не менее ничего, кроме полупрозрачных невысоких силуэтов, мечущихся вокруг
периметра защиты, рассмотреть было невозможно.
стрелять сквозь сетку, чтобы не разрушить ее случайным попаданием.
Энергетические капсулы станнеров были слишком широки для подобной стрельбы,
и Неверов пожалел, что у них нет старинного оружия, выбрасывавшего из ствола
кусочки металла под давлением пороховых газов.
подобное, пока же им приходилось ждать и надеяться на то, что у защитных
генераторов хватит мощности отразить волну невидимых атакующих.
хоть немного разрушить покров мистического, почти суеверного ужаса,
окружавшего их противника, им нужен был пленный, хотя бы один. Утром они
ничего не найдут, ни одного трупа. Он не смог бы объяснить, откуда возникла
такая уверенность, - но, вспоминая пустую пещеру, не сомневался, что так и
будет.
выполнить этот странный приказ.
приоткройте ворота и поливайте все, что движется, шквальным огнем. Нам нужна
хотя бы одна эта тварь! Пусть даже мертвая!
створки, бросились в разные стороны, спасаясь от огненных цепочек
энергетических разрядов зенитных станнеров, сразу же с трех сторон
протянувшихся к воротам, - зенитчики не теряли ни секунды
осуждать их за это. При такой атаке, когда противник почти невидим, а ворота
распахнуты настежь, нервы у кого угодно могут не выдержать.
огонь, хлынула к проему со всех сторон.
моментов настал. Неверов видел, что, если ворота немедленно не закрыть,
через минуту во дворе базы окажутся десятки этих кошмарных ночных тварей,
рвущихся к людям, несмотря на разряды бластеров и пламя защитной сети. Тут
уж не до пленных.
Бешеное пламя разрывов затопило весь проем. Казалось, в этом полыхающем
огнем квадрате не может уцелеть ничто живое. Все три спаренные зенитные
установки станнеров били по воротам непрерывно, и Неверов понимал, что было
бы безумием прекратить огонь хотя бы на несколько секунд. Он не мог отдать
такого приказа, он лишь надеялся, что стрелки сами успеют принять правильное
решение. Время уплотнилось настолько, что даже слова приказов не могли
уместиться в оставшиеся у них до прорыва защиты мгновения.
Седьмым чувством ощущая момент, когда следовало уклониться в сторону от
очередного разряда, будто можно было уклониться от этой летевшей со
скоростью реактивного самолета смерти.
лежавшие на гашетках.
заткнул у него за спиной безумно ревущую трубу.
несущиеся снаружи. В этом звуке не было ничего человеческого - но и
звериного тоже. Так, должно быть, воют призраки на погостах в ледяную
рождественскую ночь.
рычаг запора, станнеры за спиной Степана взревели с новой силой, и это
означало, что промелькнувшая возле самого его лица белая тень ему не
почудилась. Да и не он один ее видел, стрелки поливали двор огнем слева от
ворот, постепенно смещая сектор обстрела.
полыхал и содрогался от разрывов, и вот уже нежданная и оттого оглушительная
тишина обрушилась на измученных людей.
из-за облаков, осветив за периметром защитной сети пустую каменистую
равнину, на которой не было ни нападавших, ни трупов.
Неверов бросился к тому месту внутри двора, где совсем недавно скрестились
очереди последних разрядов.
открытыми воротами.
проклятие, обращенное к луне, снова спрятавшейся за облаком, нащупал это
место своим лучом, залив все вокруг неестественным, синеватым светом.
метров в длину. Не находилось слов для того, чтобы сравнить ее с чем-то
знакомым...
ноги, защищенные, в свою очередь, закруглявшимися роговыми пластинками.
Больше всего она напоминала давно вымершего австралийского бронтозавра или,
может быть, какое-то невиданное насекомое, увеличенное до размеров собаки.
врага, и Неверову пришлось выставить караул с приказом никого не подпускать
ближе двух метров. Даже мертвой эта тварь оставалась чрезвычайно опасной.
Бактерии, вирусы, может, яд - он не знал, чем именно она им угрожает, но не
сомневался в существовании самой угрозы. Чудовищный оскал четырех скрещенных
клыков, напоминавших жвалы земных насекомых, не оставлял в этом ни малейшего
сомнения.
резиновые перчатки, он осторожно раздвинул челюсти.
всего сантиметров двадцать каждая. Раскрывались они одновременно, все четыре
сразу, и в развернутом состоянии напоминали лепестки какого-то чудовищного
цветка. В середине каждой торчало по одному полому внутри клыку с
отверстиями на концах, из которых сочилась желтоватая жидкость - других
зубов не было.
неподалеку стрелок.
возможно, что они питаются совсем не мясом.
концом такого зуба в крупную артерию. Иначе ничего не получится. Нет, эти
зубы служат для чего-то другого.
сомнения исчезли. Именно такие зубы оставили на предплечье Элайн странную
крестообразную рану.
бросил Неверов стоявшему поблизости радисту. - Передайте Гурко, чтобы
приготовил все необходимое для исследования искантца.
смертельно устал за эту долгую ночь. Только что произнесенные вслух слова
будто добавили к чувству усталости еще одну невидимую гирю. Если он прав и
это действительно не звери, все становилось совершенно безнадежным.
военному ремеслу солдат они обязательно проиграют. Не сегодня, так завтра,
но проиграют, и уж совсем быстро это произойдет, если они предоставят
инициативу противнику. Если не сумеют узнать о нем чуточку больше, не
нащупают хотя бы одного уязвимого места...
нанести ответный удар...
что родившуюся мысль. Но стоявшие поблизости люди услышали его, и по толпе,
собравшейся вокруг первого убитого врага, прошло легкое, едва заметное
движение, словно круги разошлись по воде.
вынужден был продолжить:
Сейчас вопрос стоит довольно просто: либо мы отвоюем себе здесь жизненное
пространство, либо погибнем. Как видите, выбор небольшой. Во что бы то ни
стало мы должны узнать о них больше. Нужна разведка. Если мы будем только
обороняться, то проиграем очень скоро. Завтра мне понадобятся добровольцы.
потянулось сразу несколько рук.
те, кто умеет хорошо обращаться с оружием, и те, кто еще не успел
обзавестись здесь семьей.
ответственности, которую брали на себя мужчины, рискнувшие создать семью в
экстремальных условиях этой планеты, где право иметь детей им еще не раз
придется отстаивать с оружием в руках.
завтрашнего похода, Неверов направился к своему коттеджу, решив во что бы то
ни стало выспаться перед предстоявшим походом.
дело подсвечивавшиеся изнутри фиолетовыми отблесками далеких зарниц.