их оказалось слишком мало, а может, мы на их священной земле и они не хотели
проливать тут кровь. И вдруг вы обнаруживаете захоронение. Ту трагедию, которая
на вас обрушилась, сымитировать было невозможно. Это выглядело как страшная
беда, невероятное, непереносимое горе. То, какой кошмар творится в вашей душе,
понял бы даже таракан. Наверное, существа увидели, как вы страдаете, с каким
благоговением восстанавливаете курган, и приняли вас за своего. Разве станет
чужак так горевать над чужой могилой? А приняв нас за своих, они решили нам
помочь и вывести из болота. Ну, что скажете?
отсиживались на болоте, чтобы потом первого же забредшего к ним Homo Sapiens
принять за родственника? Проще решить, что мы едва не растоптали птичье гнездо,
и пичуга попыталась от нас избавиться, уведя как можно дальше самой быстрой
дорогой.
неужели вам не хочется, чтобы ваша вымершая цивилизация оказалась живой? Своими
глазами увидеть ее, познакомиться с ее жителями?
представляете, какая это трагедия для настоящего исследователя, если
считающаяся погибшей цивилизация возрождается вновь! Годы кропотливого труда
летят в тартарары, теории рассыпаются, гениальные прозрения оказываются фарсом.
Вспомните хотя бы историю Немереи. Считавшаяся прекрасно изученной и понятной,
простенькая цивилизация возродилась самым нахальным образом, и что мы получили?
Считавшиеся погребальными кувшины оказались акустическим письмом, храмы -
вокзалами, золотые общественные украшения - системой связи, колодцы -
трансляторами, поляны - церквами. Полный ужас и хаос. Нет, сэр Теплер, нет
ничего более страшного для стройного здания любой науки, чем появление жестоких
неопровержимых фактов! Не надо мне никакой возрожденной цивилизации. Хватит
нескольких могильников и городищ, а уж остальное мы как-нибудь сами объясним.
соседних деревьях, побродили вдоль берега. Таинственный проводник молчал.
Обиделся, похоже, наш абориген.
парировал Рассольников.- Кстати, сэр, вы не помните, откуда она кричала в
последний раз?
ввечеру направления. Ноги опять проваливались в вязкую жижу выше колен, каждый
шаг сопровождался разочарованным чавканьем и хлюпаньем, однако уже через час
глубина болота начала постепенно уменьшаться, и вскоре люди выбрались на берег.
Зная, что спустя недолгое время опять начнется вода, они сделали небольшой
перерыв, объедая нижние ветви островных багрянцев, после чего двинулись дальше.
На появление таинственного помощника они больше не рассчитывали и шли просто на
запад. Шагали час, другой, третий... Вода не появлялась.
подтверждение того, что нас выводила птица. Мы достигли границы ее ареала
обитания, и она оставила нас в покое.
Помните, как вечером он настаивал, чтобы мы сделали последний рывок?
защищающей гнездовье птицы.
дело с мертвыми камнями и... И, кстати, вы умеете плавать?
что?
полноводную реку.
указано.
трехметровый ручей считается рекой; на планетах с влажным климатом - речушка в
полсотни метров шириной называется протокой. Река, в которую уткнулись
напарники, в ширину была метров тридцать. Зато кристально чистая вода позволяла
не только разглядеть кустики водорослей на дне и резвящихся мальков, но и
довольно точно определить глубину. А глубина на стремнине составляла никак не
меньше пяти-шести метров. То есть река могла считаться судоходной - а такие
"ручейки" на картах принято обозначать.
экран карту Ершбика, дал максимальное увеличение окрестностей Алагмы. Вокруг
города в радиусе полусотни километров не имелось ни одной синей черточки,
обозначающей открытые водоемы и реки. Между Алагмой и Севенжогом, кстати, рек
также не имелось.
семьдесят километров на юг вместо запада, или пятьдесят на север. Во что
верится с трудом: заблудиться мы могли, но не до такой же степени!
ходит, вот и сделали шаляй-валяй, лишь бы общее впечатление создать.
нам не удалась. Вряд ли с нашей скоростью мы доберемся до Севенжога раньше чем
за два месяца. Особенно, если придется бороться с неожиданными препятствиями
вроде неизвестных рек.
мы или нет, но находимся в бассейне реки Закру. Значит, эта протока в любом
случае нас на Закру выведет. Вот здесь, ниже по течению, стоит крупный город
Кдох, откуда можно попытаться уехать в космопорт-один. Тот, которой мы оставили
целым. Кдох отсюда далековато, зато там про нас наверняка ничего не слышали, а
если и слышали, то пока доберемся - забудут.
с учетом извилистости русла все равно быстрее, чем пешком. Опять же ноги
отдохнут. Приплывем в Кдох свежими и отдохнувшими.
плот сколотим?!
машина. Природа словно специально подбирала законы физики, чтобы этот движитель
мог быть установлен на морские и речные корабли. Дело в том, что рабочая
частота оборотов парового двигателя совпадает с оптимальной частотой оборотов
гребного винта. Паровой двигатель не нуждается в сложных редукторах для
передачи крутящего момента, легко переключается с прямого вращения на реверс,
использует энергию пара почти на девяносто пять процентов.
недостатков: конструктивные особенности первых паровых котлов не позволяли
полностью использовать тепловую энергию топлива, применяемая для получения пара
вода оставляла накипь в теплооб-менных трубках, сгораемое в котлах твердое и
жидкое топливо выделяло в атмосферу большое количество токсических веществ и
радиоактивных изотопов. Кроме того, для разогрева котлов и образования первых
порций пара - то есть для начала движения, требовалось большое количество
времени, порою измеряемое часами.
паровых машин при сохранении их преимуществ. Так, изобретение конденсатора пара
позволило использовать воду по замкнутому циклу, что избавило как от накипи,
так и от необходимости регулярно заправляться свежей водой; создание атомных
реакторов позволило полностью решить проблему загрязнения окружающей
среды, увеличить дальность плавания кораблей до сотен тысяч километров.
Кроме того, реакторы, как известно, невозможно заглушить полностью - поэтому
даже во время стоянки в котлах атомных пароходов всегда имеется достаточное
давление, чтобы при необходимости начинать движение немедленно. Все вместе
взятое позволило простым и надежным, не нуждающимся в сложном техническом
обслуживании и в многочисленной команде пароходам быстро и однозначно вытеснить
с морских и речных трасс все иные виды транспорта.
Краузе, 547 год. Земля. Архив Адмиралтейства Великобритании)
досталась Теплеру Вайту: своим тесаком он свалил два высоких засохших дерева,
после чего разделал их на семь бревен. Нож, даже тяжелый, это отнюдь не топор,
а потому бревнышки с одного конца оказались заточены, как карандаши, а с
другого - разлохмачены, как мочало. Атлантида выполнял более интеллектуальную
работу. Выбрав прямое деревце диаметром около десяти сантиметров, археолог
одолженным тесаком срубил его, разделил на четыре палки примерно одинакового
размера и принялся сверлить в них дырки: вонзал клинок альпенштока и буравил,
используя трость как длинный рычаг. Затем археолог пробуравил на всю длину
лезвия отверстия в толстых стволах, уложил четыре из них рядком, палки наложил
сверху, выбрал ветви толщиной с клинок, обломил на нужную длину и вколотил в
дырки - сквозь палки в стволы,- укрепив этими шипами тонкие бревнышки поперек
толстых.
теперь не раскатятся.
Нортон Андрэ
Буджолд Лоис
Херберт Фрэнк
Мороз Александра
Херберт Фрэнк
Березин Федор