наших женщин, наших скво, и все еще играет в жертвенность.
узнал доктор Шект, догадаться нетрудно, но как это дошло до Империи -
непонятно. Поэтому мы хотели бы узнать, что известно Империи. Не то, что
узнали вы, Авардан, а то, что знает Империя.
что известно Империи, но надеюсь, что немало.
касается всех вас.
не просто смерть, потому что я абсолютно уверен, что все вы готовы к этому
неприятному и неизбежному варианту. Вас, доктор Шект, и вашу дочь при
сложившихся обстоятельствах наиболее подходящим решением будет отослать на
Синапсайфер. Вы меня понимаете, доктор Шект?
Синапсайфера можно повредить мозговую ткань настолько, что человек
превратится в полного дебила. Это весьма отвратительное зрелище: человека
нужно кормить, чтобы он не умер от голода, мыть, чтобы он не покрылся
слоем грязи, держать взаперти, чтобы не пугать окружающих. Это может стать
хорошим уроком для других. Что касается вас, - и секретарь повернулся к
Авардану, - вы с вашим другом Шварцем - граждане Империи, и поэтому
подходите для интересного эксперимента. Нам еще не довелось испытать
созданный нами вирус на вас, подонках из Галактики. Будет интересно
убедиться в правильности наших расчетов. Знаете, такая небольшая доза, что
смерть придет не сразу. Болезнь будет съедать вас в течение недели, если
мы правильно рассчитаем дозу. Это будет очень больно.
сказанных сейчас. Что известно Империи? Действуют ли сейчас другие агенты?
Каковы их планы, если такие есть, принятия контрмер?
все, что хотите? - пробормотал Шект.
придется пользоваться предлагаемой возможностью. Что скажете?
как я вошел, а я все еще вас слушаю... Так вам есть что сказать? Что,
нечего? Вы должны понять, что время невозможно растягивать до
бесконечности. Авардан, вы все еще напрягаете мускулы. Вы, наверное,
думаете, что сможете приблизиться ко мне, прежде чем я возьму в руки
бластер. Ну, и что бы это вам дало? За дверями сотни людей, а мои планы
будут реализованы и без моего участия. Даже назначенное мною наказание не
минет вас. Или вы, Шварц. Вы убили нашего человека. Это сделали вы, не так
ли? Может быть, вы думаете, что удастся убить и меня?
вещи хуже, чем простая смерть.
им, казалось так просто. Частью сознания он держал ситуацию под контролем.
Другая часть не могла в это поверить. Он был позже других введен в
состояние паралича. Даже Шект уже сидел, в то время, как он мог лишь
слегка поднять руку.
бесконечно грязный и бесконечно злобный, Шварц начал дуэль.
то, что вы намеревались меня убить. Мне казалось, что я понимаю ваши
чувства и намерения... Но сознания этих трех людей относительно чисты, в
то время как ваше - вне всяких сомнений. Вы сражаетесь даже не ради
землян, а ради собственной власти. Я вижу, что вы мечтаете не о свободной,
а о вновь порабощенной Земле. Я вижу не уничтожение власти Империи, а
замену ее личной диктатурой.
все, что вам угодно. В конце концов мне не настолько нужна эта информация,
чтобы терпеть вашу наглость. Вы своего дождались. Удивительно, что может
сделать давление даже с теми, кто клянется, что большая скорость
невозможна. Вы не заметили этого, мой драматический чтец мыслей?
я не могу узнать это сейчас. Два дня... Меньше... Посмотрим... Вторник...
Шесть часов утра... Время Чики.
беспомощно лежавшему Шварцу.
это отразилось лишь в напрягшихся мышцах лица и морщинах на лбу, но все
это не имело никакого значения, просто второстепенные эффекты
значительного усилия. То, что охватило и сжало мысленный контакт
противника, находилось глубоко в его сознании.
оружие. Я не могу удержать... - Шепот перешел в хрип и замер.
медленно, с невероятным напряжением заставил себя принять устойчивое
положение, выпрямиться. Пола неудачно попыталась подняться вслед за ним.
Шект спустился с плиты и стал на колени. Шварц лежал неподвижно, с
напряженным лицом.
его гладком, лишенном морщин лбу медленно выступил пот, а лицо было
бесстрастно. Только правая рука, державшая бластер, проявляла признаки
жизни. Присмотревшись, можно было заметить ее слабую дрожь, странное,
колеблющееся давление на спусковую кнопку: легкое, недостаточное, чтобы
причинить вред, но повторяющееся, повторяющееся.
пытался подняться. - Дайте мне до него добраться.
сквозь патоку, плывет в смоле, заставляя работать неслушающиеся мускулы,
так медленно, так медленно...
пальцем на кнопку бластера, чтобы привести его в действие.
массы ощущений мысленного контакта противника он не мог понять, какая
именно зона мозга непосредственно связана с этим пальцем. Поэтому его
усилия были направлены на создание полного оцепенения...
противостоял сообразительный и бесстрашный ум. На мгновение он замирал,
ожидая, а затем предпринимал новую отчаянную попытку...
противника, которого должен удержать любой ценой.
Шварца, его дрожь, закушенные до крови губы и эти едва заметные движения
пальца Балкиса...
коснулся накидки секретаря, когда он почувствовал, что больше двигаться не
может. Пораженные болью легкие не могли обеспечить воздухом омертвевшие
конечности. На глазах от усилия выступили слезы, сознание был затуманено
болью.
держите...
становилось тусклым и расплывчатым. Щупальца его сознания становились
жесткими и непослушными.
надавливал все сильнее.
бешено колотится сердце. Он ощущал растущее торжество в глазах
противника...
руками рухнуло на Балкиса.
сторону, со стуком упал на пол.
полнейшее смятение в сознании, отступил.
Березин Федор
Прозоров Александр
Маккарти Кормак
Каменистый Артем
Контровский Владимир
Глуховский Дмитрий