотрев ему в глаза.
Видно было, что новый приезжий очень понравился девушке, и она с большой неохотой покидала его номер…
Времени до ужина было вполне достаточно, и потому Савелий, быстро приняв душ, решил навестить отца Самсона, помня о том, что его легче застать после обеда, чем с утра…
Схема, нарисованная Самсоном, оказалась очень точной, и Савелий безо всякого труда вышел к небольшому дому с огромной верандой, окруженному внушительными кокосовыми пальмами. Его внимание привлекли вьющиеся растения с причудливыми цветами. Эти растения росли так плотно, что за ними в буквальном смысле не было видно стен дома. Да и аромат был запоминающимся: терпким, но приятным. Не успел он подойти к дому, как ему навстречу вышел седой как лунь темнокожий старик. Он действительно оказался очень высоким и настолько моложавым, что казалось, будто его возраст и седина — плод усилий театрального гримера.
— Сильвестр? — спросил он. Его голос был настолько грудным, что могло показаться: старик чем-то недоволен.
— Киламбе? — не отвечая, спросил Савелий и протянул ему рисунок Самсона.
— Старик Киламбе не ожидал тебя так быстро в гости, сынок! — с родительской нежностью произнес он и тут же спросил: — Можно Киламбе тебя так называть?
— Почту за честь! — ответил Савелий. Ему понравилось, как хозяин называет себя в третьем лице.
— Вот и ладно… — облегченно вздохнул Киламбе. — Проходи в дом, там прохладнее…
— Спасибо, с удовольствием… Скажите, а что это за растение? — указал он на стену дома.
— Что, запах понравился?
— Очень!
— А вот собачки от него чихают, как от перца! Во всяком случае, дом старого Киламбе за милю обходят. — Его рот растянулся в широкой улыбке. — Это обыкновенный вьюн!
— Вьюн? А у нас он совсем другой.
— Так и климат у вас другой.
Когда они вошли в дом, Савелий удивленно остановился: если бы он не знал, что находится на другом краю света, и на полках и подоконниках не стояли причудливые фигурки местных мастеров, да вместо тростниковых поделок висели расшитые полотенца, то он вполне мог подумать, что оказался в одном из деревенских домов России, Белоруссии или Украины. Несмотря на то что кондиционеров не было видно, внутри действительно было прохладно. Словно отвечая на возможный вопрос, хозяин заметил:
— Этот дом, построенный еще отцом моего отца сто с лишним лет назад, сооружен с использованием специальных морских водорослей, которые не только не гниют, но и держат прохладу внутри дома… Присаживайтесь вот здесь, — указал он на кресло возле невысокого столика. — Хотите что-нибудь выпить?
— Сока какого-нибудь.»
— Киламбе сказал не — попить, а выпить! — досадливо поморщился старик.
— А что есть? — растерялся Савелий, не зная чего попросить, чтобы не обидеть хозяина: вдруг попросит того, чего нет.
— Если хочешь совета Киламбе, сынок, то выпей «кокосовки» его собственного приготовления! — Хозяин удовлетворенно улыбнулся. — Куда до нее твоему виски? Выпьешь, ничем не запивая, и еще попросишь…
— Я согласен! — с вызовом произнес Савелий.
— Вот и хорошо! Киламбе и не сомневался нисколько… — Старик пожал плечами и пробурчал себе под нос, словно разговаривая сам с собой: — После такой рекламы только дурак не захочет попробовать «кокосовки» Киламбе!
Он открыл дверцу холодильника, извлек оттуда внушительных размеров бутыль в оплетке из тростника и водрузил ее на столик перед гостем. Потом достал с полки стаканчики в такой же оплетке и поставил их рядом с бутылью. Из ниши в стене, прикрытой тростниковой занавеской, извлек два кокоса, снял со стены длинный нож, напоминающий мачете, ловко срубил верхушку одного, потом другого ореха, ставя каждый на специальные подставки на столике.
— Это чтобы запивать второй или третий стаканчик… если, конечно, захочется, — пояснил старик, показывая на наполненные белесоватой жидкостью плоды.
Все его движения были медленными, расчетливыми, даже грациозными, выверенными памятью не одного десятка поколений предков. Чем-то этот старик напомнил Савелию его тибетского Учителя. Киламбе открыл бутыль, медленно наполнил стаканчики, поставил бутыль на место, тщательно заткнул пробку и взял в руки стакан.
— Ну, что? Как говорят русские: будем! — Хозяин лихо чокнулся с Савелием и быстро, едва ли не залпом, опрокинул жидкость в рот, после чего крякнул и занижал рукавом: ну ни дать ни взять, русский мужик!
Никак не среагировав, Савелий поднес стакан ко рту, и его губы тут же обожгло. Градусов семьдесят, если не больше! Настоящий самогон! Правда, запах более приятный. Старик внимательно наблюдал за гостем, явно его испытывая. Делать нечего: нужно было держать марку, и Савелий, сдерживая желание выпить содержимое одним глотком, медленно выцедил всю жидкость, потом так же медленно поставил пустой стакан на стол, усилием воли подавив желание поморщиться, и с бесстрастным видом сказал:
— Ты прав, хозяин: твоя «кокосовка» гораздо лучше виски!
— Ну ты и силен! — восхищенно проговорил старик. — Так «кокосовку» Киламбе могут пить только русские!
— Откуда ты знаешь русских? — удивился Савелий.
— Так они здесь несколько лет работали, еще при сандинистах… Хорошие ребята: простые и не жадные. Старик Киламбе у них тоже работал, когда рыба далеко в море ушла… Вот Киламбе и подумал: что понадобилось русскому через столько лет на нашем острове?
Савелий, не сдержав эмоций, резко вскинул глаза на хозяина, и тот мгновенно отреагировал.
— Ты, парень, не бойся старого Киламбе, — успокаивающе заметил старик и вновь степенно разлил жидкость по стаканам. — Киламбе сразу чувствует хорошего человека и никому не скажет про то, что он скрывает. Если блондин хочет быть черноволосым, то ему, значит, так нужно…
— Откуда… — начал Савелий, но хозяин его мягко перебил:
— Старик Киламбе очень долго живет на земле… очень долго… И многое видит… — Он улыбнулся и пояснил: — Волосы на голове редко отличаются по цвету от волос на руках, однако ты, сынок, не беспокойся: старик Киламбе видит больше, чем другие, а потому те, от кого ты скрываешь свою внешность, этого не заметят, поверь… Так что давай выпьем за твою великую родину, а потом и поговорим о том, чем может старик Киламбе помочь своему гостю…
Савелий настроился на его мысли и «услышал», что хозяин думает о нем как о русском и его мысли чисты и бескорыстны, и навеяны они знакомством с одним русским ученым, с которым ему удалось поработать несколько месяцев. Старик, как и его сын Самсон, несмотря на врожденную мудрость, были просты и бесхитростны. И тот и другой сразу понравились Савелию, и он почувствовал, что может им в чем-то довериться…
Тем не менее даже Савелий не мог предугадать, насколько ему повезло, что он сел в машину Самсона и что тот по-человечески расположился к нему. Кто-то может сказать об удивительном совпадении, но есть народная мудрость: «Кому везет, у того и петух снесет!»
Не успел Савелий заговорить о советских специалистах, работавших на острове десять лет назад, как старый Киламбе накрыл своей мощной жилистой рукой руку Савелия:
— Тебя, сынок, интересует место, где работали русские ученые? — Старик буквально вперился в глаза Савелия, словно изучая его, чтобы решить наконец, насколько он может доверять этому незнакомцу.
— Думаю, что старый Киламбе и сам знает ответ, — не отводя глаз, ответил Савелий, не заметив, как и сам стал говорить о хозяине в третьем лице.
— Пару дней назад к Киламбе уже приходил один иностранец, который тоже хочет найти это место, — продолжая глядеть в глаза Савелия, тихо проговорил хозяин дома.
— Это он? — Савелий развернул перед ним рисунок Самсона.
— А все-таки способный у меня сын! — оживился Киламбе. — Получилось… как на фотографии! И в кого он пошел?
— Конечно же, в старого Киламбе! — польстил старику в ответ Савелий.
— Старый Киламбе — рыбак, однако! — заметил тот.
— Не только рыбак, но и философ, — мягко поправил Савелий. — И что же, вы показали это место тому человеку?
— Как же мог старый Киламбе показать то, чего совсем не помнит? — прямо на глазах Савелия произошло удивительное превращение: перед ним сидел сгорбленный, совершенно беспомощный старик с трясущимися руками и ничего не выражающим взглядом, который с огромным трудом удерживался в сидячем положении, норовя каждую минуту свалиться на пол.
В какой-то миг Савелий даже поймал себя на желании подхватить его, чтобы не дать упасть.
— Ну вот, а вы спрашиваете, в кого уродился ваш сын! Вы оба настоящие художники, каждый по- своему! Я бы сказал, сходство настолько сильное, что перепутать абсолютно невозможно! — не скрывая своих чувств, проговорил он,
— Старый Киламбе покажет тебе место работы твоих соотечественников, сынок…
— Я очень рад, что не ошибся в вас, отец, — проникновенно сказал Савелий.
— Когда?
— Старый Киламбе понимает твое нетерпение, сынок. — Его глаза дружелюбно прищурились. — Однако спешить нужно тогда, когда клещей на себе ловишь…
— Надо же! — удивленно воскликнул Савелий. — У нас есть очень похожая поговорка: «Спешка нужна только при ловле блох!»
— А чему тут удивляться? Каждый народ очень мудр, — рассудительно заметил старик. — Твои опасения, что тот господин найдет кого-то, кто покажет место, которое ищешь и ты, небеспочвенны: скорее всего так оно и будет…
Савелий с беспокойством вскинул глаза.
— Однако… — Старик предупредительно поднял перед ним ладонь. — Однако это ничего не даст тому господину, по крайней мере в течение месяца, а то и двух… Так что времени предостаточно, и потому сначала старый Киламбе осмотрится, людей послушает, поразмыслит немного, а потом и тебя, сынок, пригласит… — Его глаза вновь прищурились с хитринкой и он добавил: — На рыбалку!