Чтение 4–й страницы книги ~Узы крови~

только его внешность, он был для них своего рода игрушкой, но дальше этого
дело не шло. Они дарили ему деньги, драгоценности, красивую одежду, но
никогда себя.

Вальтер был ее doppelganger, ее родственной душой. Их обручение,
состоявшееся в ратуше, прошло тихо и незаметно.

Анна думала, что ее отец чрезвычайно обрадуется этому событию. Он же
был вне себя от гнева.

- Идиотка! - топал он ногами. - Взять и выйти замуж за альфонса! Я
проверил, всю жизнь он жил за счет женщин, но ни одна дура не догадалась
выйти за него замуж.

- Прекрати! - кричала она. - Ты не знаешь его!

Но Антон Рофф прекрасно знал, что представлял собой Вальтер Гасснер.
Он пригласил новоиспеченного зятя в свой кабинет.

Вальтер с удовольствием оглядел отделанные черным деревом стены и
висевшие на них старинные картины.

- Мне нравится этот кабинет, - заявил он.

- Не сомневаюсь, что здесь лучше, чем в приюте.

Вальтер быстро взглянул на Антона Роффа. Глаза его сразу стали
настороженными.

- Простите, не понял?

- Опустим формальности, - сказал Антон. - Вы промахнулись. У моей
дочери нет денег.

Серые глаза Вальтера стали ледяными.

- Не пойму, что вы пытаетесь мне сказать?

- Я не пытаюсь, я говорю: вы ничего не получите от Анны, так как у
нее ничего нет. Если бы вы более тщательно прорабатывали домашние
заготовки, то предварительно выяснили бы, что "Рофф и сыновья" закрытая
корпорация. Это означает, что акции ее не подлежат продаже. Мы не бедны,
это правда. Но выдоить из нас состояние не удастся.

Он пошарил в карманах, вынул конверт и небрежно бросил на стол.

- Это возместит ваши убытки. Не позже шести вечера вы должны покинуть
Берлин. И я желаю, чтобы вы никогда больше не напоминали о себе Анне.

- А вам не приходило в голову, что я женился на Анне потому, что
люблю ее? - спокойно сказал Вальтер.

- Нет, - холодно ответил Антон. - А вам когда это пришло в голову?

Несколько мгновений Вальтер молча смотрел на него.

- Посмотрим, во сколько же я оценен.

Он разорвал конверт и пересчитал деньги, затем вновь посмотрел на
Антона Роффа.

- Моя цена выше, чем двадцать тысяч марок.

- Большего вы не получите. И считайте, что вам повезло.

- Несомненно, - сказал Вальтер. - Если хотите правду, я действительно
считаю, что мне повезло. Спасибо.

Демонстративно положив деньги в карман, он повернулся и пошел к
двери.

Антон Рофф облегченно вздохнул. Он испытывал одновременно и чувство
вины, и чувство отвращения от того, что вынужден был сделать, но
внутренний голос говорил ему, что иного решения быть не могло. Она будет
страдать из-за того, что муж бросил ее, но хорошо, что это произошло
сейчас, а не потом. Он позаботится, чтобы она познакомилась с людьми более
подходящими ей по возрасту и по положению в обществе, которые, если и не
будут ее любить, по крайней мере, будут ее уважать и которых в какой-то
степени будет интересовать она сама, а не ее миллионы. Их не надо будет
покупать за двадцать тысяч марок.

Когда Антон Рофф прибыл домой, Анна со слезами на глазах выбежала ему
навстречу. Он нежно обнял ее и сказал:

- Анна, либхен, все будет хорошо. Ты забудешь его...

И взглянул поверх ее плеча: в дверях стоял Вальтер Гасснер. Анна в
это время, подняв вверх палец, сказала:

- Посмотри, что купил мне Вальтер. Правда, красивое кольцо? Оно стоит
двадцать тысяч марок!

И родителям Анны волей-неволей пришлось смириться. В качестве
свадебного подарка они купил им дом в Ванзее, обставленный старинной
французской мебелью, удобными диванами, мягкими креслами, с огромным
письменным столом в библиотеке, сплошь уставленной шкафами, снизу доверху
заполненными книгами. Верхний этаж украшала изысканная старинная шведская
и датская мебель восемнадцатого века.

- Это уже слишком, - сказал Вальтер Анне. - Мне от них ничего не
надо. Я бы сам хотел покупать тебе красивые и дорогие вещи, либхен. - И
смущенно, по-мальчишески, улыбнувшись, добавил: - Но у меня нет денег.

- Они у тебя есть, - ответила Анна. - Все, что здесь находится, -
твое.

Вальтер лукаво улыбнулся и сказал:

- Мое ли?

Анна сама (Вальтеру так не хотелось обсуждать их финансовые дела!)
ввела его в курс дела, объяснив свое финансовое положение. Она располагала
собственным кредитным фондом, обеспечивавшим ей вполне безбедное
существование. Но основное ее состояние находилось в пакете акций фирмы
"Рофф и сыновья". Продать акции она могла только с разрешения Совета
директоров, решение же должно быть единогласным.

Когда Анна назвала сумму, в которую оценивались акции, Вальтер не
поверил своим ушам.

- И ты не имеешь права продать свой пай?

- Да. Сэм ни за что на это не согласится. А у него контрольный пакет.
Но придет день...

Вальтер выразил желание войти в семейное дело. Антон был против.

- Какую пользу может принести фирме вшивый лыжник? - риторически
восклицал он.

Но в конце концов он уступил настойчивым просьбам дочери, и Вальтер
получил скромное место в управлении фирмы. И, блестяще там проявив себя,
он стал быстро подниматься по служебной лестнице. Когда два года спустя
отец Анны умер, Вальтер Гасснер был введен в состав Совета. Анна гордилась
им. Он был идеальным мужем и трепетным любовником. Приносил ей цветы,
делал маленькие трогательные подарки, старался проводить с ней все
свободное время. Счастью Анны не было границ. "Ach, danke, liebar Gott!",
- мысленно возносила она хвалу Богу.

Анна научилась готовить, чтобы мой милый Вальтер мог есть любимые
блюда: choucroute, огромные порции густо приправленного маслом
картофельного пюре, подаваемого к столу с хрустящей на зубах кислой
капустой в сопровождении необъятной свиной отбивной, сосиски и нюрбергской
колбаски. Она готовила свиное филе, сваренное в пиве и густо приправленное
специями, и подавала его к столу с печеным яблоком, очищенным от кожуры, в
вырезанной середине которого красовались airelles, маленькие красные
ягодки.

- Ты лучший повар в мире, либхен, - говорил Вальтер, и Анна рдела от
похвалы.

На третий год их жизни Анна забеременела.

В течение восьми месяцев беременности не стихали боли в теле, но она
стоически их выдерживала. Ее беспокоило другое.

Началось это в тот день, когда после ленча она, оставшись одна, в
каком-то радостном полузабытьи села вязать Вальтеру свитер, как вдруг
услышала его голос:

- Боже мой, Анна, что ты тут сидишь в темноте?

За окнами стояла сплошная темень, она перевела взгляд на свитер и
увидела, что даже и не начинала его вязать. Почему же так быстро стемнело?
Неужели ей все померещилось? После этого случая были и другие, подобные
ему, и Анна начала думать, что эти незаметные провалы в ничто какое-то
знамение, предвестие скорой смерти. Она не боялась умереть, но мысль, что
Вальтер останется один, без ее участия и помощи, терзала и мучила ее.

За четыре недели до родов с Анной случился один из таких припадков,
она потеряла сознание, оступилась и скатилась вниз по ступенькам лестницы.

Очнулась она в больнице.

На краю кровати сидел Вальтер и держал ее за руку.

- Ну и напугала же ты меня, либхен.

Ее первой панической мыслью было: "Ребенок! Я его не чувствую!" Она
ощупала свой живот. Он был плоским.

- Где мой ребенок?

Вальтер наклонился и обнял ее.

- У вас двойня, миссис Гасснер, - сказал откуда-то голос доктора.

Анна со слезами на глазах повернула счастливое лицо к Вальтеру.

- Мальчик и девочка, либхен.

Счастье переполнило ее. Она почувствовала непреодолимое желание
тотчас увидеть своих крошек, потрогать, подержать их в своих руках.

- Сейчас об этом и речи быть не может, - сказал доктор, -
поправитесь, тогда другое дело.

Все убеждали Анну, что с каждым днем ей становится все лучше и лучше,
но страх не покидал ее. Что-то происходило с ней такое, чего она не могла
понять. Не успевал приехать Вальтер и взять ее за руку, как уже начинал
прощаться. Она, с удивлением глядя на него, говорила:

- Но ведь ты только что пришел...

Взгляд ее падал на часы, и, к своему ужасу, она видела, что он уже
сидит у нее около двух, а то и трех часов.

Она понятия не имела, как и когда они успели пролететь.

Смутно она помнила, что к ней среди ночи приносили детей, но ужасно
хотелось спать, и видение было неясным, расплывчатым. Приносили ли?
Спросить у кого-либо она постеснялась. Бог с ними! Когда Вальтер заберет