которой никогда не расставался, и неторопливо направился обратно, на свою
строительную площадку.
утром, возможно, удастся их обтесать. Работа предстояла нудная и тяжелая, но
все оказалось совсем не так плохо, как он представлял себе вначале.
древесину, как в масло.
рухнувшего ствола. Причина странного поведения топора была вовсе не в его
необыкновенной силе. Похоже, местный инструмент брал на себя львиную долю
работы. Пила сама собой вгрызалась в сучья, топор легко распарывал прочную и
твердую древесину. Ему оставалось лишь направлять их действия, помня о том,
что именно он желает получить из необработанного древесного ствола.
ствол, Олег случайно рассек один из больших, с ладонь шириной, продолговатых
стручков, наполненных, как оказалось, фиолетовым соком. Этот сок от его
неловкого удара брызнул ему прямо в лицо, попал на губы, и он, не желая
того, ощутил его пряный и довольно приятный вкус. После этого осторожничать
уже не имело смысла, и Олег неплохо пообедал мясистыми стручками, чем-то ему
напомнившими соевое желе, из которого готовили концентраты для космонавтов.
наслаждение, и Олег не заметил, как прошло еще несколько часов. Он
остановился лишь тогда, когда над лесом прорезалась узкая, красноватая
полоса вечерней зари, и, оценив результаты своих дневных трудов, не поверил
собственным глазам.
обструганные бревна, всего шестьдесят восемь штук, белея ровной, очищенной
от коры поверхностью, красовались в аккуратном штабеле. Впечатление
создавалось такое, словно здесь хорошо поработала бригада плотников.
досадовал на то, что быстро приближающаяся темнота прервала увлекательное
занятие по валке и очистке деревьев.
будет достаточно устроить себе некое подобие логова среди очищенных бревен.
На всякий случай в качестве оборонительного оружия от ночных хищников он
положил рядом с собой тот самый широкий и легкий топор, способный одним
ударом перерубать стволы деревьев.
работы, лезвие по-прежнему остро, как бритва. - Похоже на лазерную заточку
пакетной стали... - пробормотал он. - Неплохая технология для натурального
хозяйства.
свежеободранной древесины и вовсе заставил его покинуть наспех сооруженное
логово.
поздновато. Олег сел на краю бревна и осмотрелся. Небо висело низко,
усыпанное крупными незнакомыми звездами, и где-то там среди них затерялись
огоньки звездолетов
безусловно, прав, когда говорил, что человек не сможет полностью принять
чужой мир, ощутить себя его частью...
ведь древние считали, что в строительство дома человек вкладывает частицу
своей души. И место, на котором он его построил, становится его собственным
местом, местом жизни...
порхали среди веток деревьев, излучая мягкое фосфорическое свечение. Теплая
ночь тихо и незаметно опустилась на землю Острана. Лес стоял от него в
нескольких шагах, и мягкая ватная тишина обволакивала все вокруг. Неожиданно
он почувствовал, как что-то изменилось в этой тишине.
привык считать тишиной мягкий звуковой фон, настолько привычный, что ухо
перестает на него реагировать. Сейчас к подобному фону прибавилось нечто
новое, и он никак не мог понять, что именно.
большими, крадущимися в темноте лапами - вот что это было такое.
ему после того, как он расстался со всем своим снаряжением, мгновенно
поменял позицию.
исключал нападение сзади. Кто бы он ни был, этот ночной недобрый гость,
нападать ему придется сверху, со штабеля или спереди. Но штабель достаточно
высок, даже если у зверя очень длинные лапы, он вряд ли достанет его оттуда.
все-таки выбрал для атаки штабель - позицию не слишком удобную для жертвы.
бревен, и повернул лезвие топора так, чтобы зверь наткнулся на него, если
решится прыгнуть сверху.
серебристым светом. "Словно прожектора включили на сцене", - раздраженно
подумал Олег, хотя свет был ему на руку. Ночной хищник в темноте наверняка
ориентировался лучше его.
больше не считал нужным скрываться, хотя Олег по-прежнему не видел
притаившегося на штабеле зверя.
ожидание невидимого противника.
приземлился метрах в четырех от Олега, и теперь он смог его хорошо
рассмотреть. Больше всего существо походило на гигантского кальмара,
поросшего шерстью. Даже в бреду трудно было представить себе что-нибудь
более нелепое.
конусообразное туловище, увенчанное головой с двумя круглыми, светящимися в
отраженном лунном свете глазами.
показывался длинный язык, покрытый блестевшей на свету слизью. Капли этой
желеобразной жидкости, упав на траву, какое-то время продолжали светиться, и
Олег подумал, что липкая и клейкая слюна этого существа может быть ядовитой.
прыжку, Олег определил его рост - не меньше трех метров. Ему здорово
повезло, что противник не напал сверху.
не покинув площадки над его головой, Олегу пришлось бы совсем плохо.
топор. Противник весь находился у него на виду, а в быстроте реакций Олег
ему не уступал.
удар топором по одной из лап.
посыпались с деревьев, потряс окрестности. Затем вой превратился в тонкий,
переходящий в ультразвуковой диапазон свист, от которого у Олега заломило в
висках.
так неожиданно и стремительно, что полностью уклониться ему не удалось,
клейкий снаряд попал в правое плечо, мгновенно парализовав руку, державшую
топор.
мог даже разжать пальцы, чтобы выпустить рукоять топора, все мышцы свела
судорога.
и острыми, как кинжалы, когтями нацелилась ему в лицо. Он успел перехватить
ее здоровой рукой у самых когтей и стал выворачивать вниз, используя всю
свою нечеловеческую силу.
и не успело парировать его стремительное движение. Лапа хрустнула и
бессильно повисла вдоль туловища. Теперь их осталось только две, этих
несущих смерть лап.
заканчивались круглыми толстыми подошвами и служили только для передвижения,
но и двух было вполне достаточно...
земли, направляя прыжок назад и вверх.
трюк. Теперь он стоял на штабеле из бревен, лицом к оставшемуся внизу
противнику.
очевидно, поискать более легкую добычу.
долотом окаменевшую слюну вместе с одеждой, он начал осторожно, кусок за
куском, освобождать из плена поврежденную руку.
месте, у ворота рубашки. Там образовался волдырь, как от ожога. Пришлось
снимать остатки отвердевшей слюны вместе с кожей.
рассвет. Теперь единственное, что ему оставалось, - отправиться к своему
соседу-Танну и попросить противоядия против слюны ночного хищника. Если
противоядия не окажется, ему придется совсем плохо. Олег чувствовал, что яд