Чтение 4–й страницы книги ~Тайна Боскомской долины~

было на самом деле, значит, убийца потерял что-то, когда убегал
-- наверно, пальто,-- и у него хватило наглости вернуться и
взять его за спиной у сына, в двадцати шагах от него, когда тот
опустился на колени возле убитого. Какое сплетение
таинственного и невероятного в этом происшествии!

Меня не удивило мнение Лестрейда, но я верил в
дальновидность Холмса и не терял надежды: мне казалось, что
каждая новая деталь укрепляет его уверенность в невиновности
молодого Маккарти.

Когда вернулся Холмс, было уже совсем поздно. Он был один,
так как Лестрейд остановился в городе.

-- Барометр все еще не падает, -- заметил он, садясь. --
Только бы не было дождя, пока мы доберемся до места
происшествия! Ведь человек должен вложить в такое славное дело
все силы ума и сердца. По правде сказать, я не хотел
приниматься за работу, когда был утомлен длинной дорогой. Я
виделся с молодым Маккарти.

-- Что же вы от него узнали?

-- Ничего.

-- Дело не стало яснее?

-- Ничуть. Я был склонен думать, что ему известно имя
преступника и что он скрывает его. Но теперь я убежден -- для
него это такая же загадка, как и для всех остальных. Молодой
Маккарти не особенно умен, но очень миловиден, и мне
показалось, что он человек неиспорченный.

-- Я не одобряю его вкуса, -- заметил я, -- если это
действительно правда, что он не хотел жениться на такой
очаровательной молодой девушке, как мисс Тэнер.

-- О, под всем этим кроется пренеприятная история! Он
страстно, безумно любит ее. Но как вы думаете, что он сделал
года два назад, когда она была еще в пансионе, а сам он был
совсем подростком? Этот идиот попался в лапы одной бристольской
буфетчице и зарегистрировал свой брак с нею. Об этом никто не
подозревает, но можете себе представить, какое было для него
мучение слушать упреки, что он не делает того, за что он сам
отдал бы полжизни! Вот это-то отчаяние и охватило его, когда он
простер руки к небу в ответ на требование отца сделать
предложение мисс Тэнер. С другой стороны, у него не было
возможности защищаться, и отец его, который, как все
утверждают, был человек крутого нрава, выгнал бы его из дому
навеки, если бы узнал всю правду. Это со своей женой-буфетчицей
юноша провел в Бристоле последние три дня, а его отец не знал,
где он был. Запомните это обстоятельство, это очень важно.
Однако не было бы счастья -- несчастье помогло. Буфетчица,
узнав из газет, что ее мужа обвиняют в тяжелом преступлении и,
вероятно, скоро повесят, сразу же его бросила и призналась ему
в письме, что у нее уже давно есть другой законный муж, который
живет в Бермудских доках, и что с мистером Джеймсом Маккарти ее
на самом деле ничто не связывает. Я думаю, это известие
искупило все страдания молодого Маккарти.

-- Но если он невиновен, кто же тогда убийца?

-- Да, кто убийца? Я бы обратил ваше внимание на следующие
два обстоятельства. Первое: покойный должен был с кем-то
встретиться у омута, и этот человек не мог быть его сыном,
потому что сын уехал и не было известно, когда он вернется.
Второе: отец кричал "Коу!" еще до того, как он узнал о
возвращении сына. Это основные пункты, которые предрешают исход
процесса... А теперь давайте поговорим о творчестве Джорджа
Мередита1, если вам угодно, и оставим все второстепенные дела
до завтра.

Как и предсказывал Холмс, дождя не было; утро выдалось
яркое и безоблачное. В девять часов за нами в карете приехал
Лестрейд, и мы отправились на ферму Хазерлейи к Боскомскому
омуту.

-- Серьезные известия, -- сказал Лестрейд. -- Говорят, что
мистер Тэнер из Холла так плох, что долго не Протянет.

-- Вероятно, он очень стар? -- спросил Холмс.

-- Около шестидесяти, но он потерял в колониях здоровье и
уже очень давно серьезно болеет. Тут большую роль сыграло это
дело. Он был старым другом Маккарти и, добавлю, его истинным
благодетелем. Как мне стало известно, он даже не брал с него
арендной платы за ферму Хазерлей.

-- Вот как! Это очень интересно! -- воскликнул Холмс.

-- О да. И он помогал ему всевозможными другими способами.
Здесь все говорят о том, что мистер Тэнер был очень добр к
покойному.

-- Да что вы! А вам не показалось несколько необычным, что
этот Маккарти, человек очень небогатый, был так обязан мистеру
Тэнеру и все же поговаривал о женитьбе своего сына на дочери
Тэнера, наследнице всего состояния? Да еще таким уверенным
тоном, будто стоило только сделать предложение -- и все будет в
порядке! Это чрезвычайно странно. Ведь вам известно, что Тэнер
и слышать не хотел об их браке. Его дочь сама рассказала об
этом. Не можете ли вы сделать из всего сказанного какие-нибудь
выводы методом дедукции?

-- Мы занимались дедукцией и логическими выводами, --
сказал Лестрейд, подмигивая мне. -- Знаете ли, Холмс, если в
дальнейшем так же орудовать фактами, можно очень легко
удалиться от истины в мир догадок и фантазий.

-- Что правда, то правда, -- сдержанно ответил Холмс.-- Вы
очень плохо пользуетесь фактами.

-- Как бы то ни было, я подтвердил один факт, который
оказался очень трудным для вашего понимания, -- раздраженно
возразил Лестрейд.

-- То есть, что...

-- Что Маккарти-старший встретил свою смерть от руки
Маккарти-младшего и что все теории, отрицающие этот факт, --
просто лунные блики.

-- Ну, лунные-то блики гораздо ярче тумана! -- смеясь,
ответил Холмс.-- Если я не ошибаюсь, слева от нас ферма
Хазерлей.

-- Она самая.

Это было широко раскинувшееся комфортабельное двухэтажное,
крытое шифером здание с большими желтыми пятнами лишайника на
сером фасаде. Опущенные шторы на окнах и трубы, из которых не
шел дым, придавали дому угрюмый вид, будто кошмарное
преступление всей своей тяжестью легло на эти стены.

Мы позвонили у двери, и горничная, по требованию Холмса,
показала нам ботинки, в которых был ее хозяин, когда его убили,
и обувь сына, которую он надевал в тот день. Холмс тщательно
измерил всю обувь в семи или восьми местах, затем попросил
провести нас во двор, откуда мы пошли по извилистой тропинке,
ведущей к Боскомскому омуту.

Шерлок Холмс весь преображался, когда шел по горячему
следу. Люди, знающие бесстрастного мыслителя с Бейкер-стрит, ни
за что не узнали бы его в этот момент. Он мрачнел, лицо его
покрывалось румянцем, брови вытягивались в две жесткие черные
линии, из-под них стальным блеском сверкали глаза. Голова его
опускалась, плечи сутулились, губы плотно сжимались, на
мускулистой шее вздувались вены. Его ноздри расширялись, как у
охотника, захваченного азартом преследования. Он настолько был
поглощен стоящей перед ним задачей, что на вопросы, обращенные
к нему, или вовсе ничего не отвечал, или нетерпеливо огрызался
в ответ.

Безмолвно и быстро шел он по тропинке, пролегавшей через
лес и луга к Боскомскому омуту. Это глухое, болотистое место,
как и вся долина. На тропинке около нее, где растет низкая
трава, было видно множество следов. Холмс то спешил, то
останавливался, один раз круто повернул и сделал по лужайке
несколько шагов назад. Лестрейд и я следовали за ним, сыщик--с
видом безразличным и пренебрежительным, в то время как я
наблюдал за моим другом с большим интересом, потому что был
убежден, что каждое его действие ведет к благополучному
завершению дела.

Боскомский омут -- небольшое, шириной ярдов2 в пятьдесят,
пространство воды, окруженное зарослями камыша и расположенное
на границе фермы Хазерлей и парка богача мистера Тэнера. Над
лесом, подступающим к дальнему берегу, видны красные
остроконечные башенки, возвышающиеся над жилищем богатого
землевладельца.

Со стороны Хазерлей лес очень густой; только узкая полоска
влажной травы шагов в двадцать шириной отделяет последние
деревья от камышей, окаймляющих озеро. Лестрейд точно указал,
где нашли тело; а земля действительно была такая сырая, что я
мог ясно увидеть место, где упал убитый. Что же касается
Холмса, то по его энергичному лицу и напряженному взгляду я
видел, что он многое разглядел на затоптанной траве. Он
метался, как гончая, напавшая на след, а потом обратился к
нашему спутнику.

-- Что вы здесь делали? -- спросил он.