жизни.
вольно часто, проходя через спальню, он заставал ее неодетой, и это
стесняло его.
захватил с собой. Когда он открыл дверь, Кристина сидела перед зеркалом
с полуобнаженной грудью.
ривали, особенно после того, как пристально поглядят на него. Неужели
усталость так ясно сказывается теперь на его лице? Может быть, со сторо-
ны видно, что он чем-то угнетен?
менился. Это не столько пугало, сколько раздражало его.
не важно, потому что Кристина знала об этом и не страдала - история дли-
лась уже достаточно долго. И все же он не мог не задаться этим вопросом.
Это было сильнее его.
ческие занятия, которые он проводит дважды в неделю, по вторникам и сре-
дам, в Институте материнства. Сегодня как раз вторник.
кать: он придавал этому особое значение, сам не зная почему. Он настаи-
вал, чтобы по крайней мере раз в день все вместе собирались за столом, и
раздражался, если один из детей опаздывал или вовсе не являлся.
Он не зашел поцеловать ее, а заглянул в своей кабинет. Вивиана уже приш-
ла.
как всегда по утрам? Это ее первая повседневная обязанность, и она, ра-
зумеется, уже положила ему на стол сводку о состоянии каждой пациентки.
седьмой начнутся не раньше второй половины дня.
спортивной машине, и Вивиана уселась за руль.
за открытыми окнами, убиралась прислуга.
не открывала глаз
мательно начал смотреть налево и направо, но при этом старался выглядеть
совершенно естественно, чтобы Вивиана ничего не заметила. Знала ли она,
что он выискивает, чего опасается? Случалось ли ей, садясь в машину
раньше него - ну, например, если его задерживала на выходе мадмуазель
Роман или бухгалтер, - находить записку, подсунутую под "дворник", а ес-
ли случалось, то почему она ничего об этом не говорила - может быть,
чтобы не испугать его?
на тротуаре почти не было: разносчик товаров, только что сошедший со
своего трехколесного велосипеда, почтальон, который на секунду остано-
вился, рассматривая пачку конвертов, молодая женщина с детской коляской.
любовницей - случайно, можно сказать, по нечаянности, он никогда не за-
ходил к ней домой, и ему бы даже в голову не пришло куда-нибудь пойти
вместе с ней просто так, не по служебной надобности. Ни одна из них не
сопровождала его в клинику или в Пор-Рояль, они оставались утром дежу-
рить на улице Анри-Мартэн, разбирали почту и отвечали на телефонные
звонки.
ваться автоответчиком и просить абонентов обращаться в клинику. Система
сложная, из-за этого случались опоздания и всякого рода недоразумения,
директриса, мадмуазель Роман, ворчала. Несмотря на видимую мягкость, она
была несговорчива, и понадобился авторитет Шабо, чтобы она скрепя сердце
уступила Вивиане уголок в своем кабинете.
у входа в зал ожидания, каких-то людей, они громко и возбужденно говори-
ли и сильно жестикулировали. Это были смуглые, жгучие брюнеты, и мадмуа-
зель Роман с трудом сдерживала их напор.
им повторять, что вы требуете неукоснительного соблюдения больничных
правил, но они говорят, что действуют по поручению своего посольства и
что у них есть инструкции. Они принесли столько цветов, что мы просто не
знаем, куда их девать. И с ними дама: ни слова по-французски, но напо-
ристее их всех, вместе взятых.
- еще молодую женщину, очень толстую, с утра увешанную драгоценностями.
Ее можно было принять за гадалку.
мать посетителей. Я позвоню вам сверху.
шить какую-то церемонию в присутствии ребенка...
сестра сегодня не дежурит, ее всегда можно вызвать, она живет на верхнем
этаже клиники. Мадмуазель Бланш также не было, в полумраке одиннадцатой
палаты он увидел мадам Лашер. Шторы были опущены. В тишине слышалось ды-
хание больной. Он взглянул на температурный листок и нахмурился:
мадмуазель Буэ, она сказала, чтобы я положила ей на живот пузырь со
льдом и дала болеутоляющее.
врач держал в руке. И все же он по привычке задавал вопросы.
го чтобы понижаться, повышалась.
мечется во сне, пытается сбросить одеяло и сорвать аппарат. Я не отхожу
от нее ни на секунду.
обход с седьмой. По коридору сновали сестры и одетые в голубую форму са-
нитарки. Они бесшумно ходили взад и вперед, у каждой в руках была ка-
кая-нибудь ноша.
некологическом отделении: он вел группу больных и замещал профессора,
когда тот уезжал из Парижа.
несколько лет назад, - уважает ли в нем начальство? Видя его изо дня в
день, не растерял ли его подчиненный своего первоначального восхищения?
Что думал он о профессоре как о человеке? Разве не случалось ему, говоря
с профессором, отводить взгляд, разве Шабо не замечал, что тому порой
хотелось оставить за собой некоторых пациенток или уточнить диагноз?
правда. Слишком много он думает, и, в конечном счете, всегда только о
себе. Он постучал в дверь седьмой палаты. Пациентка стояла, она была в
халате в цветочек и наводила порядок, словно в номере гостиницы, перек-
ладывая и расставляя свои вещи по ящичкам и полкам.
здесь, в клинике "Липы", и она освоилась тут так же, как на улице Ан-
ри-Мартэн, в его консультационном кабинете.
всему, у меня еще есть часа тричетыре.
мадам Рош. Муж ее, двадцатью годами старше, возглавлял мебельную фабри-
ку, рекламные щиты которой можно видеть в переходах метро. Жизнерадост-
ная толстушка, она не старалась похудеть и радовалась, когда беременела,
тому, что становилась еще толще, гордо прогуливая свой живот до послед-
него дня по всем магазинам, ресторанам и театрам.
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Мурич Виктор
Майер Стефани
Громыко Ольга
Афанасьев Роман