обстоятельствах, и меня тянуло к Зотову, он волновал мое воображение
недосказанностью, что была характерна для его поведения; я видел, чуял
глубокий и трагический разлад в его жизни, но никак не мог ухватить
главное, то есть не догадки, не предположения, а суть, факты, и ждал,
когда Зотов расскажет обо всем сам. Мне это казалось важным, тем самым
недостающим звеном, чтобы напрочь связать его прошлое и настоящее и уж
затем выносить окончательный приговор...
встречах, но и в передачах по Би-би-си старался держаться лояльно (если
это слово вообще применительно к передачам, несущим в себе прежде всего
политические мотивы и идеи Запада, направленные против моей страны...), но
все же нет-нет да проскользнет фраза, слово, намек, явно сказанные с
чужого голоса.
держали в Би-би-си...
столице как раз оказался Дик Грегори - он несколько лет работал в Англии
корреспондентом. Когда Грегори возвратился в США, то вскоре прославился на
Уотергейтском деле: поговаривали, что он был одним из первых, кто
докопался до истины. С той поры Грегори стал независимым журналистом на
договорных началах, и страсть к "раскопкам", как он называл всякого рода
расследования, превратилась в главную цель его жизни. Впрочем, тогда, в
августе семьдесят девятого, встретившись с Грегори, я толком не знал, чем
он занимается теперь и что волнует кудрявую красивую голову.
Грегори, когда мы уселись на заднем сидении старомодного такси, нанятого
Зотовым (Дима никогда не держал собственную машину из-за непреодолимой
страсти к спиртному).
чем европейский футбол отличается от американского, а Пеле для тебя -
африканский набоб, а лучший в мире хоккей - в Рио! - развеселившись,
выпалил я.
Он не обиделся, но и не откликнулся на шутку. - Но спортом я действительно
занялся. Правда, не спортом вообще, а Олимпийскими играми, а не Играми
вообще, а Московской олимпиадой.
столице!
Спартакиада народов СССР, тысячи зарубежных спортсменов увидели, что
Москва готова к Играм, а ты утверждаешь, что олимпиада не состоится! От
тебя я подобных заявлений не ожидал, Дик Грегори!
что-то не соответствующее вашим догмам!
встречаться с подобными типами в пресс-центрах - там в выборе выражений не
стесняешься и называешь вещи своими именами, но совсем иное - садиться с
таким субчиком за один стол, да еще угощать икрой, которую вез в подарок
Юле - Диминой жене, я с ней был знаком заочно. Настроение у меня готово
было окончательно испортиться, и я уже волком вызверился на ничего не
понимающего Диму, хотя тот вообще не слышал нашего разговора, занятый
объяснением таксисту, как лучше проехать на его Холландпарк-авеню.
поспешу объясниться! - расхохотался Грегори. Но тут же лицо его
посерьезнело. - Мне было бы крайне тяжело узнать, что Игры будут сорваны.
Хотя бы потому, что по горло сыт нашими приготовлениями к новой войне. Я
никогда не увлекался спортом, это правда, но не такой уж законченный
дурак, чтобы не уразуметь: чем больше будет таких встреч, как олимпиады,
тем значительнее станут шансы, что наша крошечная планетка не провалится в
тартарары. Словом, я хочу сделать все, что в моих силах, чтобы ваши Игры
состоялись.
народ вы, американцы, - передразнил Дика, - нет бы начать с конца...
силы, способные торпедировать олимпиаду в Москве...
министров уже призывал бойкотировать Московскую олимпиаду. И что из этого
вышло? Пшик. Даже английские газеты не поддержали этого заявления.
пока я ничего конкретно не могу тебе сказать. Только не забывай, что когда
у нас стреляют в президента, то это отнюдь не является волеизъявлением
народа. Скорее наоборот!
месяцев, и опасения Дика Грегори обретут реальные черты, и мир станет
свидетелем разворачивающейся по всем законам детективного жанра драмы, в
которую будут вовлечены сотни и тысячи людей; включат на полную мощь свои
возможности разные организации, что предпочитают действовать в "темноте",
и вопрос о том, быть или не быть Московским Играм, из чисто спортивной
проблемы перерастет в политическую, и мир разделится на тех, кто перед
лицом реальной угрозы отбросит прочь сомнения и ринется на защиту Игр, и
на тех, кто станет изо дня в день накалять обстановку и, наконец, дойдет
до последней черты...
солнце заливало округу неярким прозрачным светом и мир выглядел таким
прекрасным и добрым, мы выбрались из старенького, дребезжащего
таксомотора, и навстречу нам вышла Юля - худющая, темноволосая и
смуглолицая женщина, похожая на девочку-подростка, с тонкими длинными
руками и каким-то мягким, материнским выражением лица. Дима сразу
переменился, весь его гонор растворился в ее доброте, и он превратился в
простого и бесхитростного парня, у которого если есть в жизни свет в окне
- так это Юля. У меня вдруг сжалось до боли сердце, когда я, сам того не
желая, проник в тайну страшного одиночества этого человека...
уловив мое недоумение, объяснил:
красивый город на море, название которого я позабыл.
называется Мариуполь - заходят даже английские корабли, - сказал я.
виноградник. - Она счастливо рассмеялась. Видимо, воспоминания захватили
ее, разволновали, мне показалось, что у Юли на щеках появился румянец. -
Он катал меня на лодке, когда море цвело. Мы словно плыли по зеленому
зеркалу. У него были вот такой толщины руки... - Она оглянулась, ища
глазами, с чем бы сравнить, но не нашла и снова беззаботно рассмеялась. -
Очень большие, я двумя руками не могла обхватить его бицепсы... Но папы
уже нет... нет...
встревожился.
уголках глаз блеснули две слезинки.
надеждой взглянула на меня, что я поспешил согласно кивнуть головой. - А
маме, она живет в Пирее, знаете, есть такой город в Греции, он тоже у
самого моря, я обязательно напишу, что встретилась с человеком, который
жил там. Боже, как она обрадуется! Я вас покину совсем ненадолго, у меня
все готово, Дима еще третьего дня предупредил, что вы будете у нас в
гостях. Он обязательно должен показать вам свои розы...
служившую, по-видимому, кабинетом-приемной (на небольшом низком столике я
выделил взглядом портативную пишущую машинку), прямо на веранду, узенькую,
как турецкий кинжал, а с веранды мы попали в... сад. Это был крошечный
участочек земли между домом и высоким забором, отгораживающим Димино
"поместье" от пустыря, где начинались невысокие холмы, сплошь покрытые
непролазными зарослями вереска. Пять кустиков были ухожены, политы, и
земля под ними вспушена до песочной тонкости, но выглядели они, словно
дети, выросшие в подвале, куда солнце заглядывает на час в день. Розы были
зрелые и в то же время напоминали молодые саженцы - невысокие, не очень
густые кустики, на каждом из которых матово блестели три-четыре красных
цветка средней величины.
тихо сказал Дима, любовно притрагиваясь самыми кончиками пальцев к каждому
цветку, словно это живые существа, ждавшие ласки. Я видел, как подрагивали
его пальцы.
подкатывает к горлу.
Зотов даже не обернулся в его сторону.
боялся, что у него не будет другого времени, стал показывать свои
реликвии.
скромно изданную книжку на английском языке. - Я первый разыскал старика
Суворов Виктор
Панов Вадим
Прозоров Александр
Эриксон Стивен
Орлов Алекс
Никитин Юрий