медленно вырастать впереди. В видеоскопе он выглядел как красивая,
усыпанная драгоценностями кисея. Позади него и вокруг виднелись еще
крошечные светящиеся полоски и точки. Несмотря на эйнштейновское
сокращение пространства при скорости "Леоноры Кристины", они казались
далекими и одинокими.
оставленных позади областях - здесь концентрация газа составляла,
возможно, стотысячную часть той, что около Солнца - но достаточно, чтобы
доставить корабль к другой галактике за несколько недель корабельного
времени. Точных наблюдений провести было нельзя без радикального
усовершенствования астрономической технологии - задача, в которую Нильсон
и его команда бросились с энтузиазмом спасающихся бегством.
между галактиками, существовало несколько звезд. Он не знал, почему они
отправились дрейфовать из родных галактик неисчислимые миллиарды лет
назад. Или, быть может, они изначально сформировались в этих глубинах
каким-то непостижимым образом. Благодаря невероятной случайности корабль
прошел так близко от одной из этих звезд, что Нильсон различил ее - то был
тусклый, древний красный карлик - и решил, что она должна иметь планеты,
судя по беглому взгляду, который бросил на звезду его прибор, прежде чем
она была поглощена расстоянием.
Земли, возможно, на одном или двух существовала жизнь. Когда он поведал о
них Линдгрен, она посоветовала больше никому не рассказывать об этом.
каюту и обнаружил, что Линдгрен там. Она его не заметила. Она сидела на
кровати, отвернувшись, устремив взгляд на фотографию своей семьи. Свет был
приглушен, отчего ее кожа казалась смуглее, а волосы снежно-белыми. Она
бренчала на лютне и пела... сама для себя? Это не была одна из веселых
мелодий ее любимого Беллмана. Она пела на датском языке. Мгновением позже
Нильсон узнал стихи "Песни Гурре" Якобсена и музыку Шонберга.
чтобы следовать за ним в призрачной скачке, в которой он был обречен стать
предводителем.
возлюбленной; но голос ее сорвался, и она перешла прямо к словам людей
короля, когда их настигает рассвет.
никогда не знал.
перед собой. Пальцы ее извлекали дрожащие аккорды из лютни. - Иногда...
Знаешь, мы достигли примерно миллионолетней отметки.
твою силу, за твою доброту, за тебя. Ты снова сделала меня мужчиной. - С
трудом:
остроумен. Я часто забываю даже быть для тебя хорошим партнером. Но я
по-настоящему хочу им быть.
разнообразия...
корабль в гавань, если это вообще возможно. Мы не можем позволить себе
принимать в расчет что-либо другое.
она имеет в виду, Ингрид улыбнулась, поцеловала его и сказала:
кое-что для меня, Элоф. Возьми наш рацион спиртного. Большая часть пусть
достанется тебе; ты милый, когда растворяется твоя застенчивость. Мы
пригласим кого-нибудь из молодых и не угрюмых - Луиса, я думаю, и Марию, -
и будем смеяться, и играть в игры, и творить глупости в этой каюте, и
выльем кувшин воды на любого, кто скажет что-нибудь серьезное... Ты это
сделаешь?
плоскости, чтобы максимизировать расстояние, которое она пройдет сквозь
газ и звездную пыль. Уже на окраинах, где звезды были пока разбросаны
далеко друг от друга, ускорение корабля стало сильно возрастать. Ярость
прохождения сотрясала корпус корабля все сильнее.
повлиять. Цель была определена. Спиральный рукав изгибался впереди, как
дорога, блестящая синевой и серебром. Изредка гигантские звезды
оказывались достаточно близко, чтобы показаться на ныне модифицированных
экранах; искаженные эффектами скорости - они проносились, мчались назад,
как будто были искрами, которые нес ветер, что бушевал навстречу кораблю.
Изредка плотная туманность окутывала корабль тьмой ночи или флюоресценцией
горячего новорожденного звездного пламени.
на ручном управлении в этом фантастическом стотысячелетнем нырке. Дисплеи
перед ними, голос навигатора Будро по интеркому, поясняющий, что вроде бы
лежит впереди, и предупреждения инженера Федорова о непредвиденных
нагрузках служили им некоторым руководством. Но корабль стал чересчур
стремительным и слишком массивным, чтобы им можно было особенно
маневрировать; и в таких условиях некогда надежные приборы превратились в
дельфийские оракулы. В основном пилоты руководствовались навыками и
инстинктом - и, возможно, молитвами.
неподвижно, что можно было счесть его мертвым. Он пошевелился всего
несколько раз. ("Обнаружена большая концентрация материи, сэр. Может
оказаться для нас слишком плотной. Попытаться уклониться?") Он давал
ответы. ("Нет, продолжайте идти прежним курсом, пользуйтесь любой
возможностью понизить тау, если наши шансы хотя бы пятьдесят на
пятьдесят"). Тон его ответов был спокойным и уверенным.
завесу, чем в родной галактике. Корпус корабля грохотал, раскачивался и
брыкался из-за ускорений, которые менялись быстрее, чем их можно было
компенсировать. Оборудование высыпалось из контейнеров и разбивалось
вдребезги; свет мигал, гас, как-то восстанавливался потными и ругающимися
людьми с фонариками; люди в своих темных каютах ждали смерти. "Продолжайте
двигаться прежним курсом", - приказывал Теландер, и ему подчинялись.