Гусев ржал, "быки" неодобрительно его рассматривали. Он мешал их боссу
разговаривать. И полностью занял их внимание. Валюшок мысленно
перекрестился. Они вышли на позицию, нужно было начинать.
Гусев поймал злобный взгляд своего "быка".
- Ой, извините! - смутился он.
Валюшок четко, как на тренировке, выдернул оружие из кобуры и всадил две
иголки в торчащее из-под стола массивное бедро телохранителя. Но Гусев все
равно вырубил своего первым.
"Быки" медленно валились со стульев. Валюшок уперся игольником в грудь
Шацкого.
- АСБ! - сказал он негромко, но твердо. Шацкий очень натурально побледнел.
Писец в свою очередь налился кровью.
- Что ж ты руки-то на столе держал, идиот? - спросил его Гусев. Телефон он
давно уронил на пол и теперь левой рукой придерживал стул, с которого все
падал и падал "бык". Игольником Гусев небрежно помахивал у живота, не
оставляя Писцу шансов потянуться и вырвать оружие. - А туда же - вор в
законе, король рэкета...
- Это какая-то нелепая ошибка, - сообщил Писец глухо. Произношение у него
было не московское, но Валюшок так и не понял, какое именно.
- Я заявляю решительный протест! - с достоинством произнес Шацкий, честно
отыгрывая роль. - Я директор продюсерского центра... - И тут его
заклинило. Валюшок понял - Шацкий узнал Гусева.
- АСБ! Специальная операция! - раздалось от входа. - Пожалуйста,
оставайтесь на своих местах. Вам ничто не угрожает, с этого момента вы
находитесь под нашей защитой!
Гусевский "бык" наконец-то сполз на пол, и тот занял освободившееся место,
придвинувшись вплотную к Писцу. Это была опасная игра, но это была игра
Гусева, он сам ее себе выдумал.
- Хочешь скажу, кто тебя спалил? - предложил он. - Хочешь перед смертью
отдать должок ментовской суке?
Писец судорожно моргнул. Что-то у них там под столом творилось, между ним
и Гусевым. Скорее всего Писцу в одно место уперлась "беретта".
Вокруг столика ничего особеного не происходило, только по напрягшимся
лицам и спинам видно было, как остро посетители ресторана переживают
напряженный момент. По залу уже бродили непонятно откуда возникшие люди с
игольниками в руках. Выходы были перекрыты. Несколько широкоплечих мужчин
заслонили от посторонних взглядов столик. Одним из подошедших был старший,
которому сейчас по инструкции положено было руководить снаружи. Тут же
оказался и давешний матерый дядька, сверлящий жутковатым взглядом затылок
Шацкого.
"А у подъезда уже стоит "труповозка", - подумал Валюшок. - Интересно, что
она повезет сегодня. Неужели на самом деле трупы?"
- Убей этого пидора волосатого! - вполголоса требовал от Писца Гусев. -
Пока еще разрешаю. А потом я тебя по-быстрому кончу. Ты же не хочешь на
каторге сдохнуть?
- Да пошел ты...
- Не верь ему! - прошипел Шацкий. - Кому ты веришь?!
- Убьешь? - настаивал Гусев.
- Да соси ты х...й...
Шацкий начал затравленно озираться. Похоже, спектакль в режиссуре Гусева
ему очень не нравился.
- Тогда пушку на стол. Очень медленно.
- Да е...л я тебя... Сам доставай.
- Как жаль, что я в тебе ошибся, - сказал Гусев безмятежно.
Валюшок по-прежнему держал на мушке Шацкого и толком не разглядел, что
произошло. А Гусев просто влепил Писцу иглу в брюхо, и тот расслабленно
сник.
Шацкий так вздохнул, будто у него петлю с шеи сняли.
А зря.
Потому что Гусев выдернул иглу, воткнул ее себе в лацкан, быстро спрятал
игольник в кобуру и так же быстро достал у Писца из-за пазухи "Макаров".
Вытащил из-под стола руку с "береттой". Взвесил оба пистолета на
скрещенных руках. Примерно так обычно держали парочку "узи" всякие крутые
из полузабытых в Союзе американских боевиков.
- Что вы... - испуганно пискнул Шацкий.
- Господа, не дергайтесь, мне все отлично видно! - предупредил Гусев.
И принялся стрелять.
Шацкий получил две пули в область сердца и рухнул на руки выбраковщиков.
Неподвижный Писец был убит двумя выстрелами в живот и переносицу. Гусев
бросил оружие Писца на стол.
В зале сдержанно повизгивали женщины.
- Ну, ты... - начал было старший, но передумал и только сплюнул под ноги.
- Я же сказал, мне все было отлично видно. - Гусев уже склонился над
Писцом. Слегка ошалевший и малость оглохший Валюшок понял - он делает
клиенту нейтрализующую инъекцию. Через небольшое время обнаружить наличие
в крови парализатора будет невозможно. А дырочку от иглы в животе Гусев
расковырял пулевым ранением.
- А если бы ты его насквозь...
- Из "Макарова"? Упаси бог. Ну что, господа? Наш уговор в силе? Круговая
порука мажет, как копоть?
- Естественно, - процедил старший. - Этот убийца прятал ствол в сапоге. У
него как раз сапоги... Что тебе оставалось делать? Игольник-то твой заело.
- Вообще хреновое оружие, - согласился матерый дядька. - У меня клинило
дважды в самый ответственный момент.
- Перекос, он и есть перекос, - вступился еще один голос. - Между прочим,
второй клиент того... Готовченко.
Гусев подобрал с пола "мобильник" и с искренней теплотой улыбнулся
выбраковщикам. В том числе и Валюшку, который все отдувался.
- Спасибо, коллеги, - улыбнулся Гусев. - Помогли снять камень с души. Век
не забуду. Ну, я поеду отчет рисовать. Если что - знаете, где меня найти.
- Живи, - сказали ему.
На улице Гусев с наслаждением закурил. И встряхнул за плечо насупившегося
Валюшка:
- Если ты меня осуждаешь, могу в деталях рассказать, как именно Шацкий
изуродовал свою жену. Ей было двадцать три года, Леха. Только двадцать
три. Обыкновенная молоденькая дурочка - нормальная женщина за такого бы и
не пошла, - но это в данном случае дела не меняет. Нельзя кухонным ножом
резать беременных жен, понимаешь? И нет таких высших интересов, во имя
которых можно оставлять в живых тех, кто так поступает.
Валюшок молчал.
- А то, что в Агентстве существует круговая порука, ты мог бы и сам
догадаться.
- Да нет же!!! - взорвался наконец Валюшок. - Нет!
- Что "нет"? - опешил Гусев.
- Ты... Ты... Да ты чуть мне в руку не попал! Я едва отдернуть ее успел!
- Лешечка! - воскликнул Гусев радостно. Похоже, он ждал чего-нибудь
похуже. - Дорогой ты мой! Сам посуди - если бы я мог попасть тебе в руку,
уж наверное, я бы тебя предупредил!
Валюшок в ответ только сплюнул - как перед этим старший.
Наверное, они пережили очень похожий стресс.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Лишь в молитвах и заупокойных службах изливалась скорбь по тысячам
казненных, не обращаясь в ярость, направленную против тирана, - ведь его
власть была освящена церковью, а цели - разумны и благородны
Очередное испытание на прочность судьба подбросила двойке Гусева в один
ничем не примечательный вечер. Да и началось все рутинно - просто на
пульте лежала заявка, которую Гусеву передал дежурный. Гусев, привычно
изображая лицом скуку и неудовольствие, в бумагу заглянул и сразу же
покосился на Валюшка. Его ведомый, поигрывая на пальце ключами от
"двадцать седьмой", мурлыкал под нос песенку и, судя по всему, пребывал в
отличнейшем расположении духа. "Ну, сейчас посмотрим, какой ты гражданин,
агент Валюшок, - мысленно вздохнул Гусев. - Поганая заявка. В последний
раз я такую видел года два назад. Ясно, почему ее именно мне подкинули -
Гусева ведь не жалко. А Валюшка? Хм-м... Все-таки не оставили надежды
восстановить против меня. Какая же это сволочь наверху мутит воду?
Понятное дело, не шеф. А кто? Ну, в любом случае нужно будет за Лехой
присмотреть. А то еще замочит старика Гусева по великой своей доброте.
Обмялся он за последний месяц нормально, уже никакой работы не гнушается,
но это..."
- Заводи, - скомандовал он. - Я сейчас, только вот "труповозку" закажу.
Нам сегодня особенная понадобится...
Ехать пришлось на самую границу зоны ответственности Центрального. Валюшок
вел машину как обычно - быстро и надежно, не хуже, чем если бы за Рулем
сидел Гусев. С исчезновением знаменитых на всю страну московских пробок
средний уровень водительского мастерства в городе неуклонно падал, и
Гусеву было приятно, что хотя бы его ведомый этому повальному расслаблению
не подвержен.
"Двадцать седьмая" идеально запарковалась у искомого подъезда - в двух
шагах, но так, чтобы не привлекать лишнего внимания. Гусев достал рацию и
вызвал "труповозку".
- Когда подъедете, во двор не суйтесь, - приказал он. - Стойте на улице. А
то здесь бабуськи околачиваются, сразу выяснять начнут, к кому "Скорая"
приехала.
"Труповозка" ответила, что все понимает, глубоко сочувствует и постарается
без повода не светиться. Гусев повернулся к Валюшку. Тот курил и ждал
распоряжений, изо всех сил делая вид, что ему это дается легко. Ведь по
инструкции Гусев обязан был довести
Суворов Виктор
Суворов Виктор
Ильин Андрей
Андреев Николай
Орлов Алекс