и жалость, все-таки позвонил бывшей жене его и о кресте в канве
общего разговора упомянул.
финансированию креста предложила нести Алику, так как покойнику
она вроде бы и никто, а Алик - друг; к тому же и второй мужик у
нее помер, ввергнув вдову в немалые расходы и хлопоты, а
посему, кроме благословения на подвижничество, дать она ничего
не может.
осудил, но спорить с ней не стал, рассудив, что лично свой долг
он исполнил, и даже дал себе торжественное обещание возвести на
могиле мраморный памятник, если, конечно, разбогатеет. А в
конце концо - с памятником, крестом или без них - какая
покойному разница? К такому мнению пришел он в итоге, и данный
поворот мыслей был для Алика характерен.
пассажиров такси, которого Алик зацепил в аэропорту, оставил в
машине портфельчик, и в нем обнаружил Бернацкий тридцать пять
тысяч долларов наличными, какие-то непонятные бумаги и вполне
понятные кредитные карточки разнообразных компаний.
буквально за час отоварился тысяч на пять, подставив в роли
покупателя, за ящик дешевой водки "Алекси", одного из
брайтонских алкашей, бывшего жителя города Львова.
где оставил и портфельчик, порулил домой.
взволнованной речи Алик уяснил, что они - ребята серьезные,
работают на крутого босса и, если Алик не вернет кейс, его тут
же порежут.
видел, спустился вниз, к такси, где обследовал вместе со своими
потенциальными убийцами багажник и салон, но ни малейшего следа
портфеля, к своему великолепию разыгранному огорчению, не
обнаружил.
убили. Помахали ножами, располосовав новенькую кожаную куртку,
и дали время на раздумье до утра. А буквально через час
раздался звонок. Звонил склеротический (прилагательное Алика)
босс бандитов, подтвердивший слова своих подчиненных - дескать,
пусть Алик выкручивается, как хочет, но чтобы завтра к утру
портфель был возвращен, иначе с ним, Бернацким, произойдет то
же, что и с его такси. Отбой.
вниз, к подъезду. У арендуемого им "желтого кэба" толпилась
публика. Автомобиль являл зрелище плачевное. Как утверждали
свидетели, автоматные очереди, раздавшиеся из проезжавшего мимо
"вольво", в считанные секунды изувечили машину до
неузнаваемости.
призадумался...
не ведающего об этом шефа разбойников...
пора обратиться в страховое агентство, Адольф Бернацкий с двумя
чемоданами нажитого честным трудом барахла, цветным телевизором
и магнитолой выезжал из подземного гаража, находящегося в доме,
на своем восьмицилиндровом "олдсмобиле".
Нью-Йорк, отправляясь на западное побережье, в Сан-Франциско, к
землякам, недавно эмигрировавшим туда из Союза. Земляки имели
влиятельных родственников в тамошней общине, и уж на что на
что, а на работу таксистом Алик мог рассчитывать. Жить ли на
берегу Тихого океана или Атлантического - принципиальной
разницы для него не представляло.
сказке с подсвеченными шпилями и куполами небоскребов,
миллиардами огней, отражавшихся в Ист-Ривер, перечеркнутой
мостами, - символу Америки, созданному великолепной фантазией
зодчих со всего света.
глазах Алика светящаяся в ночи выпуклыми пирамидками разметка
скоростной дороги, уходящей на запад. Рядом на бархате сиденья
тускло блестел натуральной крокодиловой кожей портфельчик с
тридцатью пятью тысячами зеленых...
и беспокоились о портфельчике бандиты, опасаясь, что
дилетантов-распространителей быстренько выявит ФБР... Но
печальную эту истину Алик узнает уже в Сан-Франциско, когда
хозяин бара, родственник тамошних Аликиных друзей, сунув первую
же сотенную в машинку для проверки купюр, возвратит Адольфу
деньги обратно, покачав укоризненно головой...
пятерке за ненатуральную сотню. Сплавит ему же Алик по дешевке
и приобретенное по кредиткам испанца барахло...
побережье.
красавца. "Белокурая бестия" - про него. Мужественное лицо,
пронзительные голубые глаза, твердый подбородок, фигура атлета,
напор и жизнелюбие.
дождя пашне тридцать километров не составляло для Бори никакой
трудности. О незаурядной физической силе его говорит один из
эпизодов, когда столкнулся Боря лоб в лоб на "Жигуленке" с
"КамАЗом", управляемым нетрезвым водителем, и попытался
водитель в ужасе прозрения с места происшествия скрыться, ибо
"Жигуленок" представлял из себя жестяное месиво, а уж что
случилось с водителем - описать мог лишь протокол
судебно-медицинской экспертизы; и скрылся уже, как думалось
пьянице, когда, сдав задом с односторонней улицы, куда в
дурмане заехал с обратной стороны, он ринулся прочь, но вдруг,
километра через четыре, притормозив на светофоре, увидел в
зеркальце размашисто бегущую фигуру с рулем от "Жигулей" в
руке. И прежде чем сообразить, что это и есть живой труп, был
извлечен из "КамАЗа" наружу, серьезно рулем бит и представлен
для разбора происшествия в ГАИ.
логический, присущий немцам ум, но ум живой, гибкий, социально
отточенный, - видимо, оттого стал Боря в свое время кандидатом
математических наук, однако от стези преподавателя-доцента в
вузе отказался и, презрев зарплату в несколько сотенных,
подался в круги иные, близкие к теневой экономике, валютчикам и
спекулянтам автомобилями.
прибывали деньги, появилась дача в подмосковной Малаховке,
"ауди", на которой, помимо бизнеса, ездил он в леса, где бегал
в снегах, а затем, разгоряченный, голышком купался в сугробах -
водилось за ним такое пристрастие, как у других, например, к
регулярным возлияниям.
активно присматриваться милицейские власти да и запутался он в
великом множестве женщин, слепо его обожавших.
познакомившись как-то с заезжей американкой-аспиранткой, завел
с ней нешуточный роман, получив впоследствии известие из
Америки, что там, в заокеанской дали, рождена его иностранной
подружкой дочь и зарубежная его семья ждет не дождется отца.
воздаяния за свершенные валютно-спекулятивные мероприятия, от
притязаний на него многочисленных супружниц, да и вообще... Не
нравилось Боре в стране трудящихся. С каждым годом
представлялась она ему все отчетливее и отчетливее в образе
некоего динозавра - огромного, с маленькой головкой и
прожорливой зубастой пастью; динозавра, пожирающего самого
себя: свою плоть, мозг, топчущего все вокруг... Взять хотя бы
экологию. Снега, в которых он бегал, становились подозрительны
в смысле чистоты, равно как и леса, где они лежали. А уж о
городах и говорить не приходилось. Радиация, смог, грязь все
нарастающей волной давили на здоровый организм Бори;
законодательство кололо, как выскочившая из матраца пружина,
напирал и личный фактор: прознав друг о друге, закружили
карусель со скандалами и угрозами обремененные здоровыми
Бориными отпрысками супружницы, и пришлось Борису на всякий
случай выкупить себе вызов на постоянное жительство из
государства Израиль, благо фамилия его арийская сходила в этой
Свержин Владимир
Мацумото Сэйте
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Беляев Александр