культур, мы летаем повсюду, и всюду торгуем, и переносим жемчужные зерна с
планеты на планету... Мы - неприкосновенны! Так считал Регос, и я не могу
винить его в неосторожности.
его гвардейцы ворвались в спальню, связали Регоса, отволокли на катер и
включили автопилот. Через полчаса он болтался в приемном шлюзе "Алисы" -
беспомощный, как удавленник в петле; а император насиловал Сдину Бетин. Затем
ее судили. Вероятно, она сопротивлялась насильнику, так как обвинение включало
два пункта: отказ разделить с императором ложе и непокорность его божественным
желаниям. Последнее было тягчайшей виной, ибо Клерак не получил ожидаемого
удовлетворения, а значит, Сдина совершила святотатство. Итак, ее судили,
приговорили к смерти и сожгли излучателями на главной дворцовой лестнице.
отомстил?
Регос, ничего не забывают, никому не прощают и во всем идут до конца? Но при
этом не спешат, дабы приблизить чужой конец и отсрочить собственный... Вот и
Регос не торопился. Ведь самое страшное уже случилось!
бросаться на гвардейцев Клерака с парой бластеров было бы самоубийством.'..
Когда роботы развязали Регоса, он включил голопроёктор, связался с
императорской резиденцией и потребовал, чтобы ему вернули Сдину. Только бы
вернули - опозоренной, израненной, мертвой, лишившейся рассудка, какой угодно!
Ему был показан холмик пепла, и я видел эту запись... Но лучше нам ее не
глядеть, дорогая.
самая, про которую мы Говорили, - уже пустила корни в его сознании, взросла,
расцвела и принесла плоды. Он в самом деле считал себя Богом! Он действовал по
законам своей планеты, а высший из них был таков: воля императора - священна!
Чего же ему бояться? Помимо того, он имел свой взгляд на женщин: они считались
всего лишь живыми куклами, игрушками для удовольствий, и им надлежало
покорствовать... Будь Сдина покорной, ее бы убили, но не сожгли, и Регос,
получив ее тело, мог бы клонировать свою жену... Если б, конечно, захотел...
живых. Космических торговых кораблей не так уж много, пара сотен на всю
огромную Галактику, и если мы, торговцы, соблюдаем правила игры, никто нас не
тронет и не покусится на наше имущество. Убить или ранить спейстрейдера
значит, подвергнуться тысячелетнему остракизму. Это очень серьезно, дорогая!
Остаться в полной изоляции на долгие-долгие века... Даже Мерфийский Арконат и
диктаторы Траная не захотят рискнуть такой возможностью... Но вернемся к нашей
истории.
летнеземельцы не имели космических транспортных средств и не разрабатывали
космических месторождений. По большей части эти глыбы состояли из железа,
никеля и других тяжелых элементов, включая актиноиды. Регос удалился туда, лег
на стационарную орбиту, переоборудовал свои мастерские и начал добывать металл.
У него были отличный компьютер, все нужные спецификации и несколько десятков
универсальных роботов, способных бурить скважины, перерабатывать руду и
создавать самые сложные конструкции. Он трудился наравне с ними много лет, и я
полагаю, что это спасло его от безумия - труд и жажда мести сделались лучшим
лекарством.
более мощных, чем корабельный реактор. Самым простым было бы наладить
производство ракет с ядерными боеголовками, но Регос не хотел губить планету.
Ядерные взрывы страшны не сами по себе - гораздо страшнее последствия,
радиоактивное заражение, которое длится веками. После массированной
бомбардировки летнеземельцы просто бы вымерли, а это Регосу - даже в том
состоянии, в котором он пребывал, - казалось излишней жестокостью. В концов
концов, он собирался отомстить владыке, а не всем его несчастным подданным.
значило для Регоса. Он трудился тридцать пять лет, пока не построил то,, что
ему хотелось, - гигантский лазер, самый мощный из всех, когда-либо созданных в
обитаемом космосе. Его излучение могло вскипятить моря, расплавить горы,
обратить в прах и пепел любой из городов лет-неземельцев - без всяких вредных
последствий в будущем. Конечно, если не считать цунами, землетрясений, озоновых
дыр, губительных ливней и ураганных ветров... Для опыта Регос спалил пару
каменных глыб диаметром в милю, а затем направился к вражеской вотчине.
орбитальных космических баз. Над планетой кружили пять навигационных спутников,
заодно ретранслировавших телепередачи; эти автоматические устройства сделались
первой жертвой Регоса. Теперь вся планетарная связь была у него в кармане. Он
мог говорить с каждым городом, с каждым материком - угрожать, запугивать,
требовать, ставить помехи, препятствовать навигации, предъявлять ультиматумы...
Он сжег несколько фабрик, испарил с полдюжины озер, обрушил в море склады и
пирсы в крупнейших портах, а затем наполнил эфир своими передачами. Он
требовал, чтобы богоимператор явился на "Алису" - вернее, чтобы его доставили
на корабль в наручниках и кандалах. Альтернативой был Апокалипсис - примерно в
том же варианте, какой случился на Мерфи. Но излучатель Регоса был страшнее
кометы - комета свалилась один раз, а он мог кружить над обреченным миром
годами, терзая его, будто безжалостный гриф-падалыцик. Он клялся, что не уйдет,
пока не очистит планету для новых переселенцев. И клятвы эти не были пустым
звуком.
внизу вспыхнула гражданская война. Имперские гвардейцы и духовенство боролись
со всем остальным населением, а Регос, словно карающий меч Господень, парил в
небесах и ждал, когда минуют отпущенные сроки. Ему пришлось продлить время
ультиматума, но в конце концов он своего добился: Клерак был схвачен после
очередной резни, закован в железо и поднят на орбиту.
подробности. Они были слишком жуткими, эти описания пыток, достойных "Молота
ведьм", - только Регос использовал не раскаленные иглы, огонь и клещи, а
электрошок и своего робота-хирурга. Он записал несколько нейроклипов, раздарив
их потом во многих мирах - как я полагаю, для устрашения и назидания. Эти
записи у меня имелись, как у любого спейстрейдера, но я не хотел показывать их
Шандре.
увидишь - в облагороженном балетном исполнении.
смотреть! Я улыбнулся.
танцевальное шоу, как демонстрация нарядов с легким стриптизом под конец.
пусть давно, но это может повториться. С нами, Грэм, с тобой и со мной! И что
ты будешь тогда делать?
его историю знают повсюду, и ни один тиран, ни один самозваный бог не рискнет
потягаться со спейстрейдером. В конце концов, мы живем наверху, они - внизу, а
значит, преимущество за нами!
богом, вознамерился создать земной Рай, не уверен, что такая задача пришлась бы
мне по плечу, как и любому из моих коллег. А вот преисподнюю мы можем устроить
запросто! В памяти "Цирцеи" масса сведений на этот счет - о ракетах и пушках, о
лазерах и боевых киберах, о психотропных средствах и
цереброскопах-аннигиля-торах, о ядовитых газах, жутких микробах, губительных
генетических мутациях, о фризерных бомбах, способных вызвать оледенение, о
геодеструкторах и глобальной санации почв и атмосферы. Есть из чего выбирать!
Вас это не удивляет? Не длинный перечень оружия, а тот факт, что зло всегда
творится с меньшими затратами и с большей легкостью, чем добро?
меня, что же случилось потом с летнеземельцами. Ничего хорошего, насколько я
помнил: приверженцев Клерака частью перебили, частью покарали старением, война
увяла, и начался дележ добра, шахт, заводов, фабрик и земель, бывших прежде
имперским достоянием. Летнеземельцы хотели все устроить по совести, создав с
этой целью множество компаний, комитетов и комиссий по приватизации, которым и
достался весь навар. Теперь у них правительство национальной справедливости:
земли, заводы и власть принадлежат самым активным горлопанам, а остальное
население поделено на двадцать категорий, носит дерюжные одежды и питается
вареной брюквой. Мрачное местечко, доложу я вам! Не Рай, отнюдь не Рай!
чаруют меня; что может быть прекрасней человеческих тел, их плавных либо
стремительных движений, их грациозной гибкости, их пластики, выразительной и
одухотворенной? .. Но есть и другая сторона медали - отсутствие текста. Человек
- животное, способное говорить, большую часть информации мы получаем именно
этим путем, и никакая пантомима не заменит мне острого словца, едкой реплики
или возвышенного монолога. Впрочем, как бы я ни относился к балету, я посещаю
представления едва ли не в каждом из обитаемых миров и обычно ухожу с чувством,
что деньги потрачены не зря.
искусствам малакандрий-цев - пожалуй, даже придает им большую естественность и
тонкость и, несомненно, большую глубину. В данном случае либреттист и
Махров Алексей
Свержин Владимир
Никитин Юрий
Каменистый Артем
Майер Стефани
Прозоров Александр