Чтение 4–й страницы книги ~Игра в убийство~

- Что за чудесный дом!

- Да, прекрасный во многих отношениях. Вы знаете, к Франтоку как-то очень
быстро привязываешься. Уверен, с вами произойдет то же самое.

- О, - смущенно произнес Найджел, - я право не знаю... это ведь мой
первый визит сюда... не уверен, появлюсь ли здесь еще раз.

Уайлд ласково улыбнулся.

- А я уверен, что появитесь. Хендсли никогда не приглашает человека, если
не убежден, что захочет пригласить его вторично. А теперь я должен идти и
помочь жене отыскать все те вещи, которые она, как ей кажется, забыла дома.
Свистните мне, как только покончите с умыванием.

Он открыл дальнюю дверь ванной и скрылся за ней, напевая что-то себе под
нос слабеньким приятным тенором.

Обнаружив в комнате свой видавший виды чемодан, Найджел решил времени зря
не терять и немедленно отправился в ванную. Надо же, подумал он, вспомнив
свою скромную квартиру на Ибори-стрит, как здесь все замечательно устроено.
И главное, горячая вода в любое время суток.

Через пятнадцать минут он был вымыт, побрит и одет. Покидая комнату,
Найджел слышал, как Уайлд еще плескался в ванной.

Бодро спускаясь вниз, он надеялся, что мисс Анджела тоже выйдет пораньше.
В противоположном конце холла дверь справа от лестницы была открыта. За ней
виднелась ярко освещенная комната. Найджел вошел и очутился один в большом
салоне с зеленой обивкой, имеющем причудливую форму, который заканчивался
альковом в форме буквы Ь. Дальше располагалась еще одна комната, меньших
размеров, служившая, по-видимому, одновременно и библиотекой, и охотничьим
залом. Здесь восхитительно пахло ремнями, ружейным маслом и сигарами. В
камине горел яркий огонь, отражаясь в стволах ружей и револьверов, в
изобилии развешанных по стенам. Словно окно в мир приключений, о которых
Найджел мог только мечтать.

Он снял со стены ружье фирмы "Меннлих" восьмого калибра и начал его
рассматривать и тут неожиданно услышал голоса, доносящиеся из салона позади.

Говорила миссис Уайлд, и Найджел, к своему ужасу, обнаружил, что она и ее
спутник вошли сюда следом за ним и находятся в салоне уже несколько минут, а
он оказался в роли невольного свидетеля их разговора. Все это было очень
неприятно, но заявлять о своем присутствии было уже слишком поздно.

- ...и я еще раз хочу тебе сказать, - торопливо говорила она, понизив
голос, - ты не имеешь права так мной помыкать... абсолютно никакого права.
Ты обращаешься со мной, как будто я у тебя на побегушках.

- Хм, а я-то считал, что это тебе приятно.

У Найджела засосало под ложечкой. Он узнал голос Чарльза. Он услышал, как
чиркнула спичка, и представил кузена, наклонившегося прикурить сигарету.
Марджори Уайлд тем временем продолжала:

- Чарльз, ты просто невыносим... Ну, дорогой, ну почему у нас с тобой все
не как у людей? В конце концов...

- Да, дорогая... Что в конце концов?

- Что у тебя с Розамундой?

- Розамунда? О, это загадочная натура. Она говорит, что я ей слишком
нравлюсь, чтобы выйти за меня замуж.

- И ты все это время... со мной... ты... О Чарльз, неужели ты сам не
видишь?

- Вижу, вижу, - послышался бархатный баритон кузена. Эта реплика
прозвучала у него вроде бы нежно и в то же время властно.

- Боже, какая я дура, - прошептала миссис Уайлд.

- Ты? Нет, ты не дура, а просто маленькая козочка. Иди ко мне.

Ее бормотание внезапно прекратилось. Наступила тишина. Найджел затаился
ни жив ни мертв.

- Ты меня любишь? - послышался шепот.

- Врать не стану. Чего нет, того нет. Но зато ты очень, очень меня
привлекаешь. Тебя это устраивает?

- А Розамунду ты любишь?

- О Марджори, ради Бога!

- Я тебя ненавижу, - быстро проговорила она. - Я, кажется, могла бы...
могла бы...

- Марджори, успокойся и не устраивай сцен. Ну что ты в самом деле... да
перестань же ты брыкаться!..

До Найджела донесся резкий хлопок, происхождение которого сомнений не
вызывало. Затем послышались торопливые шаги, шорох открываемой и закрываемой
двери.

- Чертовщина какая-то, - задумчиво произнес Чарльз.

Найджел представил, как он потирает покрасневшую щеку ладонью. Минутой
позже Чарльз через ту же дальнюю дверь тоже покинул салон. Когда эта дверь
открывалась, Найджел услышал в холле голоса.

Прозвучал гонг, созывающий гостей на ужин. Найджел перешел из охотничьего
зала в салон.

Внезапно свет в салоне погас, а секунду спустя Найджел услышал, как
кто-то открыл дальнюю дверь и затем тихо за собой закрыл.

Найджел застыл на месте. Он напряженно соображал в этой неожиданно
наступившей темноте. Что же это получается? Значит, Марджори Уайлд и Ренкин
вошли в салон. Разумеется, пока они там находились, в салон никто
незамеченным войти не мог. Выходит, этот некто, который сейчас погасил свет
и тоже вышел в холл, пришел сюда раньше и скрывался за L-образным альковом.
Он видел, как Найджел проследовал в охотничий зал, и так же, как и Найджел,
невольно оказался свидетелем сцены, разыгравшейся между миссис Уайлд и
Чарльзом.

Глаза Найджела уже привыкли к темноте. Он стремительно ринулся к двери и
проник в холл. Внимания на него никто не обратил. Вся компания собралась
вокруг Ренкина, который потчевал их одной из своих историй. Так сказать,
перед ужином, на закуску. Под взрыв смеха Найджел присоединился к остальным.

- А, вот и он! - воскликнул сэр Хюберт. - Теперь все в сборе? Прошу к
столу!

ГЛАВА III
"ВЫ УБИТЫ"

В субботу во Франтоке никто слишком рано не встает. Найджел спустился к
завтраку в полдесятого и оказался за столом один.

Не успел он развернуть "Санди таймс", как позвали к телефону. На другом
конце провода был его угрюмый шеф Джеймисон.

- Привет, Батгейт. Извини, что отрываю от шампанского. Ну как там тебе,
среди сливок общества?

- Пока не жалуюсь.

- Хорошо, мой мальчик, а теперь послушай: кажется, хозяин дома, где ты
гостишь, специалист по России? Или я ошибаюсь? Вроде бы так. Дело в том, что
одному поляку, имя его пока неизвестно, здесь, в Сохо, перерезали горло, и
вроде бы следы ведут к какой-то их тайной организации в Вест-Энде. У меня,
конечно, есть возможности добыть информацию, но было бы совсем неплохо, если
бы ты смог кое-что вытащить и из него. Ведь поляки и русские одного поля
ягоды. Или поляки все-таки сами по себе? Впрочем, какая разница. Постарайся
что-нибудь сделать. Да, чуть не забыл: доброе утро!

Найджел, улыбаясь, повесил трубку и постоял некоторое время в
задумчивости. Неплохое начало уик-энда: кинжал, подслушанный разговор в
гостиной, теперь вот поляк с перерезанным горлом. Все это забавляло, только
вот очень не хотелось бы, чтобы старина Чарльз в этом спектакле исполнял
роль первого любовника.

Найджел возвратился в гостиную, а десять минут спустя там появился хозяин
и предложил прогуляться по окрестностям.

- Артур засел за доклад для Британской этнологической конференции, доктор
Токарев каждое утро посвящает расширению своего словарного запаса и
совершает еще какие-то интеллектуальные ритуалы, Анджела хлопочет по
хозяйству. Что же до остальных, то они всегда встают так поздно, что я
оставил всякую надежду строить в отношении их какие-то планы. Так что, если
это не покажется вам скучным...

Найджел пылко заверил его, что ни о какой скуке и речи быть не может. Они
вышли. Слабенькое зимнее солнце тщетно силилось согреть голые деревья и
заиндевевшие лужайки Франтока. На душе у Найджела неожиданно стало легко и
радостно. Его захлестнула волна доброжелательности ко всему сущему.
Неприятные аспекты взаимоотношений Ренкина и миссис Уайлд, а может быть, и
Розамунды Грант, были отброшены прочь. Не желая того, он слушал их разговор.
Ну и что? Это надо просто забыть. Охваченный восторгом, Найджел повернулся к
сэру Хюберту и несмело признался, как ему все здесь нравится.

- Это очень мило с вашей стороны, - улыбнулся сэр Хюберт. - Я ведь как
женщина - очень чувствителен к комплиментам о моих домашних вечерах. Ради
Бога, приезжайте еще, если ваша журналистика, - а ваша работа хотя и очень
интересная, но порой засасывает человека целиком, я это знаю, - позволит вам
выкроить время.

Вот сейчас Найджелу предоставилась великолепная возможность. Собравшись с
духом, он поведал сэру Хюберту о звонке из редакции.

- Джеймисон хотел бы через меня получить от вас какие-нибудь сведения об
этих обществах, основанные на вашем личном опыте. Если по какой-либо причине
вам не хочется говорить на эту тему, то, разумеется, не надо. Но, возможно,
убийство поляка как-то связано с междоусобицами в этой среде?

- Полагаю, что это возможно, - осторожно заметил сэр Хюберт, - но мне
желательно было бы знать подробности убийства. В свое время я написал
небольшую монографию, посвященную русским "братствам". Когда вернемся домой,
я покажу вам ее.

Найджел поблагодарил его и, не удержавшись, по-журналистски намекнул, не
припомнит ли он какую-нибудь изюминку, специально для печати.

- Дайте мне время, и я попытаюсь, - сказал Хендсли. - А почему бы вам не
потормошить доктора Токарева? По-моему, он просто битком набит информацией,
которая вас интересует.

- Боюсь его рассердить. К тому же, мне кажется, здесь ему не до этого.