лишь бы снова увидеть ее живой и здоровой.
исхода дела - это приемлемая для вас сумма?
заплачу, только найдите Ирину.
клиент не опомнился и не взял свои слова обратно. - Мы вам Ирину, вы нам
- сто тысяч долларов с любой формой оплаты. Тысячу наличными вперед.
долларов каждая и положил передо мной на стол.
сразу перейдем к делу?
минута сейчас кажется ей мучительной вечностью, и мы можем опоздать.
Ирину, а... как бы вам помягче сказать... - я замялась, пряча глаза. -
Одним словом, если она будет мертва, то мы возьмем лишь половину суммы.
переживу.
мне все остальные детали, фамилии, адреса и телефоны, и мы займемся
поисками.
смогла из него выжать, Алексей сел в свою красивую и дорогую машину и
уехал. Он был ужасно расстроен, у него пропала любимая жена, рушилась
вся жизнь, а те, к кому он обратился за помощью, едва не переломали ему
все пальцы - было от чего потерять душевное равновесие.
внимательно их изучать, пытаясь выискать хоть какую-то ниточку, дернув
за которую можно было распутать клубок таинственного исчезновения Ирины
Ировой, в девичестве Свешниковой. Собственно, рассказал мне Алексей не
так уж и много. Познакомились они пять лет назад, когда Ирина только
заканчивала Геологоразведочную академию и не знала куда податься с
полученной и совершенно не нужной ей профессией.
одевалась кое-как, лишь бы не ходить голой, и мечтала встретить принца,
который подъедет к ней на ослепительно белом коне и одарит неописуемым
богатством и счастьем.
на выставке в Доме художников, куда зашел выпить пива с приятелями,
влюбился без памяти, потерял голову и после первой же бурно проведенной
ночи предложил ей руку и сердце. Ирина, не раздумывая, согласилась.
После свадьбы они много путешествовали по разным странам - молодая жена
еще ни разу не была за границей, - купили трехкомнатную квартиру на
Ленинском проспекте и жили, ни в чем себе не отказывая, так как Алексей
к тому времени уже являлся директором небольшого, но вполне прибыльного
коммерческого банка. Детей они заводить не спешили - Ирина считала, что
ей еще рано хоронить свою молодость, а детей нужно рожать лишь тогда,
когда на активной жизни уже поставлен крест.
подругами и приятелями, иногда перезванивалась, ходила на встречи
однокурсников и тем ограничивалась. Когда ей надоело сидеть дома и
ходить по магазинам, она закончила бухгалтерские курсы и благодаря
протекции своего мужа устроилась на хорошую работу. За все пять лет
совместной жизни они почти никогда не расставались дольше чем на пару
дней.
телефоны ее двух приятельниц по работе, включая телефон самой фирмы.
Впрочем, как он уже говорил, никто из них об исчезновении Ирины ничего
знал. Но одно дело то, что сказали ему, а другое то, что могут сказать
мне. Когда мои глаза устали тупо таращиться на бумагу, я поняла, что
нужно что-то срочно предпринимать. С минуты на минуту должен был
вернуться босс, и тогда бы вся инициатива перешла к нему, а мне этого не
хотелось. В конце концов когда-нибудь я же должна доказать человечеству
и самой себе, что в моей голове тоже есть пусть не такие гениальные, как
у Родиона, но все же мозги.
записку: "Уехала по важному делу", я закрыла контору, села в джип и
поехала в Бескудниково навестить мать Ирины, которую, по словам Алексея,
снедал тяжкий психический недуг под названием шизофрения. Но поскольку я
считала, что этой болезнью страдает по меньшей мере половина
человечества, то меня это ничуть не пугало. Другое дело, если бы мамаша,
к примеру, оказалась невменяемой или страдала амнезией - вот тогда бы
мне пришлось попотеть, выпытывая у нее информацию.
на месте. Бескудниковский переулок, где проживала Анастасия Вагановна
Свешникова, находился справа от Дмитровского шоссе. Я быстро нашла
нужный дом, припарковала машину в самом углу двора на специальной
площадке и пошла искать квартиру под зловещим номером 13. На мне был
брючный костюм успокаивающего шизофреников нежно-зеленого цвета, мои
любимые черные туфли с выкидными лезвиями, на плече висела дамская
сумочка с универсальным набором отмычек, удостоверений на все случаи
жизни, фонариком, перочинным ножиком с восемью складными лезвиями и
косметичкой.
болезнь все-таки давала о себе знать. Я увидела хрупкую, совсем седую
женщину в домашнем халате и шлепанцах на босую ногу. Лицо ее было
изрезано глубокими морщинами, под утратившими цвет глазами висели синие
мешки. Ей можно было смело дать лет семьдесят, но, судя по возрасту
Ирины, это было не так. Из квартиры вкусно пахло жареной картошкой с
луком, и я сразу же вспомнила, что еще не завтракала.
замолчала, не зная, что еще сказать.
Анастасия Вагановна всмотрелась в мое лицо, бесцветные губы ее чуть
дрогнули в виноватой улыбке, она прижала руки к худой груди и
проговорила:
узнали, а я уж думала, забыли меня.
она, отступив в тесную прихожую. - Проходи, проходи, я как раз картошку
пожарила.
старенькая мебель сверкала полиролью, на полу лежали потертые ковровые
дорожки, на стенах почему-то не было обоев - они были просто побелены
известью. В единственной маленькой комнатке стояли старый шкаф, диван,
накрытый пледом, круглый стол, два стула, сервант с посудой и древний
телевизор "Горизонт" на деревянных ножках. Убогое жилище доживающего
свой век никому не нужного русского человека.
неизвестной мне Кати, сказала я, обведя взглядом комнату.
будем, - она остановилась около Двери на кухню и начала меня
разглядывать. - Ты совсем не изменилась, Катенька, такая же молодая, как
и была, только настоящей красавицей стала.
- А где Ира?
это должно быть известно.
замуж выскочить?
ее болезненно исказилось.
произнесла она. - У меня что-то с головой происходит. Разве не ты была у
Иры дружкой на свадьбе? Или это был кто-то другой?
сумочке, и, стараясь придать голосу грустный оттенок, сказала:
кем-то спутали. Но ничего, это бывает. Главное, что вы меня помните.
ваша картошка? А то у меня сегодня еще и крошки во рту не было.
довольна, что узнала старинную подружку своей дочери. Мне же было ужасно
стыдно за то, что я так нахально использовала болезнь несчастной женщины
в своих корыстных целях, но это был единственный, на мой взгляд, способ
хоть что-то выведать про Ирину.
нарезанные тонкими ломтиками соленые огурцы, она села напротив на
табуретку, и мы начали есть. Я спросила:
Корнев Павел
Ковальчук Вера
Юрьев Сергей
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Сертаков Виталий