Они пересекли узкий овраг и были уже на склоне, прежде чем поняли, что
почва начинает улучшаться. В тот же момент Волк начал фыркать, а Малыш
шипеть на порывы ветра, доносившие до них смрадное зловоние.
вокруг насколько было возможно, своим мечом, заметил:
вершине, заросшей папоротниками, где дул ничем не сдерживаемый южный
ветер. Плеск воды теперь все явственнее доносился до них из темноты, когда
они продолжили свой путь вдоль гребня прямо к реке, пока сам склон не
перешел в пологий спуск, поросший зеленой травой и заканчивающийся у самой
границы воды.
чуть помолчав, добавил: - Честно говоря, я даже не уверен, хорошо это или
плохо. Интересно, эта старая змея все еще сидит там внизу, в своей пещере?
окружает тишина.
ничего не вытягивать из окружавших деревьев, чтобы они могли продолжать
свой путь. Но как только он ослабил свое воровство, то сразу почувствовал
такой холод и слабость в коленях, что начал дрожать. Или его слишком
напугало это место, а возможно, что и одна лишь мысль об этой пещере внизу
и о той глубокой яме справа от них, которая была частью этой пещеры. Ему
хотелось узнать, где все-таки находился водяной, но он чувствовал себя так
неуверенно, словно его глаза и уши лишились чувств. - Пожалуй нам лучше
провести здесь остаток ночи и дождаться рассвета. Лодки здесь нет, вот
все, что мы хотели узнать, и это все, что нам удалось сделать этой ночью.
норы при дневном свете. Разве не так? У тебя есть соль?
спускаться с холма. Малыш вдруг зарычал и зашипел, а затем метнулся вслед
за ним, словно маленькое темное пятно, мелькающее в свете звезд.
Но Петр будто не слышал его, и ему ничего не оставалось делать, как
заставить его остановиться своим желанием. Он увидел, как Петр заколебался
в нерешительности, неуверенно поставил ногу на откос и взглянул в сторону
Саши с выражением негодования.
делать это!
все-таки имеем дело!
побери, пора отбросить все сомненья! Разве не об этом ты говорил мне?
показывал банник, и они прибыли как раз на то самое место, куда, как он
предсказывал, они и должны были отправиться...
ночевать, может быть даже будем спать, так и не поинтересовавшись, здесь
он или нет, и, более того, так и не узнаем, где же находится Ивешка?
поддерживать наши силы. Договорились?
все ускользает от него. Но Петр уже повернулся и стал спускаться к самому
подножью холма, намереваясь добраться до той пещеры, что находилась под
самыми корнями мертвой ивы и была полна костей...
незначительном, как казалось, парадоксе ее существования на земле...
ослабленных ног склону. Петр почти не замедлил шага, что говорило об
истинной цене сашиного колдовства в этот момент. Он все-таки догнал его и
ухватил за руку. - Подожди! - повторил он, но этот раз чуть спокойней. Но
Петр все еще продолжал сопротивляться, пока Саша не сказал едва слышно: -
Дай мне все же попытаться.
ловушкой, особенно после того как он взглянул на него, не просто взглянул,
как это часто бывало, а при этом они посмотрели друг другу в глаза. Саша
понял, что Петр верит ему, Петр хочет увидеть, как он вызывает громы и
молнии, перемещает с места на место и царя и всех его лошадей; Петр,
который никогда в жизни не верил ни в какое колдовство, со всей страстью
поверил ему, а поверив, он уже не хотел слышать ни о каких пределах.
пойман и околдован человеком, в котором не было даже капли колдовских
способностей. Он проверил свой карман, чтобы убедиться, что после всех
странствий под дождем у него еще сохранился пакетик с солью и серой, но
при этом он не переставал думать о том, почему он все-таки продолжает
делать это, а не скажет просто и ясно, что они оба, попросту говоря,
дураки.
остановился в тот момент, как только услышал, что Петр вместе с Волком
следует за ним. Петр слегка подтолкнул его локтем под ребра, приговаривая,
что его бесшабашность и готовность рискнуть собственной шеей знает весь
Воджвод.
сработает колдовство. Со мной еще и Малыш.
происходит от холода и истощения, обычных, естественных вещей, а уж никак
не от страха. Сейчас он больше не был уверен в том, насколько он прав или
насколько ошибался Петр, как, впрочем, и в том, что, приближаясь к
водяному с запасом краденых сил, не совершают ли они что-то беспримерно
дурацкое. Несомненным было по крайней мере одно: что сомнения приводят к
фатальным ошибкам. Он тут же отбросил всяческие альтернативы, и был
решительно настроен, чтобы водяной вышел из своей пещеры, как только они
приблизились к иве.
даже подпрыгнул от неожиданности, теряя тут же всякую сосредоточенность.
собрал все свое мужество и, полагая, что ива сама по себе сможет передать
ему хоть какие-то ощущения о происходящем внизу, в пещере, он подошел к
самому большому ее корню и наклонился к стволу, как можно ниже, прямо над
водой, почти в том самом месте, где водяной хранил свою коллекцию костей и
плел сети собственного колдовства. Теперь он рассчитывал, что сможет
ощутить прямо сейчас это колдовство, мрачное и змееобразное, многократно
переплетенное, как и его собственный владелец. Но он не нашел ровным
счетом ничего, оглядывая это место, как будто в стоявшей перед ним темной
глубине никого не было.
плескалась по корням ивы, чувствовал сырой запах, доносившийся из пещеры,
которая располагалась прямо под его ногами, и его ощущения подсказывали
ему, что этого ужасного созданья там просто нет. Рука, которой он
поддерживал себя, вдруг начала дрожать, а затем, с нарастающим убеждением,
что Гвиура здесь нет, он оттолкнулся от дерева и только тогда заметил
краем глаза какую-то фигуру, раскачивающуюся на ветках рядом с ним.
приняв эту фигуру за очередного утопленника.
разумеется принадлежало Малышу. Волк моментально рванулся в сторону от
испуга, как только это существо словно паук ринулось к нему.
глиняные горшки - Волк с топотом помчался по берегу прочь от этого места.
чтобы попытаться удержать Петра от такого безумия.
глубже...
которое явилось нам в бане. Разве можно было предположить, что он явится
сюда и будет делать нечто подобное!
было пугающим и холодным, как прикосновение призрака. Он заколебался,
теряя устойчивость, и ухватился за ивовые ветки, но тут же отпустил их.
Затем он вновь дотронулся до них, чтобы убедиться в своих ощущениях, в то
время как его сердце колотилось с такой силой, что было трудно дышать.
быстрее выпустил их.