теряющий чувства юмора. Без них я был, как слабый, беспомощный ребенок,
оставшийся один в темноте. Куда мне податься, что делать, с чего начать?
пришел в себя и стал раздумывать, какая же злая участь постигла моих
спутников. Разгром, учиненный в лагере, свидетельствовал о том, что они
подверглись нападению, очевидно, в ту самую минуту, когда я услышал
выстрел. Но выстрел был только один, значит, все кончилось мгновенно.
Винтовки лежали тут же на земле, а в затворе одной из них, принадлежавшей
лорду Джону, был стреляный патрон. Судя по брошенным у костра одеялам
Челленджера и Саммерли, беда настигла их во время сна. Ящики с патронами и
провизией валялись по всей поляне; тут же я увидел наши фотографические
аппараты и коробки с пластинками. Все это было цело, зато сгестные
припасы, вынутые из ящиков, исчезли, а их, помнится, было изрядное
количество. Следовательно, нападение на лагерь произвели не люди, а звери,
ибо в противном случае тут, вероятно, ничего бы не осталось.
что же сталось с моими спутниками? Хищники, конечно, растерзали бы их, но
где же останки? Правда, лужа крови достаточно красноречиво говорила о
случившемся, а динозавр, который преследовал меня ночью, мог бы унести
свою жертву с такой же легкостью, с какой кошка уносит мышь. В таком
случае оставшиеся двое, вероятно, бросились за ним вдогонку. Но почему же
они не взяли с собой винтовок? Мой усталый, измученный мозг отказывался
разгадать эту загадку. Поиски в лесу тоже ничего не дали. Я заплутался и
только благодаря счастливой случайности снова вышел к лагерю, потратив на
это не меньше часа.
утешение. Все-таки я не совсем один здесь. У подножия скал остался верный
Самбо. Он услышит мой голос. Я подошел к обрыву и заглянул вниз. Ну,
конечно, вон он сидит на одеяле у костра! Но там есть кто-то еще. Кто же
это? Сердце у меня екнуло от радости. Может быть, один из моих товарищей
как-то ухитрился спуститься вниз? Но стоило мне присмотреться
повнимательнее, и надежда угасла. Кожа человека, сидевшего напротив Самбо,
отливала красным в лучах восходящего солнца. Это был индеец. Я громко
крикнул и замахал носовым платком. Самбо вскинул голову, махнул рукой мне
в ответ и побежал к утесу. Прошло несколько минут, и он уже стоял на его
вершине, совсем близко от меня, и в горестном молчании слушал мой рассказ.
дьявола, и он всех вас возьмет к себе. Слушайте, что говорит Самбо, сэр:
поскорей спускайтесь вниз, а то и вам будет беда.
лианы к пеньку, и будет мост.
из кожи. Внизу есть индеец, пошлите его.
Теперь возьмет письмо, принесет веревки - все сделает.
на помощь? А если нет, открытия, которыми мы обогатили науку, дойдут до
наших друзей, и мир узнает, что мы погибли не зря. Два письма были у меня
уже готовы. За сегодняшний день напишу третье, в котором ход событий будет
доведен до последней минуты. Индеец доставит мои письма туда, в мир.
этот унылый день посвятил описанию того, что произошло со мной минувшей
ночью. К письмам я присовокупил также коротенькую записку, которую индеец
должен был вручить первому попавшемуся белому - торговцу или капитану
какого-нибудь судна. В записке было сказано, что наша жизнь зависит от
того, пришлют нам канаты или нет. Вечером я переправил Самбо все письма и
свой кошелек с тремя фунтами стерлингов. Деньги предназначались индейцу, а
за канаты ему была обещана вдвое большая сумма.
дошли до вас, и узнаете всю правду о своем неудачливом корреспонденте, в
случае если он больше не напишет вам ни строчки. Сейчас я слишком измучен
и слишком подавлен, чтобы строить какие-нибудь планы. Завтра подумаю о
дальнейшем и, не теряя связи с лагерем, начну поиски моих несчастных
товарищей.
индейца - нашу последнюю надежду на спасение - и до тех пор провожал
глазами его одинокую крохотную фигурку, пока она не скрылась в розовом
вечернем тумане, медленно встававшем между мной и далекой Амазонкой.
бросив напоследок еще один взгляд на костер Самбо - на этот единственный
луч света, доходивший до меня из огромного мира и так же ласкавший мой
взгляд, как присутствие верного негра ласкало мою омраченную душу. Но
теперь, впервые после постигшей меня беды, я немного приободрился, утешая
себя мыслью, что мир узнает о наших делах и сохранит в памяти наши имена,
связав их навеки с теми открытиями, которые, быть может, достанутся нам
ценой жизни.
джунгли пугали меня еще больше. Однако приходилось выбирать между тем и
другим. Благоразумие требовало, чтобы я был настороже, но истомленному
телу трудно было бороться с дремотой. Забравшись на дерево гингко, я
тщетно искал такого местечка на его нижних ветвях, где можно было бы
уснуть, не рискуя сломать себе шею при неминуемом падении.
завалил кустами вход в лагерь, разжег три костра, расположив их
треугольником, сытно поужинал и уснул крепким сном, который был прерван на
рассвете самым неожидаяным и самым приятным образом.
схватился за винтовку и вдруг радостно вскрикнул, узнав лорда Джона,
склонившегося ко мне в сером рассветном сумраке.
видел лорда Джона спокойным, сдержанным, в чистом белом костюме. Сейчас он
стоял передо мной бледный, глаза его дико блуждали по сторонам, грудь
тяжело вздымалась, как после долгого и стремительного бега, голова была не
покрыта, худое лицо исцарапано и все в крови, костюм порван в клочья. Я
смотрел на него, пораженный этим зрелищем, но он не дал мне даже открыть
рта и принялся подбирать раскиданные по поляне вещи, бросая мне короткие,
отрывистые фразы:
обе. Остальные у меня. Как можно больше патронов. Набейте ими карманы.
Теперь - провизия. Шести банок хватит. Вот так. Ни о чем не спрашивайте,
не рассуждайте. Ну, бежим, не то будет поздно.
помчался по лесу за лордом Джоном с двумя винтовками под мышкой и с шестью
консервными банками в руках. Он выбирал самые густые, с трудом проходимые
заросли и, наконец, вывел меня к высоким кустам. Мы кинулись туда, не
обращая внимания на колючки. Лорд Джон упал ничком на землю и потянул меня
за собой.
Они нагрянут на лагерь, это как пить дать, и просчитаются.
кто на них охотится?
боже, что это за чудовища! Говорите тише. У них тонкий слух, зрение тоже,
зато обоняние никуда не годится, насколько я мог заметить. По следам они
до нас не доберутся. Где вы пропадали, юноша? Вам повезло, благодарите
свою судьбу, что не попали в эту переделку.
западне. - Здесь вам не курорт. Но все же полное представление о прелестях
здешних мест я получил в ту минуту, когда на нас напали эти дьяволы. Мне
однажды пришлось побывать в лапах у людоедов-папуасов, но они конфетки по
сравнению с этими монстрами.
и даже не успели сцепиться. И вдруг откуда ни возьмись - обезьяны. Просто
посыпались на нас, как яблоки с яблони. Они, наверно, еще затемно облепили
высокое дерево, на которое вы лазали. Одной я тут же всадил пулю в брюхо,
однако тем дело и кончилось - нас мигом уложили на обе лопатки. Я называю
этих дьяволов обезьянами, но они размахивали палками, швыряли в нас
камнями, тараторили между собой на своем языке и в довершение всего
связали нам руки лианами. Это человекообезьяны, и по развитию они стоят
выше всех зверей, которых мне приходилось встречать во время своих
странствований, а я, слава богу, много шатался по белу свету. Как
говорится, .недостающее звено.. Ну, недостает, и черт с ним, обошлись бы и
без него! А дальше дело было так. Они подхватили своего раненого сородича,
из которого кровь хлестала, как из прирезанной свиньи, и унесли его
куда-то, а потом уселись около нас кружком. Морды свирепые, того и гляди
растерзают. Ростом они, пожалуй, с человека, но немного шире, коренастее.
Сидят и смотрят, смотрят на нас... Брови рыжие, нависшие, глаза какие-то
странные, будто из мутного стекла. Уж на что Челленджер не трус, а ему
тоже стало не по себе. Как вскочит да как закричит: "Приканчивайте нас,
нечего тянуть!. У него, верно, от всего этого в голове помутилось - уж
Лукин Евгений
Круз Андрей
Андреев Николай
Херберт Фрэнк
Курылев Олег
Шилова Юлия