Чтение 31–й страницы книги ~Ярмарка теней~

Зоя подошла к ящику и нажала кнопку. Под потолком вспыхнула сигнальная
лампочка.

"Внимание!" - послышался откуда-то густой баритон.

Свет погас. Фиолетовый экран медленно бледнел, по нему запрыгали искры.

"Эталон. Пенопласт с напыленными кристаллами сернокислой меди", - снова
послышался откуда-то из-за экрана голос.

- Превосходный объект в качестве эталона, - сказал Второв на ухо Юльке.
- Множество структур на разных уровнях. И прозрачен к тому же.

Он еще что-то такое говорил и объяснял, чувствуя, что стоит ему
замолчать, с ним начнется истерика.

На экране появился эталон - кусочек крохотной, с трудом различимой
пленочки.

"Один к одному", - объяснил голос.

Пленка словно взорвалась и, разлетевшись в стороны, заняла весь экран.

"Сто", - сказал голос.

Изображение задержалось, и Юлька увидел ноздреватую, напоминающую
пемзу, поверхность пластмассы.

Здесь когда-то клокотала горячая лава, лопались большие блестящие
пузыри, со свистом и ревом вырывался газ. Но сейчас перед Юлькиными
глазами на экране расстилалась мертвая равнина, усеянная круглыми
ячейками, стенки которых отливали жирным блеском. Огромные кристаллы
сернокислой меди застыли в прозрачной массе, точно голубые льдинки.

"Тысяча". По экрану поплыли перекрывающие друг друга большие и малые
пятна неправильной формы.

Наконец изображение замерло, и Юлька увидел множество маленьких темных
и светлых точек.

"Микропористость".

- Микропористость, - повторил Второв и опять объяснил: - А это уровень
коллоидной структуры. Видны мицеллы, даже самые маленькие.

Точки чуть-чуть увеличились, и Юльке показалось, что он видит тарелку с
земляникой. Зернистые блестящие ягоды были плотно сжаты.

Голос опять что-то сказал, но Юлька не расслышал. Он был захвачен
видением странного мира. Его потрясала неожиданная сложность,
таинственность такой, казалось бы, очевидной и простой вещи, как тонкая
пленочка полимера. Невообразимый и непередаваемый ландшафт разворачивался
перед ним. Может быть, впервые за свою жизнь Юлька задумался, насколько
удивителен мир, который его окружает, и как великолепен он сам, Юлька,
могущий все это понять.

Ягоды в тарелке пришли в движение и упорхнули. После долгого мелькания
световых пятен экран засветился ярким мерцающим светом. Внезапно кто-то
выбросил большую гроздь бус, и она рассыпалась на голубом поле цветными
горошинами. Изображение было нечетким, расплывчатым.

- Молекулярная структура, - пояснял Второв.

Юлька впился глазами в экран. Вот они, молекулы! Вечные, таинственные,
невидимые... Добрался-таки до вас человек.

- Они живые?! - прошептал Юлька.

Бусины и горошины там, впереди, находились в непрестанном движении:
свивались в змеиные кольца, сплетались и разбегались, создавая сумасшедшую
пляску опалесцирующих лучей.

- Как бы живые, - ответил Второв. - Тепловое движение. Да и Большой
Скан разогревает препарат... Зоя Николаевна, - громко сказал Второв, -
поставьте нашу пыль, только начнем сразу с молекулярной структуры. Скан
сейчас на нее настроен.

Экран погас, включилась красная лампочка, и было видно, как огромная
тень Зои, сломанная на потолке пополам, медленно поползла в угол.

- Образец взят на месте бывшей аналитической комнаты, - глухо сказал
Второв. - Радиоактивность нормальная, химанализ пока неизвестен.

Большой Скан, казалось, долго не мог настроиться на новый материал. Он
несколько раз включался и гас. Присутствующие терпеливо ждали.

Вдруг аппарат весело загудел, и, прежде чем Юлька успел что-либо
рассмотреть, раздался взволнованный голос Второва:

- Это ДНК! Классическая ДНК!

Теперь Юлька различал извилистые темные очертания неведомых молекул.
Трудно различимая спираль, напоминавшая узор на змеиной коже, вилась по
экрану. Несколько минут все молча смотрели. Вздох прокатился по залу.

- Невероятно... Просто не верится! - сказал кто-то.

- Хватит! - крикнул Второв. - Зоя Николаевна, отключайте аппарат, все
понятно.

В зале зажегся свет. Люди расходились, возбужденно переговариваясь:
"Потрясающе!.. Невозможно, трудно представить!.."

- Извините меня, Александр Григорьич, - сказал Юлька, - я понимаю, что
задавать вопросы глупо... но, может, вы хоть в двух словах объясните, что
все...

- Александр Григорьич! - В комнату вбежал Виталий. - Я все узнал! Пушка
работала всю ночь и утром тоже!

- Спокойнее, спокойнее, Витя, - сказал Второв. - Почему она работала,
на какой мощности?

- Они облучали свои горшки, то есть растения. Проверка действия
кварк-нейтринных частиц на рост конопли.

- Остроумно. Ну и что?

- Горшки у них на полу, так что весь поток кварк-нейтрино шел сверху
вниз и пронизывал нашу аналитическую, где в это время был Леня. Мощность
низкая, на три порядка выше естественного потока. Облучение производилось
автоматически и в ночное время. Они с вечера включали и уходили.

- Так! - сказал Второв.

"Следовательно, я неправ, а прав Филипп. К обеим катастрофам причастно
кварк-нейтрино. Ну что ж..." - подумал он и оглядел аудиторию.

- В свете последних данных события выглядят... Хотя погодите, наверное,
я не имею права делиться подробностями этого дела.

- Вас к директору, Александр Григорьич!

В этот день Второв возвратился домой поздней ночью. Вероника сидела за
его письменным столом и работала. В комнате висел табачный туман.

Второв молча повалился на диван.

- Сашенька, покушай чего-нибудь. Там на кухне еда. - Мать осторожно
вошла в комнату и с осуждением потянула носом.

- Пойду чего-нибудь выпью, в горле пересохло. - Он встал с дивана.

Обе женщины пошли за ним на кухню и молча смотрели, как он налил себе
рюмку коньяку, выпил ее залпом и съел яблоко.

Вероника понимающе улыбалась.

- Плохи мои дела, дорогие! Твой сын, мамочка, отстранен от руководства
лабораторией до выяснения всех обстоятельств катастрофы с корпусом "В" и
гибели Фролова.

- Сядь. Не мечись. Выпей еще рюмку и рассказывай, - сказала Вероника.
Она стала серьезной и внимательной.

- Пока они выяснят, Михайлов мой штат поодиночке растащит. А я людей
годами воспитывал...

- Расскажи по порядку.

Второв выпил еще рюмку.

- Какой порядок? Разве это порядок? Институтский юрист сказал, что в
моем деле очень легко подходит статья о халатности по служебной линии с
отягчающими... а впрочем, в их формулировках сам черт ногу сломит. Одним
словом, что-то весьма неприятное...

- Сашенька, сыночек мой родной, объясни же наконец, что случилось?

- Да, пожалуйста, ясней, - сказала Вероника, - ведь мы же не знаем всех
подробностей. Это связано с исследованиями Кузовкина?

- С ними. Именно Кузовкин задал мне эту проблему. Покойный академик был
слишком умный. А с умными людьми всегда трудно. Впрочем, сейчас я уже не
знаю, был ли покойник, вернее, имела ли место обычная смерть... Голова
идет кругом... Раз это ДНК...

- Какая ДНК? Что это?

- Ах, Вероника! Кто теперь не знает, что такое ДНК! Такая
длинная-предлинная цепочка, на которую нанизано множество разных
химических групп. Она в растениях, в животных, в человеке. В каждой клетке
человека в ядре располагаются молекулы нуклеиновых кислот. Этому
соединению ученые присвоили звание материального носителя
наследственности, в котором записаны все наши наследственные признаки. До
полета первого человека в космос для исследования запускали разные
биообъекты, в том числе и молекулы ДНК. Случайно одна исследовательская
ракета улетела чуть ли не за пределы Солнечной системы и только сейчас
вернулась. Находящаяся в контейнере ДНК претерпела странные превращения -
вероятно, она попала под неизвестный нам, людям, вид облучения. Ее
направили к Кузовкину, и тот долго изучал ее, пока не догадался облучить
нейтринным потоком. Произошло несчастье - ДНК словно с цепи сорвалась! Она
с космической скоростью стала распространяться, расти. Рите, его
помощнице, чудом удалось прекратить реакцию. Иначе бы их башня лежала во
прахе, так же как и моя лаборатория. Но, очевидно, Рита знала или, может,
случайно нащупала тайну поведения ДНК, потому что у нее в лаборатории
хранилось большое количество этого вещества. Затем на сцене появляется ваш
покорный слуга. Дурачок, который сидит перед вами. По записям я знаю, что
у Кузовкина было очень мало вещества, что-то около пяти граммов, поэтому
серебристый порошок в дьюарах я принял за какой-то реагент и отправил его
Фролову на безобиднейший химанализ. Фролов рано утречком принялся за
анализы с серебристым порошком, и надо же, чтобы в это же время этажом
выше работала точно такая кварк-нейтринная установка. Плещенко облучал
свои горшки. Катастрофа повторилась, Фролов погиб. Жалко парня! Такая
глупая смерть.

- Его нашли?

- Что можно найти! Металлические предметы, которые почему-то уцелели...