что отец сразу уйдет, если увидит его за работой. Но он не посмел и
ждал, чуть нервничая, а когда дверь открылась, протянул руку к проигры-
вателю и выключил музыку.
Андре содрал малиновую обивку из велюра, оставив лишь бледно-синий под-
бой.
Вольтера, и вот этот вопрос действительно прозвучал, хотя стыдливо и ро-
бко.
рую приберегал на вечер: днем, в кабинете, он не мог пускать дым в лицо
клиентам. Не курил он и в гостиной: запах сигар приводил жену в ужас.
рии.
интересовало, кроме дочери друга? Во всяком случае, Люсьен Бар, каза-
лось, испытал облегчение, когда разговор ушел в сторону. Он помолчал с
отрешенным видом.
последний раз я видел Франсину, когда ей было всего несколько месяцев.
ча то ли в Ньевре [4], то ли в Центральном массиве [5], точно не помню.
Когда его отец умер, он оказался без средств и несколько месяцев жил у
нас в доме, в одной комнате со мной.
время раздосадован. Он не любил, когда его вынуждали думать о том, что
не имело к нему отношения. Может быть, чувствовал в этом угрозу своему
спокойствию? Или воспринимал это как еще одну слабость отца, которому
хотелось выговориться?
- ничего личного. Она вносила в дом лишь отражение внешнего мира, обра-
зы, которые каждый безотчетно ловит на улице, или истории, вычитанные в
газетах.
не откровенничал. Он произносил фразы вроде бы бессвязные, но которые -
так казалось сыну - обнажали подоплеку его тревог.
деревенского врача. Мы с Эдгаром заканчивали лицей, когда пришла телег-
рамма с сообщением, что его отец повесился в саду на яблоне.
из тех, которые беспричинно возникают из прошлого. С чего вдруг отец
стал откровенничать с ним о людях, которых юноша едва знал?
самоубийц оставляют письма, объясняя свое решение. Повесившиеся - ред-
ко... Я думаю, не подтолкнула ли Буадье эта неожиданная необъяснимая
смерть избрать именно невропатологию, а не что другое.
только блюдце. Встав, снова уже не сел. По его поведению и жестам
чувствовалось, что он не у себя. Он был у сына, который по-прежнему си-
дел на полу, скрестив руки на коленях.
- дочь профессора Венна, первого невропатолога Франции и, может быть,
всей Европы. Он возглавлял неврологическое отделение в Сальпетриере,
три-четыре года назад вышел на пенсию, но до сих пор со всего мира к не-
му приезжают консультироваться.
щение. Зачем он пришел? Зачем оставил мастерскую, где ему, в своей сти-
хии, так хорошо? И что за словоохотливость, потребность в бесполезных
фразах.
фессор-пенсионер, такой знаменитый и энергичный, несмотря на возраст,
тоже его не интересовал.
больше, чем разговоров.
о Франсине, и мне вспомнилось, что я знал ее отца и Колетту, - когда им
было примерно столько же, сколько их дочери сейчас.
способная: если мне не изменяет память, она подготовила диссертацию по
английской литературе, а вот защитила или нет - не знаю: потерял их из
виду.
скрытое значение.
дентами, он даже не бегал за ней. Еще полгода назад я не подозревал, что
они живут в Ницце, в двадцати километрах от нас.
Эдгар Буадье, например, будь у него такое желание, был бы сейчас профес-
сором медицины в Париже, где, без сомнения, унаследовал бы должность и
репутацию своего тестя.
нитьбе. А потом, человек он был жесткий, принципиальный, всегда говорил
правду в глаза, и жизнь в официальных кругах была бы для него просто не-
выносимой. На своей клиентуре он приобретает не меньший опыт, чем если
бы подвизался в какой-нибудь крупной больнице.
был убежден, что отец, едва шевеля губами, произносит фразы, лишь отда-
ленно связанные с его подлинными заботами.
по-настоящему счастливые люди... Я отнимаю у тебя время.
галтерию, чтобы получить место у него в канцелярии.
в голову, что никогда не сдаст экзамены на бакалавра. Говорит, что не
способна к учению.
предпочла жизнь домохозяйки, посвятив себя дому и детям, - монотонным
голосом закончил отец, направляясь к двери.
лась.
де. Андре поставил пластинку, дал полную громкость, а десять минут спус-
тя бросился на постель и мгновенно заснул.
в шесть часов, и неуверенным шагом, как лунатик, шел под душ. Одновреме-
нно с ним вставала только Ноэми, но когда он спускался вниз, на кухне
еще никого не было, и все ставни на первом этаже оставались закрыты.
ванную, куда с вечера, чтобы утром не будить жену, относил одежду.
строил ее в начале века, - и представляла собой внушительное здание с
большими светлыми комнатами и прекрасной лестницей из белого мрамора.
она высилась посреди сада, казавшегося чуть ли не парком.
Андре выехал на бульвар Карно, где полуобнаженные ветви деревьев всегда
наводили его на мысль о живых существах. Одно время он даже находил в
Лондон Джек
Володихин Дмитрий
Конан-Дойль Артур
Семенова Мария
Браун Дэн
Рыбаков Вячеслав