Чтение 4–й страницы книги ~Причесывая жирафу~

- Я ваш главный и самый замечательный слон, - прибавил я, лаская ее
талию.

Я не знаю приходилось ли вам обнимать молодую женщину среди полдюжины
взрослых слонов. Должен вам заявить, что это впечатляюще.

- Эй, хватит лапаться, Джумба! - закричала она.

- Это не Джумба, - прошептал я, опрокидывая ее на сено.

Я не стану терять времени, описывая вам все номера высокой
эквилибристики, которые мы продемонстрировали. К чему это, раз вы все
равно не поймете. Но девочка Мугуэт, между нами и зверинцем будет сказано,
не боялась таких упражнений.

Когда она вышла из помещения, в котором живут ее слоны, на ее одежде
была солома, и если у кое-кого после этого сено оказалось в ботинках, то у
нее оно было на волосах.

Я нашел Беру занятым поглощением спагетти. Это было что-то вроде
тренировки желудка. Он воодушевляется перед представлением.

Сидя в баре, я ожидал возвращения американской машины, но вместо
этого увидел Донато, вышедшего из такси и присоединившегося к своей
"подружке".

Я не безумно богат, но охотно бы отдал свой текущий счет в банке,
чтобы узнать, куда он ездил. Так как это было пока невозможно, я стал
наблюдать, что же произойдет дальше. Что-то говорило мне, что сегодня еще
будут новости. Вы знаете, что предчувствие в нашем деле - это самое
главное. Если бы у фликов не было чутья, 98 из 100 преступлений были бы не
раскрыты.

Когда наступил вечер, я устроился в углу парка и наблюдал за приходом
и уходом каждого. Так как парень Беру выступает в конце программы, то я
мог себе это позволить.

Представление открыла мадам Кавальери со своими дрессированными
рыжими лошадьми. Приятная особа эта мадам Кавальери! Она немного угловата
для своего возраста. У нее двенадцать детей и больной муж, который ничего
не делает. Его добрая жена воспитывает детей, а со старшими из них делает
номера.

Потом наступила очередь Спранета. Дьявольский жонглер! Единственный
жонглер в моей памяти, который одновременно жонглирует перьями павлина и
тяжестями в пять килограммов.

Он имел большой успех. Этот Спранет - англичанин. Жил он с одной
дамочкой, которая старше его, - Дафке. Она совершенно не говорит
по-французски и ревнива, как тигрица. Пока ее ростбиф проделывает свои
номера, она стоит за занавесом и наблюдает за ним, чтобы ему не пришла в
голову мысль сделать глазки какой-нибудь хорошенькой зрительнице. Когда он
заканчивает номер, она вытирает ему лицо махровым полотенцем, на котором
изображена королева Англии на лошади, и утаскивает его домой, как паук
муху.

После Спранета выступал Пивуникони, иллюзионист. У него вид и осанка
дипломата. К тому же, он во фраке! Другого такого нет среди специалистов
по номеру с голубями. А номер с таинственным сундуком - его гвоздь. Он
запирает туда мадемуазель Лолу, его ассистентку и подружку. Доброволец из
публики перевязывает сундук вдоль и поперек. Сундук ставят на подставки.
Пивуникони делает магические жесты - и все закончено! После этого
развязывают сундук: Лолы там больше нет. Она уже сидит в фургоне и
приготавливает себе какао.

Потом появились Вома и Ранго, известные клоуны. Их номер - сплошное
веселье! Если бы я был автором сюжетов их номера, я бы просыпался ночью,
чтобы сказать себе, что я гений. Вамо появляется после Ранго. Он
приближается к нему и говорит:

- Как поживаешь, Водеполь?

Тот отвечает:

- Как видишь, Турабрас!

Это уже страшно смешно, не правда ли?

Но подождите, это еще не конец. Вамо протестует против имени
Турабрас. Другой говорит, что не верит его протестам и считает их
хитростью. Вы продолжаете улавливать? Будет жалко, если вы пропустите это.
Вамо говорит, что нет никакой хитрости. Тогда Ранго заявляет, что его
зовут не Водеполь. И тут, можете мне поверить, что все присутствующие
смеются.

Номер клоунов закончен. Первое отделение заканчивается выступлением
Градос.

Во время представления я, как охотничья собака, не переставая сновал
между ареной и фургонами, незаметно наблюдая за артистами и рабочими
сцены. Я особенно внимательно следил за Градос, так как до сих пор не
разобрался в случае с "кадиллаком".

Когда они закончили свой номер, я стал бродить вокруг их фургона. Эти
добрые ребята стали обедать, болтая, как попугаи. Успокоенный их
поведением, я направился к толстяку, чтобы велеть ему приготовиться к
выходу, так как после слонов мисс Мугуэт, после Эксобрутоса, после еще
одного выступления Пивуникони (на этот раз он должен изображать факира), и
после еще одного появления клоунов - наступит его очередь выйти на арену.
Несколько стаканов лимонада, чтобы растянуть брюхо, ложка висмута, чтобы
успокоить желудок, и он готов. В куртке из шкуры пантеры и с бородой
пещерного человека, он был великолепен. Его мускулистые руки производили
впечатление. Это замечательный и благородный обжора, вызывающий своими
способностями гром аплодисментов.

Я выступил со своей болтовней на кухонном итальянском языке, и сеанс
начался. Беру набивает свой желудок поношенным ковриком, подсвечником,
произведениями Данте, генуэзским хлебом, старым аппаратом для проделывания
дыр в макаронах, шляпой борсальера, папской булой, марсельским мылом,
видом Флоренции, носом венецианской гондолы, неаполитанским заливом,
портретом Муссолини в полный рост, старым футбольным мячом...

Судя по аплодисментам, по эту сторону Альп его успех стал еще
значительней. Его с триумфом носили на руках. Директор фабрики по
производству макарон предложил ему контракт на год, чтобы он служил им для
рекламы. Вы ухватили, наконец, ситуацию?

Как обычно, после представления Беру раздавал автографы. Потом он
вернулся в фургон, испытывая легкую тошноту из-за пера на шляпе
борсальера, которое щекотало его желудок. Мы выпили по два или три скотча
и растянулись на кроватях, удовлетворенные исполненным долгом.

Только я закрыл свои прекрасные глаза, как шум заставил меня
вздрогнуть. Беготня, восклицания и даже проклятия, должен вам сказать!

Я встал, натянул брюки, сделал театральное лицо и вышел наружу.

Парень, обслуживающий сцену, проходил мимо фургонов, и я его спросил:

- Кондагтучр веталаскгал?

Это - на его языке, так как я бегло говорил по-молдавански.

- Убит какой-то мужчина, - ответил он на моем языке, а не
по-молдавански. Вежливость в ответ на вежливость.

- А кто он? - вздохнул я.

- Ркпеис налаг кр ноиг, - сказал он, что, как известно каждому,
означает "я этого не знаю".

Я поспешил по направлению к тому серому зданию, где столпился народ.
С большим трудом растолкал зевак. Какой-то тип лежал там лицом к земле с
ножом между лопатками. Сразу видно, что он не из цирка. Флик в униформе,
очень недовольный, жестикулировал около умершего.

Неожиданно появился месье Барнаби в черном бархатном жилете,
отделанном золотом.

- Что это такое? - спросил он, перевернув мертвого носком ботинка.

Почему у меня, когда я увидел это бледное лицо, создалось
впечатление, что я его уже где-то видел? Между тем, это безусловно был
итальянец, и в этом не могло быть сомнений. Его волосы были цвета
блестящей ночи, а широко раскрытые глаза еще сохраняли выражение,
свойственное только заальпийской расе, - выражение мулов. Но я никак не
мог вспомнить, где я видел этого бедного парня. Может быть, я ошибаюсь...
но... Я нагнулся над ним и, сунув два пальца в наружный карман пиджака,
вытащил разорванный билет в цирк Барнаби.

- Это был наш клиент, - сказал я. - Кто его обнаружил?

- Ил сон ко ки, - проговорил парень, присматривавший за конюшней,
кореец.

- Ах, так это ты. Как это произошло?

Он объяснил мне, что нес пищу для слонов. Когда он тащил большую
охапку сена, то обо что-то споткнулся, и это что-то оказалось господином,
заколотым в спину. Он сразу же привел охрану, и вот...

Я дотронулся до типа: он был теплым. Я посмотрел на часы. Они
показали мне, что сейчас было 12.45, другими словами, без четверти час!
Представление было закончено ровно в полночь. На то, чтобы разойтись,
толпе потребовалось около пятнадцати минут. Значит, парень был убит менее,
чем полчаса назад. И это произошло тогда, когда на площади уже никого не
было, в противном случае, если там кто-нибудь и был, он должен был уйти
раньше моего дружка.

Я у мамы дурачок.

Заключение: этот бедный парень болтался вокруг цирка по неизвестной
мне причине. Может быть, он кого-нибудь ждал?

Я вздрогнул. Так и есть, я знаю, кто это такой. Это шофер
"кадиллака", который сегодня утром приезжал за Донато Градос. Сейчас на
нем нет ливреи, что и объясняет, почему я сразу не узнал его.

Я направился к фургону, в котором жили эти месье-дамы, и постучал.
Мне никто не ответил. Увидев открытое окно, я взобрался на колесо и
заглянул внутрь. Луч моего карманного фонарика осветил хорошо убранное, но
пустое помещение.

Скажите, дорогие, разве что-нибудь проясняется? Я занимаюсь делом об
украденных картинах - и вот попадаю в историю с убийством. Потрясающе!
Затруднение состоит в том, что я нахожусь на чужой территории, и мое
звание комиссара здесь совершенно бесполезно. Здесь я лишь работник цирка,