позабытый за эти годы войны. Их друзья и сверстники еще воевали в Европе
или на Тихом океане, и Нийл и Вестл думали о них не меньше, чем о Бидди,
когда носились по городу в поисках елки чуть не за месяц до рождества.
разделит их святочные утехи, и Вестл с трепетом подступила к ней:
ее принесет. Пока спрячем ее в гараже. Вы нам поможете в устройстве этого
маленького праздника, хорошо? Елка ведь так же для вас, как и для нас.
бывают!
говорила с ней так, будто праздник рождества изобрели Отцы Пилигримы в
Плимуте, вместе с Санта-Клаусом и елкой, а заодно и зимним солнцестоянием,
и для лиц африканского происхождения все это должно быть приятной
новинкой. Она промямлила:
вам будет приятно...
же удалилась, оставив Вестл и Нийла в полной растерянности посреди кухни,
которую они так любили раньше, пока Белфрида не превратила ее в чужое,
вражеское логово.
будто я - вторгшийся враг, как будто вот сейчас я загляну в холодильник и
проверю, чисто ли у нее там.
что-нибудь экстренное. Она все сделает, но каждый раз почему-то ждешь, что
она откажется, и как тогда быть - выгнать ее или извиниться? Ах ты,
господи!
это ее манеры никогда не вытряхивать все пепельницы. Кажется, она под
страхом смерти и то хоть в одной оставила бы окурки. Честное слово, она,
наверно, записывает это себе, чтоб не забыть.
сейчас она выхватит бритву.
сказал Нийл. - Ох, прости, пожалуйста. Это грубые шутки. Бедняжка Белфрида
- с утра до ночи над грязной посудой. У нас просто развивается негрофобия.
действительно пора ее уволить. Такой гадостью она еще нас никогда не
кормила. Мясо как подметка, и потом я всегда считал, что негры - мастера
готовить бататы, но Белфрида ухитряется придать им вкус пареной тыквы. А
пудинг, по-моему, у нас уже четвертый раз на этой неделе.
что-нибудь другое - ведь у нас обедают Хавоки. Так как я терпеть не могу
Кертиса, то тем более обязана угостить его на славу.
не появилась.
младенчества. Видимо, шумная веселость отца и крикливость матери еще в
колыбели сбили его с толку. Это был здоровенный малый, недурной собой,
хоть и сумрачного вида, и у него постоянно водились деньги, но он никогда
не имел успеха - ни у девушек, чью любовь пытался купить, ни у юношей,
которых старался залучить в собутыльники.
простого огородника, и в том же месяце у них родилась дочка Пегги, а сам
Кертис сбежал в морскую пехоту. Хавок-отец весьма бурно негодовал по
поводу женитьбы сына, его сына, на какой-то нищей славянке, но когда
Кертис после ранения вернулся из армии в чине капрала, он устроил ему
номинальную должность в Национальном банке "Блю Окс" и купил молодым
супругам хорошенькую белую виллу, крытую зеленой черепицей, рядом с домом
Нийла.
маленькой, но это не мешало им целые дни играть вместе. Кертис был уверен,
что Нийл, как собрат по профессии и бывший однокашник, должен его любить и
с удовольствием выслушивать его сальные рассказы об интрижках с
банковскими стенографистками. Спастись от Кертиса было трудно.
ночи, твердо рассчитывая на чашку кофе, коктейль и благодарную аудиторию,
и до того надоел Нийлу и Вестл, что они особенно старались быть с ним
любезными. Кроме того, они от души жалели бедную Нэнси Пзорт Хавок,
беспечное дитя природы, затесавшееся в семью банкиров-разбойников.
обеду.
съездила на рынок за голубями, каштанами и грибами и в утро испытания
обратилась к Белфриде тоном, каким новоиспеченный капитан обращается к
бывалому старику сержанту:
сварите Бидди овсянку. И постарайтесь закатить для Хавоков такой обед,
чтобы у них глаза на лоб полезли. Времени у вас хватит - целый день. Стол
накройте вышитой скатертью и возьмите парадное серебро.
Нийл должен был вернуться автобусом; сегодня была ее очередь пользоваться
машиной, и она являла собой прелестное зрелище, когда катила в Дамский
клуб на завтрак с бриджем.
находился элегантный особняк судьи Тимберлейна. Джинни купила новый
кротовый жакет, ради которого стоило специально проехаться в такую даль, и
Вестл просидела у нее до шести часов. Она надеялась, что стол у Белфриды
накрыт, а голуби выпотрошены и что Бидди отнесется к загулявшей маме
снисходительно.
Никто не отозвался на ее "Ау-у!"; внизу, наверху, в кухне никого не было.
Голуби в своем натуральном виде лежали в холодильнике, а на кухонном столе
валялась записка, писанная рукой Белфриды - аккуратным, стандартным
почерком:
постараюсь вернуться вечером. Белфрида".
сразу же принялась действовать. Она позвонила сестре Нийла, Джоан, чтобы
та привела ребенка, затем накинула рабочий халат и стала потрошить голубей
и готовить подливку. Когда явился Нийл, она сказала только:
она дрянь. Накрывай на стол. Вышитую скатерть и вообще весь реквизит.
справился со своим делом и крикнул Вестл:
дома, кухаркой и лакеем.
взвинчивать подоходный налог.
опаздывали всюду, но к выпивке всегда являлись раньше времени. Добродушная
Нэнси занялась бататами во фритюре, а Кертис вызвался сбивать коктейли,
что было чревато последствиями, так как его излюбленный рецепт включал 90
процентов джина, 5 процентов вермута и 5 процентов виски. Когда сели за
стол - не позже чем в двадцать пять минут восьмого, - Кертис уже был в
самом развеселом и боевом настроении.
все ниггеры сволочи. Без кнута от них уважения не ждите. Черт, до чего же
я не выношу это черное племя. Есть у меня в Вашингтоне один знакомый тип,
который все насквозь знает, так он говорит, что конгресс собирается
восстановить рабство. И правильно сделает. Эх, хотел бы я посмотреть, как
какого-нибудь черномазого профессора погонят опять в поле собирать хлопок,
а станет фордыбачиться, так разложат на бочке и всыплют пятьдесят горячих!
говорил, а просто, что наши заправилы в конгрессе надумали выслать всех
черных в Африку. Вот это разумно, по-моему.
замолчи-ка ты лучше и ступай домой", - но Нэнси, польщенная столь пылким
вниманием, заворковала:
заулыбалась Вестл: - Правда, вышвырните вы эту мразь (что на нормальном
человеческом языке означало: увольте эту негритянку). Я вам порекомендую
девушку - мою двоюродную сестру, Шерли Пзорт. Она работала на заводе
Уоргейта, ее уволили за то, что она самую малость покрутила с мастером.
возразил:
Сертаков Виталий
Максимов Альберт
Лукьяненко Сергей
Панов Вадим
Флинт Эрик
Акунин Борис