Чтение 4–й страницы книги ~Дунайский лоцман~

- За здоровье президента! - повторили собутыльники, опустошив стаканы,
как один человек.

- За здоровье президента!-повторил один из посетителей, одиноко сидевший
за столом и в течение некоторого времени, казалось, с живым интересом
прислушивавшийся к происходившему вокруг него разговору.

Господин Мнклеско был тронут любезным поступком незнакомца и, чтобы его
отблагодарить, поднял в его честь бокал.

Одинокий посетитель, считая, без сомнения, что этим вежливым поступком
лед сломан, решил, с позволения почтенного собрания, выразить и свое мнение.

- Хорошо сказано, честное слово! - заметил он. - Да, конечно, уженье -
удовольствие порядочных людей.

- Мы имеем честь говорить с коллегой?-спросил господин Миклеско,
обращаясь к незнакомцу.

- О! - скромно ответил этот последний. - Всего лишь любитель, который
восхищается блестящими подвигами, но не имеет дерзости им подражать.

- Тем хуже, господин...

- Иегер.

- Тем хуже, господин Иегер, так как я должен заключить, что мы никогда не
будем иметь чести считать вас в числе членов "Дунайской лиги".

- Кто знает? - возразил господин Иегер. - Может быть, и я когда-нибудь
решусь протянуть руку к пирогу... к удочке, хотел я сказать, и в этот день
я, конечно, буду вашим, если только сумею удовлетворить условиям,
необходимым для принятия в ваше Общество.

- Не сомневайтесь в этом, - горячо заверил господин Миклеско,
воодушевленный надеждой завербовать нового приверженца. - Эти условия очень
просты, и их всего четыре. Первое - платить скромный ежегодный взнос. Это -
главное.

- Разумеется, - смеясь подтвердил господин Иегер.

- Второе - это любить уженье. Третье - быть приятным компаньоном, и мне
кажется, что это третье условие уже выполнено.

- Очень любезно с вашей стороны! - заметил господин Иегер.

- Что же касается четвертого, то оно состоит во вне сении своей фамилии и
адреса в список Общества. Имя ваше известно, и когда я буду иметь ваш
адрес...

- Вена, Лейпцигерштрассе, номер сорок три.

- ...вы будете полноправным членом Лиги за двадцать крон в год.

Оба собеседника рассмеялись от чистого сердца.

- И больше никаких формальностей? - спросил господин Иегер.

- Никаких.

- И не надо удостоверения личности?

- Ну, господин Иегер, - возразил президент, - чтобы ловить рыбу на
удочку!..

- Это верно, - заметил господин Иегер. - Впрочем, это неважно. Ведь все
должны знать друг друга в "Дунайской лиге".

- Как раз наоборот, - заверил господин Миклеско. - Вы только подумайте!
Некоторые из наших товарищей живут здесь, в Зигмарингене, а другие на берегу
Черного моря. Не так-то легко поддерживать добрососедские отношения.

- В самом деле!

- Так, например, нашего поразительного лауреата последнего конкурса...

- Илиа Бруша?

- Его самого. И что ж? Его никто не знает.

- Невозможно!

- Но это так, - уверил господин Миклеско. - Ведь он всего две недели
назад вступил в Лигу. Совершенно для всех Илиа Бруш удивительное... - что я
говорю! - подлинное откровение.

- Это то, что на скачках называют "темная лошадка"?

- Именно.

- А из какой страны эта темная лошадка?

- Это венгр.

- Так же, как и вы. Потому что вы венгр, как я полагаю, господин
президент?

- Чистокровный, господин Иегер, венгр из Будапешта.

- А Илиа Бруш?

- Из Сальки.

- Где эта Салька?

- Это местечко, маленький городок, если хотите, на правом берегу Ипеля,
реки, которая впадает в Дунай на несколько лье2 выше Будапешта.

- С ним, по крайней мере, господин Миклеско, вы можете считаться
соседями, - смеясь заметил Иегер.

- Не раньше, чем через два или три месяца, - таким же тоном возразил
президент "Дунайской лиги". - Столько времени ему понадобится для
путешествия...

- Если только оно состоится! - ядовито молвил веселый серб, бесцеремонно
вмешиваясь в разговор.

Другие рыболовы придвинулись к ним. Иегер и Миклеско оказались в центре
маленькой группы.

- Что вы хотите этим сказать? - спросил господин Миклеско. - У вас
блестящее воображение, Михаил Михайлович!

- Простая шутка, господин президент, - ответил спрошенный. - Впрочем,
если Илиа Бруш, по-вашему, ни полицейский, ни преступник, почему он не может
посмеяться над нами и оказаться просто хвастуном?

Господин Миклеско взглянул на дело серьезно.

- У вас недоброжелательный характер, Михаил Михайлович, - возразил он. -
Когда-нибудь он сыграет с вами скверную шутку. Илиа Бруш производит на меня
впечатление человека честного и положительного. Кроме того, он член
"Дунайской лиги". Этим все сказано.

- Браво! - закричали со всех сторон.

Михаил Михайлович, казалось, совсем не сконфуженный уроком, с
замечательным присутствием духа воспользовался новым предлогом и
провозгласил тост.

- В таком случае, - сказал он, схватив стакан, - за здоровье Илиа Бруша!

- За здоровье Илиа Бруша! - хором ответили присутствующие, не исключая
господина Иегера, который добросовестно осушил стакан до последней капли.

Последняя выходка Михаила Михайловича была, впрочем, не менее лишена
здравого смысла, чем предыдущие. Объявив о своем проекте с большим шумом,
Илиа Бруш больше не показывался. Никто ничего о нем не слышал. Не было ли
странно, что он держался где-то в стороне, и возникало вполне законное
предположение, что он хотел одурачить своих чересчур легковерных товарищей.
Как бы то ни было, ожидать придется недолго. Через тридцать шесть часов все
разрешится.

Тем, которые интересовались проектом, нужно было только подняться на
несколько лье выше Зигмарингена. Там они, без сомнения, встретят Илиа Бруша,
если он, действительно, такой серьезный человек, как утверждал президент
Миклеско.

Но здесь могла возникнуть одна трудность. Было ли установлено
местонахождение истока великой реки? В точности ли указывали его карты? Не
существовала ли неуверенность в этом вопросе, и, когда попытаются встретить
Илиа Бруша в одном пункте, не окажется ли он в другом?

Конечно, нет сомнений в том, что Дунай, Истр древних, берет начало в
великом герцогстве Баденском. Географы даже утверждают, что это происходит
на шести градусах десяти минутах восточной долготы и сорока семи градусах
сорока восьми минутах северной широты. Но даже это определение, допуская,
что оно справедливо, доведено только до дуговой минуты, а не до секунды, и
это допускает широкие разногласия. Ведь дело шло о том, чтобы забросить
удочку в том самом месте, где первая капля дунайской воды начинает
скатываться к Черному морю.

Согласно одной легенде, которая долго считалась географической истиной,
Дунай рождался в саду принца Фюрстенберга. Колыбелью его будто бы был
мраморный бассейн, в котором многочисленные туристы наполняли свои кубки. Не
у края ли этого неисчерпаемого водоема нужно ожидать Илиа Бруша утром 10
августа?

Нет, не там подлинный источник великой реки. Теперь известно, что он
образован слиянием двух ручьев, Бреге и Бригаха, которые ниспадают с высоты
в восемьсот семьдесят пять метров и протекают через Шварцвальдский лес3. Их
воды смешиваются у Донауэшингена, на несколько лье выше Зигмарингена, и
объединяются под общим названием Дунай.

Если какой-либо из ручьев больше другого заслуживает считаться рекой, то
это Бреге, длина его тридцать семь километров, и начинается он в Брисгау.

Но, без сомнения, наиболее осведомленные сказали себе, что местом
отправления Илиа Бруша, - если он все же отправится, - будет Донауэшинген, и
там они собрались, в большинстве члены "Дунайской лиги", во главе с
президентом Миклеско.

С утра 10 августа они выстроились, как на часах, у берега Бреге, при
слиянии двух ручьев. Но часы проходили, а героя дня не было видно.

- Он не явится, - сказал один.

- Это просто мистификатор, - молвил другой.

- А мы настоящие простаки! - добавил Михаил Михайлович, который скромно
торжествовал.

Только президент Миклеско настойчиво защищал Илиа Бруша.

- Нет, - уверял он, - я никогда не допущу мысли, что член "Дунайской
лиги" вздумает дурачить своих товарищей!.. Илиа Бруш запоздал. Будем
терпеливы. Мы вот-вот его увидим.

Господин Миклеско был прав в своем доверии. Незадолго до девяти часов из
группы, собравшейся при слиянии Бреге и Бригаха, донесся крик:

- Вот он!.. Вот он!..

В двухстах шагах из-за поворота показалась лодка, направляемая кормовым
веслом вдоль берега, минуя быстрину. На корме стоял человек.

Этот человек и был тот самый, который несколько дней назад появился на
конкурсе "Дунайской лиги" и завоевал два первых приза, венгр Илиа Бруш.

Когда лодка достигла слияния ручьев, она остановилась, и на берег был